– Ты, на покой? – удивленно подняла брови Ольга. – Не могу представить тебя без дела.
– А я и не собираюсь оставаться без дела, – улыбнулся Артем, – в мире есть еще много вещей. Я хочу больше уделять времени семье. Мне предстоит многое познать. Я могу еще многое сделать для людей. Я добился всего, что мог, в этом мире. Я не стал магараджей или королем только потому, что не хочу этого. Мы с тобой владели и владеем многими дворцами и землями. Человеку не надо столько, и уж точно не надо больше. Но моя дорога лежит дальше. Там тоже много интересного.
– Куда же ты хочешь направиться? – спросила Ольга.
– В том-то и дело, что никуда, – улыбнулся Артем. – Мы с тобой достаточно исколесили мир. Себя можно найти и не сходя с места.
– Не помешаю? – Фраза на давно забытом немецком резанула ухо.
Генрих фон Рункель, с такой же чашечкой ароматного чая, какие были у беседующих супругов, вышел из-за их спин и уселся на помосте, напротив собеседников. На нем была традиционная индийская одежда. Выглядел он так же, как в их последнюю встречу, – казалось, годы не коснулись его. Хотя нет, похоже, немного помолодел.
– Господи, Генрих, – вскричал Артем, – откуда ты, как ты здесь?..
– Соскучился по вам, друзья, – с мягкой улыбкой произнес Рункель.
Артем и Генрих одновременно поднялись, шагнули друг к другу и обнялись.
– Думал, больше никогда тебя не увижу, – произнес Артем.
– Не ожидал от тебя это услышать, – улыбнулся Рункель, – ты же знаешь, конец может быть только началом.
– Ольга, – повернулся он к жене Артема, – вы не возражаете, если я похищу вашего мужа на некоторое время?
– Конечно, – улыбнулась Ольга своей очаровательной улыбкой, – Артем так скучал без вас.
– Пойдем погуляем. – Рункель подхватил Артема под локоть и повлек за собой.
Они прошли через прохладную анфиладу комнат и вышли в сад.
– Откуда ты? Как ты сюда попал? Ведь здесь везде… – начал Артем и осекся, наткнувшись на снисходительную улыбку Генриха. Для Рункеля никогда не было проблемой пройти любую стражу, а уж теперь…
– Как я попал сюда, ты скоро поймешь, а откуда я, скоро увидишь, – произнес Генрих и снова подхватил Артема под локоть.
– Ты что, жил здесь недалеко? – удивился Артем.
– Прямо за поворотом, – сказал Рункель, толкая Артема в кусты.
Они продрались сквозь кусты роз, на удивление не поцарапавшись, и оказались на небольшой лужайке, посреди которой стояла ротонда с фонтаном. Артем несколько секунд соображал, откуда эта ротонда взялась в его саду, за кустами роз, когда ее здесь отродясь не было, и внезапно понял, что они вовсе не в его саду. Солнце хотя и светило вовсю, но вовсе не обжигало так, как пять минут назад. Пальмы были, но немного другие, а прочие растения соответствовали более средиземноморской флоре, чем индийской.
– Где мы? – спросил Артем.
– В одном приятном месте, где я часто бываю, – спокойно ответил Рункель.
– А где это? В какой это стране? – спросил Артем, уже зная ответ.
– Ты же знаешь ответ, Артем, – укоризненно произнес Генрих. – Нигде. Этого места нет на карте, его вообще нет в том мире, это другой мир.
– И ты здесь живешь?
– Нет, – ответил Рункель, – это как бы коридор, проходная из мира, где мой дом, к твоему миру.
– Так, значит, ты все-таки обзавелся домом?
– Как тебе сказать. Я туда возвращаюсь, – поправился Рункель. – Ты же знаешь, я непоседа. Но это очень красивый и приятный мир. Я там отдыхаю.
– Ты покажешь мне его?
– Конечно, но провести я туда тебя смогу, только если ты сам захочешь. Дело в том, что время там течет в сто раз быстрее, чем в твоем мире. После нашего расставания для тебя прошло десять лет, для меня три года. Притом год я провел в одной карельской пещере, сразу после «смерти».
– Значит, ты научился ходить по мирам. Как ты это делаешь?
– Точно так же, как это сделал ты, когда попал в наш мир из этого, только сознательно. Я просто хочу и иду.
– Давно ты этому научился?
– Сразу после смерти. – Рункель ухмыльнулся. – Когда я понял, что меня отравили, мне сразу захотелось пожить еще.
– Расскажи, как ты спасся, – попросил Артем.
– Да мне и спасаться-то не приходилось, – неохотно ответил Рункель. – Ты вот сейчас занимаешься йогой и знаешь, как можно управлять своим телом в целом и каждым органом в частности. Только тебе все времени не хватает. Ты у нас большой государственный человек. А я вот после первой своей миссии целенаправленно занялся этой практикой недалеко от тех мест, где ты сейчас живешь, и занимался только этим. Нищенствовал и учился девять лет.
– Ты нищенствовал? – удивился Артем.
– А почему тебя это так удивляет? – не менее удивился Генрих. – Чем нищенство хуже богатства, если это положение тебя устраивает? Я тогда занимался одним, это было для меня главное, и у меня не было времени для зарабатывания денег. Нищенство, друг мой, тоже опыт небесполезный. Во-первых, только так учишься по достоинству ценить богатство, а потом, оно позволяет на многое взглянуть иными глазами. Главное только, потом не привязаться к нему, как некоторые привязываются к богатству.
– Интересно, – улыбнулся Артем, – надо будет попробовать.
– Тебе уже не надо, – махнул рукой Генрих, – ты это прошел. Поэтому я и говорю с тобой.
– Погоди, так, значит, тогда, на приеме у князя, ты просто сыграл смерть?
– Не совсем. Для того чтобы нейтрализовать яд, мне действительно пришлось впасть в транс на час. Потом я дождался, пока мое тело положат в часовню, усыпил часовых, прижав им артерии, как учил тебя, и ушел.
– Ты ушел в другой мир?
– Вначале да. Но скоро вернулся и затворился в лесу. Мне надо было о многом подумать в одиночестве, а миры, в которые я выходил тогда… они все были такие шумные…
– Почему ты сразу не связался со мной?
– Извини, Артем, я немного виноват перед тобой. Но тогда, когда я понял, что отравлен, я одновременно понял много очень важных вещей, которые в конечном итоге привели меня сюда. Мне надо было побыть одному. Тебе тоже был полезен этот опыт. Ты понял тогда, что все, что имеет форму, преходяще и может быть утеряно в любую минуту.
– Очень жестокий урок, Генрих.
– Очевидно, ты просто не усвоил материал на других, более мягких уроках, – пожал плечами Рункель.
– Хорошо, – сказал Артем, – но сейчас ты решил найти меня. Зачем?
– Меня просто заинтересовало, почему ты так долго не идешь ко мне.
– Идти к тебе? – Артем опешил. – Как?
– Да очень просто. Ты же видел, сразу за кустами роз.
– Ты смеешься надо мной.
– Ничуть. Ты уже готов ко многому, и только твоя уверенность, что у тебя это не получится, держит тебя. – Генрих взглянул Артему в глаза.
