Вскоре стало очевидно, что большой корабль проигрывает. Движения его щитов стали совсем уж хаотичными, дергаными, стремительными, но все равно защита не успевала прикрывать от ударов малых кораблей. В трети длины от носа внутренний взрыв разбил полупрозрачную оболочку, на корпусе образовались длинные неровные лепестки, как у выходного отверстия пули. Сквозь пролом показалась блестящая аппаратура. К хвосту корабля потянулась череда взрывов послабее. Светящиеся символы под прозрачной оболочкой искривились, потекли, теряя четкость.
– Он гибнет, – сказала Кассандра голосом Ожье.
Пятерка прогров на площадке разделилась, разорвав связь между скафандрами. Трое кинулись к ящикам с грузом, схватили их и побежали на пандус, соединяющий площадку с кораблем. Двое неторопливо пошли к Флойду и Ожье, кажется вовсе и не озабоченные происходящим с соплеменниками и с единственным средством покинуть планету.
Пандус елозил, кривился – корабль отчаянно старался удержаться у площадки. На момент показалось, что троица рухнет вместе с ящиками в пропасть. Но програм как-то удалось проскочить, юркнуть внутрь, а пандус медленно сложился, приник к обшивке, будто закрылась пасть насытившегося кита.
Новые взрывы избороздили корпус. Хвост теперь опустился ниже носа, как если бы корабль погружался в воду. Но и один из напавших кораблей получил фатальную рану. Он медленно снижался, испуская чернильного цвета дым – или то, что казалось дымом, – из прорехи в боку. Вот он сорвался в штопор и взорвался где-то у Монпарнаса.
Серебристая пара уже подошла к входу на лестницу. Пара секунд, и они увидят Флойда с Ожье.
– Флойд, слушай меня!
– Весь внимание.
– Нужно уходить отсюда. Я послала небольшие рои машин в оба шаттла – пытаюсь запустить их.
– И что?
– Оба судна оправляются от электромагнитного импульса. Лучше использовать шаттл Калискана: он меньше и быстрее, его гораздо труднее перехватить.
– Так чего же мы ждем?
Флойда привлекло движение на большом корабле. В его корме открылся люк, оттуда выскочило что-то, разгоняющееся с каждой секундой. Что это – припасенное для последнего удара оружие? Овальный кургузый объект продолжал подъем, изрыгая пламя из заднего торца.
– Что это?
– Аварийная шлюпка. Но далеко она не уйдет.
Уцелевший корабль нападавших прекратил атаку, метнулся вверх, стараясь перехватить беглецов, выстрелил, принял ответный удар. Затем шлюпка нырнула в испещренное геометрическими узорами облачное одеяло. Его осветил взрыв, резкий свет полоснул по глазам, запоздало раскатился грохот. В просвете между тучами Флойд успел заметить огненный комок шлюпки, как ни в чем не бывало несущейся к орбите, словно повернула вспять падающая звезда.
– Говоришь, далеко не уйдет?
– Вряд ли проскочит за ближнюю орбиту. В околоземном пространстве полно перехватчиков.
Большой корабль уже не мог держать высоту. Он накренился на сорок пять градусов, плюясь огнем и дымом; по обшивке лихорадочно плясали искаженные символы. Крен усилился, корма ударилась об одну из четырех ног башни, и та с жутким скрежетом рвущегося металла продвинулась на несколько метров. Через дыру под ногами Флойд увидел, как обваливаются тонны металла. Но подбитый корабль еще не покинула жизнь. Он поворачивался, упершись в башню. Новый рывок едва не сбросил Ожье и Флойда с узкой лестницы.
– Смотри! – в ужасе пробормотал Флойд.
Похожее на колючку суденышко Калискана соскользнуло с края площадки, ударилось о башню, полетело, кувыркаясь, стуча о решетчатые конструкции, – крохотное, словно оброненное яйцо. Внизу оно распухло на мгновение, обернулось пронизанным темными жилками огненным шаром, похожим на мозг. Башню тряхнуло, как никогда раньше. Другой шаттл, на котором прибыли Флойд с Ожье, съехал к середине площадки. Чуть больше наклон, еще толчок, и он тоже полетит вниз.
– Наше средство эвакуации сделало большой бабах, – меланхолично заметил Флойд.
– Остался другой шаттл. Мы поймем, сможет ли он лететь, когда проберемся в него. Но тогда вернуться к нашему убежищу уже не сможем.
– Я готов рискнуть.
– Коли так, пошли.
Ожье выскочила из-за укрытия, Флойд – сразу за ней. Они шагали пригнувшись, чтобы удержаться на ногах под ураганным ветром. Ожье снова принялась стрелять с нечеловеческой быстротой и точностью. Иногда даже не смотрела в направлении выстрела, но поражала цели безошибочно. Правда, не нанесла серьезного ущерба двоим оставшимся програм – или пистолет уже не выдавал прежней мощности, или они усилили защиту. Но по крайней мере большой корабль им уже не помогал. Прогры двигались к шаттлу лайнера, опять соединив броню, выдвигая серебряный отросток, чтобы перекрыть доступ к двери. Щупальце извивалось, пульсировало, его оконечность расширялась, преграждая путь. А пара меньших щупалец поползла к Ожье и Флойду, трепеща над ними, словно болтающиеся швартовочные канаты. Ожье не прекращала огня, целясь в канаты и в то место, откуда они появились. Точность оставалась безупречной, но Флойд видел, что спутница экономит боеприпасы. Теперь она могла лишь отгонять меньшие щупальца.
– Они уже истощены, – процедила Ожье, переводя дыхание. – Не могут растягивать броню до бесконечности. К сожалению, у меня кончается заряд.
Им, спрятавшимся за кучей покореженного металла, оставалась всего дюжина шагов до шаттла. Большое щупальце по-прежнему блокировало дверь. Через него не прорвешься. Достаточно вспомнить, что оно сделало с Кассандрой…
– Не сдаваться же, – буркнул Флойд.
– Мы и не собираемся. Но разряды малой мощности бесполезны. В оружии осталось энергии на шесть нормальных выстрелов. Или на один мощный луч. Вот он-то мне и нужен. Пистолет расплавится, но это теперь не важно.
– Делай, как считаешь нужным.
– Их это не убьет, но энтузиазма поубавит. – Она переключила пистолет и предупредила: – Что бы сейчас ни случилось, мчись со всех ног к люку. Запрыгивай в корабль и стартуй. Не жди меня, если я не побегу вслед за тобой.
– Без тебя я никуда.
– О тебе позаботятся машины. Но лучше надеяться, что до этого не дойдет.
Канаты взметнулись над головой, полетели вниз, истончаясь, превращаясь в длинные клинки.
– Если хочешь что-то сделать, сейчас самое время, – посоветовал Флойд.
Ожье вытянула руку с пистолетом, прицелилась в слившиеся тела прогров. Оружие извергло мощный луч, кинжалом врезавшийся в сочлененные фигуры, испаряя слои серебристого вещества. Пистолет полыхнул огнем, засветился, раскаляясь. Она удержала его, плавящийся, роняющий капли металла, до конца стрельбы, затем отшвырнула, рыча от боли.
– Беги! – крикнула она.
Финальный выстрел, очевидно, нанес противнику большой вред. Броня заколыхалась вокруг прогров, словно потревоженный студень. Острые тонкие щупальца втянулись назад, большое щупальце у двери оторвалось и задергалось, свиваясь и развиваясь, будто обезглавленная змея. Проход к двери был свободен. Флойд кинулся туда, потянул за угловатую полосатую рукоять, предназначенную для открывания снаружи. К его большому облегчению, дверь скользнула вверх, ушла в корпус. За ней была шлюзовая камера.
Флойд оглянулся, надеясь увидеть Ожье.
Но ее не было рядом. Она почти не сдвинулась с места, откуда стреляла. Лежа на боку и откинув почерневшую, изуродованную руку, пыталась ползти – медленно, мучительно, по сантиметру.
– Флойд, оставь меня. Беги! – произнесла Ожье, запинаясь.
– Здесь я тебя не брошу!
– Я позабочусь об Ожье. Скорей убирайся отсюда.
Он посмотрел на врагов. Один – тот, кого раньше ранил Калискан, – теперь лежал, лишенный брони. Остатки его скафандра теперь укрывали второго програ, но их движения – перетекание, формирование оболочки – казались неуверенными, хаотичными, как если бы броня тоже была ранена. Однако отрубленный кусок, корчась и трепеща, понемногу полз к основной массе. Наверное, когда он сольется с ней, броня усилится.
Флойд выскочил из шаттла и побежал к Ожье.
– Убирайся! – рявкнула она.
Он встал на колени, обнял ее. Да уж, тяжелая атлетика в скафандре – то еще дело.
– Никто никого не бросает, – прошипел он, стараясь не потерять равновесия. – Вижу, ты не слишком торопишься покидать тело Ожье. Свое-то оставила с легкостью.
– Мое тело – моя собственность, я вольна распоряжаться им. Чужим телом – нет.
Он встал, пошатываясь, ступил к шаттлу.
– Даже если тебя… убивают? – судорожно выдохнул Флойд, переставляя ноги отчаянным усилием воли.
– Флойд, не болтай! Иди молча.
Он добрался до шаттла, уложил Ожье в тесном шлюзе, втиснулся туда сам, нашел что-то похожее на полосатую рукоятку, которую дергал снаружи, потянул. Наружная дверь скользнула вниз.
Расстрелянный корабль прогров наконец опустился. Флойд успел увидеть через проем закрывающейся двери, как он утыкается носом в лед, плюется огнем, заволокшим его целиком. Корпус разваливался, расцветая тысячей мелких взрывов. В унисон им загрохотала, заскрежетала башня, рушась прямо на глазах.
