Зажужжал телефон.
— Слушаю!
— Вижу на дороге немцев. Около двух десятков грузовиков, четыре бронетранспортера.
— Танки есть?
— Нет. В бронетранспортерах установлены минометы. Расчеты готовятся к стрельбе. Вижу нескольких немцев, поднимающихся на холм.
— Продолжай наблюдение.
Положив трубку, я повернулся к телефонисту.
— Сообщи минометчикам: на холм лезут корректировщики. Пусть засадят десятком мин по вершине холма. Рановато немцам там разгуливать.
Ковригин сработал четко, верхушка холма окуталась дымом разрывов. Сразу же после этого снова зажужжал телефон.
— Немцы с холма убегают, вижу нескольких убитых. Пехота с машин слезла, строится на дороге.
Передав на позиции команду готовности к бою, я приник к биноклю. Вот из-за холма, разворачиваясь на ходу в редкую цепь, появились первые наступающие. С нашей стороны пока не прозвучало ни одного выстрела. Минометы тоже молчали. Преодолев первую сотню метров, немцы поравнялись со стоящими на дороге сгоревшими бронетранспортерами. До моего уха донеслись хлопки разрывов. В цепи появились первые бреши — немцы напоролись на минное поле. Мин не было только на середине дороги, вдоль которой через некоторое время и вытянулись все наступающие фрицы. Самое то — сюда и были нацелены наши минометы. Повернувшись к телефонисту, я кивнул ему головой. Тот поднял телефонную трубку и сказал в нее несколько слов.
Снова раздались хлопки минометов. На том берегу заплясали разрывы. И почти тут же ответные мины начали рваться на нашем берегу. Я обернулся к телефонисту.
— Сигнал снайперам: три зеленые ракеты.
Нещадно избиваемые минометами, терзаемые рвущимися под ногами минами, немцы добрались-таки до моста. Но, против моего ожидания, они не бросились на него. В бинокль я видел, как замелькали лопаты: немцы окапывались. На нашем берегу снова заплясали разрывы артиллерийских снарядов. На этот раз немцы били значительно точнее. Или корректировщик шел в цепи, или им все-таки удалось залезть на холм, обманув наш НП и снайперов. Я схватил трубку телефона.
— НП? Вы чего там — уснули все? Кто корректировщиков зевнул?
— Нет на холме никого! Еще машины подходят.
— Сколько?
— Точно не вижу: пыль! Но около десятка есть. И еще моторы слышу.
— Телефонист! Минометчикам скажи: сигнал три.
И бившие по берегу минометы перенесли свой огонь за холм. Я сунул телефонисту трубку.
— Давай, минометчиков корректируй! А то вмажут в белый свет как в копеечку!
Бой на берегу тем временем разгорался. Под прикрытием подбитой техники немцы стали выдвигаться на мост. Со стороны их окопов начали бить пулеметы. Целей они пока не видели и поэтому причесывали все казавшиеся подозрительными места. Наши пулеметы пока не отвечали.
Телефонист сунул мне трубку.
— Что там?
— Еще немцы подходят! Из минометов стреляют только два, остальные почему-то замолчали. Вижу на дороге пыль — танки идут!
— Пехоты там сколько?
— Много! Наши мины падают повсюду, но немцы продолжают прибывать. Сейчас к дороге пойдут!
Так. Немцы изменили тактику. Корректировщики сидят у них в цепи, это уже ясно. Сейчас пехота разведает наши огневые точки, и немецкие пушки по ним вдарят. После этого танки расчистят дорогу и рванут на мост. Где их артиллерия? Судя по рассеиванию снарядов, где-то в глубине позиций противника. Сбить или достать мы их не можем — неизвестно их местоположение.
— Еще пехота подошла! Идут к дороге, с ними четыре танка!
Все, решились на расчистку.
Ну, вот уж хрен!
— В зону поражения вошли?
— Давно уже!
— Телефонист! Саперам команду на фугасы!
Взрыв был слышен даже отсюда…
— Минометам — беглый огонь по дороге за холмом!
Снова НП.
— Командир! На дороге ужас какой-то творится! Грузовики все к черту разнесло! Та пехота, что с танками шла — вообще не вижу никого!
— А те, что остались?
— В расщелину лезут!
Взрывать? Сейчас они там прячутся. В атаку все равно не пойдут. Танки без пехоты не очень страшны. Но пехота есть на берегу… Однако же до этого берега машинам еще дойти нужно. А там мины стоят…
— НП? За танками смотреть!
Огонь со стороны немцев существенно ослаб. Минометы с бронетранспортеров стрелять перестали: то ли снайперы постарались, то ли фугасами накрыло. Неважно. Главное — заткнулись. Еще стреляла артиллерия, пытаясь нащупать минометы, но толку с этого пока было немного. Что сделают немцы?
— НП? Потери немцев?
— Грузовики разбиты, многие горят. Всего машин десять. По пехоте… тут трудно сказать, но человек двести точняк хлопнули.
Ага, и на дороге их с полсотни только на минах легло и минометами выбито. Еще и раненых приплюсовать — считай, батальону кирдык почти пришел. Машины разбиты, значит, подкрепления быстро не доставить. Если еще и моряки сработают как надо… Сколько немцев сидит в расщелине? Сотня? Меньше или больше? А на берегу? Хватит их для прорыва? Им ведь еще через мост идти. А тем, что в расщелине сидят, надо еще до берега добраться. Между прочим, тоже по минам идти придется. Нет, не пойдут они сейчас. Немцы знают, что где-то здесь стоит танк и пулеметы в засаде. Пока что не видно никаких успехов от работы немецкой артиллерии. Нет, не совсем же они дураки, чтобы лезть вперед на неподавленную оборону.
Бой завис, если так можно сказать. Еще стреляли немецкие пушки, били из окопов пулеметы. В ходе боя наступил перелом. Не чувствовалось среди немцев напора. Они еще стреляли, копали укрепления. Но я понимал: сейчас они в атаку не пойдут.
Снова телефон.
— НП? Что там у вас нового?
— Один танк подорвался. Остальные отошли метров на сто и остановились у дороги.
— Что с пехотой?
— Сидят в расщелине.
— Подкрепления больше не было?
— Нет, из тыла никто не подходил. Движения по дороге не наблюдаю.
Так будут немцы наступать или нет? Имеющихся сил для этого недостаточно. А подкрепления что-то не видать. Или это уже морячки подсуетились? Не рано ли? Я повернулся к телефонистам.
— Минометчикам: прекратить огонь, сменить позицию.
Стрельба с нашей стороны практически затихла. Перестали стрелять и немцы. Только пушки бухали время от времени.
Зуммер телефона!
— Командир, немцы отходят от реки!
— Телефонисты, передать всем: воздушная тревога!
Наш берег совсем затих. В тягостном ожидании прошло минут двадцать. Не ошибся ли я, предполагая воздушный налет?
Нет! На горизонте появились черные точки. Одна, две, три… девять. Здорово же немцы на нас обиделись!
