Мантино вздохнул. Это дерьмо нравилось ему все меньше и меньше.
— С чего начнем?
17 июня 2002 года
Виленский военный округ, сектор «Ченстохов»
Пограничная зона
Дорогу осилит идущий — и это всегда надо помнить. Есть и еще один девиз, которому может следовать любой, кто выбрал в жизни военную стезю. Кто рискует — побеждает, девиз британской САС. Если просто сидеть в пункте дислокации в ожидании нападения, если тупо патрулировать местность по давно оговоренным и проверенным маршрутам — так ты не добьешься ничего. Только смелостью, решительностью, внезапностью действий можно установить контроль над своим сектором и удерживать его.
Задуманная сотником Велеховым засада дала результат практически сразу, на третий же день верней — на третью ночь. Но обо всем — по порядку.
Самым сложным и опасным на первом этапе операции было вывести все силы, все группы на позиции и при этом не демаскировать, не засветить своих намерений. Неизвестно было — какие отношения связывают местных контрабандистов и шляющихся по лесам хорошо вооруженных неизвестных. Возможно, они предупреждали друг друга обо всем, что видели, возможно, не замечали друг друга — но предполагать надо было худшее. Всегда, в любое время дня можно было заметить проблеск бинокля на одной из крыш поселка или в лесу — за расположеним казаков следили. У каждого пацана, даже самого маленького — телефонная трубка и он знает, куда звонить, если что. Выход двух бронетранспортеров, да еще необычных, с пулеметными башенками в условиях постоянного наблюдения не мог не привлечь внимания — а если броня не вернется дотемна, то это будет означать сигнал тревоги.
С этой целью — оба бронетранспортера вывели на буксире и повезли в сторону Варшавы — как сломавшиеся и требующие ремонта. Их отбуксировали на шестьдесят километров — прежде чем сняли с прицепа. Все это время казаки лежали в кузовах, не смея ни охнуть, ни вздохнуть, обложенные коробками с припасами на несколько суток. Потом, в укромном месте, когда уже темнело — бэтры спустили с прицепов и без фар, ориентируясь по ПНВ, проселочными дорогами они двинулись в сторону своей позиции. За ночь им надо было не только ее достичь, не заблудившись в польских полях, холмах и перелесках — но и успеть окопаться, дабы машину не заметили днем. В том, что первой пойдет разведка — они были уверены.
За два дня до этого
Лагерь объединенных сил
Пожаревац, Великая Хорватия
Не было больше Великой Сербии. Осталась лишь память о ней.
Изломанная временем, вековым угнетением, самой неумолимой историей земля родила в начале двадцатого века страшное чудовище — усташество. Оно родилось как отголосок итальянского фашизма, но превзошло его по жестокости, хитрости и изощренности. Усташество существовало и до сих пор несмотря на формальный запрет — Национал-прогрессивная партия Австрии была той самой партией, которая обеспечила смену абсолютной монархии в стране на конституционную, и которая за последние семьдесят лет участвовала в каждом из создававшихся правительственных кабинетов, однопартийных или коалиционных. Национал-прогрессисты предлагали простой путь решения сложных проблем: это особенно было привлекательно для молодежи. Убей врага! У национал-прогрессистов были так называемые «охранные структуры», они обеспечивали «по собственной инициативе» порядок в Сербии, верней там где раньше была Сербия, они участвовали в поддержании порядка на черном континенте вместе с войсками Священной Римской Империи, они охраняли лавки и магазины и в самой Австрии. Если не наймешь охрану — лавка может и сгореть, а тебя могут — побить полицейской дубинкой на пороге дома. Существовала и пятая колонна — люди, внедренные в армию и полицию, скрывающие членство в национал-прогрессистах. Наконец — на территории бывшей Сербии были учебные центры — и кто там преподавал, кому там преподавали, что там преподавали — то ведали лишь немногие.
Поглавник Павелич умер — но мавзолей его стоял в Загребе, и дело его было живо.
Лагерь объединенных сил располагался в благодатной, некогда возделываемой земледельцами долине, окруженный со всех сторон забором и рядами колючей проволоки. Сейчас здесь не росла даже трава, притоптанная к земле тысячами сапог. Развалины деревень и крестьянских построек использовались как тренировочные площадки для отработки боев в пересеченной, урбанизированной местности, с этой же целью здесь возвели остовы нескольких пятиэтажных зданий, образовав своего рода улочку. Преподавателями в лагере были бойцы САС. САС вообще пользовалась спросом на мировом рынке как поставщик инструкторско-преподавательского состава. В метрополии было построено несколько полигонов, где военные из других стран проходили обучение и переподготовку (заодно и вербовку). Иногда инструкторы САС выезжали на место. Как здесь, например.
— Итак, рассказываю порядок действий еще раз, если вы не запомнили с одного раза, тупые кретины!
Инструктор САС, первый сержант Хьюго Миддс ощерился, глядя на испятнанные синим комбинезоны строя.
— Тупые кретины! — продолжал издеваться он — даже этого прозвища вы не заслуживаете! При зачистке здания, мать твою, вы должны действовать согласованно! Согласованно — это не значит, что каждый прет вперед, и пытается убить как можно больше врагов — а все работают вместе ради одной и той же цели. И пытаются остаться при этом в живых! В живых, мать вашу! Честное слов, мне хочется снять с вас эти комбинезоны, чтобы вы лучше чувствовали разницу между «живыми» и «мертвыми». Итак — повторный прогон! Командирам штурмгрупп — десять минут на разработку нового плана операции. После чего — реализация! Еще раз повторяю — действуем вместе, помогаем друг другу, сукины вы дети!
Исчерпав запас ругательств на целый час, кратко повторив правила боя в городе и зачистки помещений, первый сержант автоматически (это вбивается в подкорку многочисленными тренировками) проверил, какой магазин в его автомате, устало пошел к зданию. Он надеялся, что после того побоища, которое они четверо устроили этим кретинам, они хоть что-то поймут.
Учебный процесс был построен несколько по-иному, не так как в Герефорде. Времени на любимые британскими спецназовцами издевательства, типа заставить взвод новобранцев целый день бегать по горам с бревнами на плечах, не было совсем — поэтому, первичный отбор производили сами хорваты, а по прибытии в учебный лагерь новобранцы всего лишь сдавали физический тест на пригодность, жесткий, но единоразовый. Дальше, вся или почти вся работа велась над индивидуальной или групповой стрелковой подготовкой и над навыками ближнего боя в сельской и урбанизированной местности. Британцы понимали, что такие занятия ведутся не просто так и польский по вечерам хорваты зубрят тоже не просто так — но им до местных проблем не было никакого дела. А возможность прогуляться на ту сторону границы и поиграть в игры с казаками одними из старых, извечных противников британцев — была даже почетной.
