Ингельд зажмурился.
– И он сказал ещё кое-что, – тихо произнёс охотник. – «Бывает и так,» сказал он, «Что пара ложных драконов вступает в союз и приносит яйцо, которое они отдают людям в обмен на золото и серебро. Ведь даже старик, убивший дракона, получит новую жизнь.»
– О, боги... – прошептал Ятти.
– Боги? – медленно повторил Ингельд. – Ты должен быть благодарен богам. Ведь они наградили нас счастьем.
Он скрипнул зубами.
– Счастьем жить вечно. Убей и живи, или умри – и подари новую жизнь своему убийце. Разве не благодарности заслуживает такой дар?
– Это проклятие... – сквозь слёзы ответил Ятти.
Ингельд горько улыбнулся.
– Выходит, мы прокляты счастьем.
Подняв гарпун, бывший дракон обернулся к утёсу, нависшему над долиной.
– Жди здесь, – приказал он мальчику. – Я исполню твою мечту. Когда взойдёт солнце, поднимись на скалу. Увидишь умирающего дракона; я раню его так, чтобы к рассвету жизнь едва теплилась. Они живучие, эти твари. Мне ли не знать. Вырви гарпун из его тела, добей – и живи...
Внезапно Ингельд опустился на колено и схватил Ятти за плечо.
– Только помни: рано или поздно – ты встретишь меня.
Резко встав, он отвернулся и зашагал к скалам.
Одинокая фигурка мальчика посреди ледяной долины медленно удалялась в прошлое. Рассмеявшись, Ингельд затянул весёлую песню на родном языке.
Его ждал дракон, бывший когда-то человеком, убившим дракона. Его ждала месть.
«Умирая, дарить жизнь, убивая, принять дар...»
– Чёрта с два! – Ингельд перебросил гарпун в другую руку и ускорил шаг.
Первой опомнилась Айко. Выбравшись из сугроба, она отряхнулась и помогла подняться Тагату. Обнажённый ярр дрожал от холода.
– Где моя одежда? Где оружие?
Драконесса провела когтем по левому рогу, ища золотое кольцо.
– Похоже, озеро перенесло только нас. Снаряжение пропало.
– Сам вижу, – огрызнулся Тагат. – Мне придётся сменить форму, иначе заледенею.
– Давай, – Айко отвернулась. Смотреть на оборотня во время трансформации считалось оскорбительным.
– Ррррр, – послышалось спустя несколько секунд. Большой белый волк потёрся о ногу драконессы.
– Зря ты стал белым, – укоризненно заметила Айко. – Так можно и потеряться на снегу.
Тагат оскалился; говорить в этом обличье он не мог. Друзья медленно приблизилсь к краю утёса и оглядели мир, где очутились.
По эту сторону Грани стояла зима. Путешествие, похоже, вовсе не отняло времени: как и дома, здесь занималось раннее утро. Снежные горы простирались в обе стороны до горизонта, уходили вверх до самого неба, скромно прятали подножье за покрывалом тумана. Горизонт скрывали низкие тучи, но и так было ясно, что снег покрывает всё в пределах видимости. Дул сильный ветер, мороз пробирал до костей; было так холодно, что Айко дохнула огнём на скалу и принялась греть лапы. Тагат сразу подлез к ней под живот и с довольным видом растянулся на горячих камнях.
– Не похоже, чтобы здесь жили драконы, – пробормотала крылатая. Оборотень энергично завилял хвостом, выражая согласие.
Айко принюхалась.
– Эй, волчонок, у тебя нюх получше будет – вперёд!
Ярр возмущённо клацнул зубами, однако из-под драконессы вылез. Около минуты он стоял на самом краю утёса, втягивая запахи неведомой земли.
– Ничего, – сообщил Тагат, возвращая родной облик. – Поджарь-ка меня ещё разок.
Улыбнувшись, Айко выдохнула облако плазмы и шепнула заклинание, заставив пламя собраться в призрачное кольцо вокруг них с Тагатом. Оборотень с наслаждением потянулся, играя мускулами.
– Давно бы так...
– Кстати, заметил – здесь магия работает!
– А как она может не работать? – удивился Тагат. – Мы лишь пересекли горы.
Драконесса покачала головой.
– Не всё так просто. Гляди, тут ведь зима. А у нас начиналась осень.
– Кто знает, как широка Грань? – возразил ярр. – Быть может, мы просто оказались ближе к северу.
– А угловое склонение солнца тоже никто не знает? – иронично спросила Айко.
Тагат запнулся.
– Рррррр... О твоём зрении я не подумал.
– Вот именно. Мы почти не переместились, но здесь зима!
Оборотень пожал плечами.
– Ты у нас колдунья, тебе и объяснять такие загадки.
Драконесса не ответила. Сузив глаза, она следила за микроскопической точкой на самом пределе видимости.
– Что? – встревожился Тагат.
– Движение, – Айко когтем начертила руну воздушной линзы. Некоторое время друзья молча разглядывали далёкие скалы.
Внезапно драконесса вздрогнула:
– Холод воздуха даст направление... – она указала на тёмную фигурку посреди белой равнины. – Ты встречал таких существ?
Оборотень медленно выпрямился.
– Нет, – в голосе Тагата прозвучала сталь. – Но я хорошо знаю, что оно держит в руке.
Вздрогнув, крылатая приоткрыла пасть.
– Гарпун?..
– Смести линзу! – ярр указал чуть левее. – Вон туда, на утёс!
Айко послушалась, и у друзей одновременно вырвался крик. В магической линзе был хорошо видел израненный белый дракон, лежащий на красном снегу.
– У него нет крыльев... – растеряно прошептала драконесса.
– Если не поторопимся, его самого скоро не будет! – крикнул Тагат. Опомнившись, Айко кивнула, помогла другу забраться на спину и рванулась в небо. Ледяной ветер победно взвыл.
– Скорее! – оборотень прижался к спине драконессы. Айко наращивала скорость, стрелой проносясь над скалами и долинами. Утёс с раненным драконом быстро приближался.
– Не успеем! – существо уже занесло гарпун для последнего удара. Рявкнув от ярости, Айко выкринула слово ледяной молнии и послала её в скалу над головой охотника. Тот обернулся, увидел атакующую драконессу и в панике рухнул на снег, закрыв голову руками.
Айко с разгона опустилась на утёс.
– Займись им! – рявкнула Тагату. А сама, не дожидаясь ответа, склонилась над умирающим драконом.
С первого взгляда стало ясно, что его не спасти. Глубокие проникающие раны в груди и боках, страшная потеря крови, наверняка повреждены внутренние органы; как он до сих пор жил, было неясно. Айко застонала от бессилья.
– За что?! – она в бешенстве обернулась к охотнику. – За что?!
Ярр поднял существо в воздух. Тварь была совсем невелика, вдвое меньше оборотня, носила кучу меховой одежды и странное приспособление на глазах. Руки пленника тряслись от страха.
– Ноа... ноа дат... – взмолился он дрожащим голосом.
Тагат вздрогнул,
– Я знаю этот язык, – ярр метнул на подругу быстрый взгляд. – Он сказал «Не я».
– Не он? – драконесса тяжело дышала от гнева. – Спроси, кто!
Оборотень повторил вопрос. Пленник что-то забормотал, по плоскому лицу катились слёзы, мгновенно обращавшиеся в лёд на холодном ветру. Айко вновь обернулась к умирающему.
