— Дура! Ты что же, хочешь на Земле оказаться калекой? Не дергайся! Стой спокойно. Это всех касается!
— Fuckin' shit! — жалобно пробормотал нанотехнолог Хансен, чувствуя, как по спине течет холодный пот. Через несколько секунд его фигура превратилась в огненный силуэт, который вспыхнул, вливаясь в общее сияние, и вторая пятерка исчезла.
— Десять! — с ноткой смутного удовлетворения произнес Элькан, и вот тут вдруг грохнуло, сверху посыпалась пыль и пол под ногами содрогнулся.
Леннар отстегнул от бедра плазмоизлучатель и хладнокровно произнес:
— Рано или поздно это должно было произойти. Спровоцировали мы или они сами решили, что довольно уже остаткам Обращенных разгуливать на свободе и даже развивать какую-то деятельность!.. Все равно!
— Леннар! Но как же так?! — закричал Элькан.— Они должны дать нам уйти! Это... подлость!
— И кого этим удивишь? — отозвался Леннар, срываясь с места.— Каллиера, бери всех своих! Алькасоол, со мной!
— Ну, — пробормотал Элькан, с перекошенным ртом застывая у экранов приборов,— если сардонары начали, то теперь будут доигрывать до упора! К таким задачам, как атака на лагерь Леннара, не подходят с полумерами... И останется тут только дыра в земле!
Между тем наверху, над болотами, начался настоящий бой. Находящиеся в захваченном модуле земляне увидели два летательных аппарата с гареггинами Акила, и Абу-Керим, оказавшийся в кабине управления в кресле второго пилота, первым догадался, как именно следует стрелять из плазменной пушки.
Промахнулся.
Зато этот и два других выстрела, произведенных уже капитаном Епанчиным скорее для того, чтобы шум выстрела предупредил тех, кто находится в здании медцентра, окончательно развеял сомнения Акила. Впрочем, часом раньше, часом позже — он все равно узнал бы о том, что Леннар обрек его и мир, который Акил хотел видеть у своих ног, на гибель. Удара по лагерю последних Обращенных было не избежать. Снова вспомнились и слова Грендама, благополучно упокоившегося. У него в самом деле была превосходная интуиция, и сам Акил не мог припомнить случая, чтобы тот ошибался в своих предположениях и даже предсказаниях...
— Все ясно! — прокричал он, когда борт захваченного землянами модуля наконец ответил бранью на незнакомом языке.— Пост перебит. «Колесница» захвачена. Что ж теперь сомневаться?.. В атаку!
Летчик-космонавт Епанчин недаром в свое время пилотировал военный истребитель и некоторое время был летчиком-испытателем. Нужно отдать ему должное, он управлял модулем куда лучше, чем Эльмаут, управляющий первым аппаратом, и сам Акил, пилот второго.
Первым же выстрелом Акил превратил в груду дымящихся развалин жилой блок у береговой черты. Счастье, что там никого не было. Осколками убило несколько «бродячих» гареггинов и двоих людей Берана А, которые охраняли подступы к лагерю. В ответ Обращенные произвели несколько выстрелов из наличных «плазм», но не попали.
Первым же заходом модуль, пилотируемый Акилом, разнес весь верхний этаж медицинского центра. Большая часть залпа, впрочем, прошла мимо, благо при прямом попадании ни Леннару, ни Элькану не пришлось бы больше заботиться о судьбе вверившихся им людей. Собственно, заботиться было бы не о ком.
Модуль Эльмаута прошел над болотами и, развернувшись, полетел обратно. Навстречу ему устремился модуль, ведомый капитаном Епанчиным. Верно, у обоих пилотов были отличные нервы, потому что летательные аппараты явно шли в лобовую атаку. Не долетая нескольких сотен метров, Епанчин выстрелил из носовых пушек, а Абу-Керим последовательно искал на панели управления то, что отвечает за наиболее мощное бортовое оружие — аннигиляционную пушку, одно точное попадание из которой снимет все вопросы... Ища нужные клавиши, он ухватывался за подозрение, что его оппонент по ту сторону воздушной пропасти — в модуле напротив — делает то же самое: ищет аннигилятор...
Не долетая нескольких десятков метров до носового обтекателя соперника, Эльмаут все-таки отвернул. Он не справился с управлением, и модуль несколько раз прокрутило вокруг собственной оси, в то время как борт с землянами, аккуратно развернувшись, выстрелил ему вдогонку. Плазменные заряды ушли мимо цели. Модуль с гареггинами вонзился в толщу болот под острым углом, прошел около беллома под водой и вылетел, весь густо залепленный черной, скользкой жижей и чем-то напомнившим Гамову того чудовищного огромного червя-гарегга, что Лейна убила не так давно...
Конечно, купание в ядовитых Нежных болотах не могло повредить боевому кораблю. Но тем, что после этого купания у пилота Эльмаута была серьезно ограничена видимость, следовало воспользоваться.
— Валера-а-а!!! — на одной ноте орал Гамов, когда Епанчин, набрав с места дикую скорость, пошел на сближение...
В то время как два модуля схлестнулись в воздушной схватке над Нежными болотами, Акил подвесил свой корабль анниях в пяти над землей, раскрылся люк, и из него хлынули гареггины-десантники. Кто-то при высадке Воспользовался гравиплатформой, кто-то вымахнул прямо так. Благо высота была вполне приемлемой.
Гареггины высадились на берег в тот самый момент, когда из медцентра по наведенным Эльканом мосткам уже бежали Обращенные, возглавляемые Леннаром. Они с ходу врубились в гареггинов, не уповая на то, что вожди могут мирно договориться между собой... Собственно, само участие Леннара в схватке уже отметало такую возможность.
Нет надобности описывать мельчайшие подробности боя. Наверное, по деталям этот бой не отличался от тысячи подобных ему, с той только разницей, что в этом принимали участие главы враждебных сторон.
Впрочем, нет. Личное участие вождей в бою не такая уж и редкость.
И все-таки этот бой следует назвать уникальным. Единственным в своем роде. Неповторимым.
По той простой причине, что он был ПОСЛЕДНИМ.
Конечно, почти никто из его участников не знал этого, не задумывался над этим, да и просто не мог себе позволить такой роскоши, как раздумье во время боя.
Акил выглянул из открытого люка. Отсюда ему прекрасно было видно, как Леннар бок о бок с альдом Каллиерой и омм-Алькасоолом крушат его лучших бойцов... Ему даже показалось на мгновение, что гареггины нарочно обходят эту троицу, чтобы попасть на менее маститых и искусных бойцов.
И еще — многие гареггины, не отказываясь от боя в целом, не смеют поднять оружие против Леннара. Как можно выступать с мечом против собственного божества?
— Ноэль,— негромко произнес вождь сардонаров,— посмотри туда... Видишь, вон он, Леннар. Нужно быстрее кончать с ним... Не то нам конец. Впрочем, нам так и так умирать. Грендам был прав... И эти красные огни в небе... У меня тоже ощущение чего-то непоправимого, уже свершившегося. Чего даже смерть Леннара уже не исправит. И все-таки!.. Ноэль, подай мне миэллы.
