— Макс! Ты разве не видел, что они с нашими сделали? Глянь на колья возле штаба! — из толпы выкрикнул Жора, а многие одобрительно загудели.
— Зачем делать так же!!! Вы не такие!!! — перекрывая шум пронзительно закричала Дина.
— А эта вообще не наша! Она девка готов! — зловеще произнес какой-то конопатый подросток.
Макс не поленился, шагнул к нему, не позволив спрятаться в толпе, ухватил за ухо, безжалостно выкручивая пригнул, уткнул лицом в песок, уже не спокойным, я яростным, бешенным голосом, заорал:
— Вы отдали поселок без боя! Чтобы вас вытащить из ям эта девочка жизнью рисковала! Она воевала, она жизнь мне спасла! А вы нет — вас я в бою не заметил ни разу! Вот она наша! А вы никто!
Через толпу прошел Сашок, замер рядом, зловеще продемонстрировал народу окровавленный топор, и примиряющее произнес:
— Все люди — повеселились, и хватит! Он прав — некрасиво так делать! И ее обижать не надо — если и были за ней какие косяки, то она их десять раз исправила!
— Да он тоже не наш! — несмотря на чуть ли не оторванное ухо, мелкий гад не унимался.
Макс, обрадованный неожиданной поддержкой (от кого-кого, но от Сашка этого не ожидал), увесистым пинком отправил гаденыша в толпу и непреклонно произнес:
— Теперь он наш — зарубите себе это на носу! И вообще привыкайте жить как люди, а не… С этой минуты у нас нет ни старших, ни мелких, ни подруг на особом положении — работать будут все. И в ямах жить больше никто не будет — мы люди, а не крысы. И еще — был в Древней Греции философ, звали его Платон. Он придумал платоническую любовь — это когда восхищаются красотой и душевными качествами, но руками не трогают. К чему я это вам говорю: если узнаю, что кто-то прикоснулся к девчонке потому что считает ее бесхозной вещью, или полез лапами к мелкой, тот превратится в фаната Платона и его идей — будет любоваться, но не прикасаться. Потому что нечем будет прикасаться, — Макс выразительно крутанул окровавленным мачете.
Хотелось говорить и говорить, вбивая в многоголовую гидру толпы все, что накопилось на душе за эти дни. Сломать систему прямо сейчас, не оставляя лазеек для возврата обычных порядков. И плевать, что не о том сейчас думать надо. Макс сам не понимал, что на него нашло — будто плотину прорвало. Хотел просто остановить зверство, а в итоге целый митинг устроил. Стоп! Пора закругляться, а то до вечера не остановится.
— Будут и другие новости, но это чуть позже — пока что хватит этого. А теперь бегом разошлись и взялись за дело — трупы стаскивайте к расселине! Все оружие, всю амуницию, все до последней гильзы к штабу! Увижу кого без дела шатающимся — сделаю так, что его тоже к расселине относить придется!
Эн, растолкав замерший народ, продублировал указание:
— Слышали, что Максим сказал? Выполняйте.
Рыжий, сплевывая кровь, поднялся, сумрачно уточнил:
— А чего это он раскомандовался?! Еще и угрожает…
Эн объяснил по пунктам:
— Во-первых — трупы действительно надо собрать и утопить, чтобы не было проблем. Климат у нас не располагает к затягиванию похорон. И пересчитать врагов идея отличная — надо узнать, всех ли мы перебили. Во-вторых — Муса тяжело ранен, с Бизоном ничего не ясно, так что командовать пока будет Максим. В-третьих — рядом с ним стоит девочка с автоматом, у нее сильно дрожат руки, а в автомате тридцать патронов и чуткий спуск. В-четвертых — то, что мы победили готов, в основном его заслуга. Не будь Максима, вы бы сейчас сидели в ямах и размышляли о непростом выборе между кастрацией и очень короткой жизнью. А у девочкам вообще выбора не предвиделось — их ожидала незатейливая и неприятная судьба. В-пятых — если кого-то не устраивает его кандидатура, он может пожаловаться вот ей, — Эн указал на Дину, сжимающую автомат с такой силой, что костяшки побелели. — Не забывайте, что в данный момент у нее самое серьезное наше оружие, и с этим надо считаться. И шестое — насчет платонической любви Максим не шутил. Если понадобится, я буду помогать ему приобщать всех желающих к возвышенным отношениям. Под желающими я подразумеваю тех, кто предпочитает не спрашивать согласия или любит незрелых девочек. У таких горячих ребят согласия мы тоже спрашивать не будем. На этот случай у меня теперь есть набор хирургических инструментов. Но можно и без них обойтись — мачете тоже сгодится. Все понятно? Вопросов больше нет? Ну так выполняйте — не теряйте время. И кто ранен — приглашаю к моей хижине. Вы будете удивлены ассортименту медикаментов.
— Бизон? — наконец-то дошло до Макса.
* * *
Люц, устроив в штабе резню, первым делом позаботился о вожаке островитян — считал его самым опасным. Тот поутру был мало способен на подвиги, да и не ждал нападения. Но натура садиста не позволила убить вождя стразу — нанеся несколько ран, Люц оглушил противника его же топориком, чтобы потом, в спокойной обстановке, неспешно завершить начатое.
Не завершил — удовольствия в том, чтобы терзать бесчувственное тело, он не находил.
Глубокая резаная рана лица — нож прошелся через лоб, свернув к подбородку; проткнуты оба плеча; поврежден глаз; проломлен череп. Несмотря на все это Бизон был жив. Готы бросили его под стену штаба, дожидаясь, когда он придет в себя, чтобы с помпой завершить начатое Люцем. Время от времени даже гоняли кого-нибудь из пленников, чтобы поил бесчувственное тело. От вождя островитян смердело, его тело почернело от запекшейся крови, по нему шастали мириады мух, но он дышал, и сердце его билось.
Эн, потрогав его пульс, покачал головой:
— Да уж… Анатолий сильный мужчина…
— Он выживет? — недоверчиво спросил Макс.
Эн пожал плечами:
— Не знаю. У него сильная травма головы. Череп проломлен. Надо операцию делать, а как… Врача у нас нет — есть только справочники в ноутбуке…
— Надо их почитать — может сами справимся, — неуверенно предложил Макс.
Эн покосился на него скептически:
— Голова не пятка, но попробовать стоит.
— А с Мусой что?
— Бок пробит, ребро раздроблено. Легкое задето — это хуже всего. Пуля попала в один из магазинов. Не знаю, но похоже, что на пользу это не пошло — ранение серьезное.
— Тот гот Вонючку убил…
— Знаю. У Александра одного из смертников убили. Наташу помнишь, что на раздаче часто была? Ей голову проломили дубиной — видать подвернулась под руку. И еще одну девочку, совсем мелкую, зарубили — видно под руку попалась. Даже имя ее не помню… Шестерых ребят копьями серьезно проткнули. Трое уже все, четвертый вот-вот отойдет, еще двое не знаю — может и выкарабкаются. Нику руку сломали, у многих резаные раны от тесаков и ножей, задело некоторых стрелами, есть и серьезные случаи. Даже Прыщ наш пострадать ухитрился — в лопатку получил осколок. Далековато от взрыва был, но разворотило прилично. С нашей медициной хорошо если десятком погибших сразу и умерших позже от ран все закончится. Тебя, кстати, тоже зацепило. И вообще ты выглядишь плохо — весь кровью забрызган.
