Вайон не шелохнулся, лишь дрогнул пластинами на светокристаллах. Попытки Рэтхэма поддерживать дружбу и товарищеское отношение чем дальше, тем больше бесили. Но Вайон не позволял себе демонстрировать недовольство и расшатывать без того зыбкие отношения. Проще было мириться с мнением бывшего полковника о крепкой дружбе, чем доказывать непонятно что и непонятно зачем.
Тем более, что он давно перерос стадию молодолго неопытного командира, всячески нуждающегося в поддержке и советах старших. Столетия на борту сровняли реальный опыт.
И сейчас этот опыт зудил Вайону, что где-то его экипаж в разведке не досмотрел. Листая данные, командир не знал, за что зацепиться. Данные были максимально полны, каждый корабельный прибор снял полный анализ. Они узнали про планету всё, что можно. Все, на что хватало оборудования. Тогда что его до сих пор держит?
— Крима, Джас, что нам нужно для скорейшей починки корабля? — спросил Вайон.
— Энергоячейки, немного запчастей, микросхемы, — загибая пальцы, доложил Джаспер. — Ничего из того, за чем нам требовалось бы спускаться.
— Разве что вот этот список металлов, — Крима пометила на панели несколько пунктов, — который вроде как есть внизу по данным геологического сканирования.
— Не обязательно, — отмахнулся Джас. — Затраты на спуск выйдут больше, чем мы вытащим с поверхности. Не забывай, что у нас энергоядро потом будет на подсосе, когда мы запустим репликатор. Очередная посадка и взлет обойдутся слишком жирно, и нам придется пережидать некоторое время, пока реактор не восстановит сверхзапас.
— А шаттл? — спросил Вайон.
На что ему ответил Ролу — один из бойцов группы высадки.
— Упремся в грузоподъемность. Нас-то он вытянет, но на доставку тяжелых элементов придется делать несколько рейсов. А это опять удар по энергии. Отпускать бурильщиков без сопровождения в неисследованную зону я не буду. Таков порядок. Но все вместе с таким грузом мы не поднимемся.
Ситуация выходила тупиковая. В добавок к доводом Вайон уже почти физически начал ощущать недовольство экипажа от данного места и их желание поскорее уйти от черного и мороженного булыжника. Романтика исследовательского интереса прошла у полиморфов еще в первые годы полета, заменившись здравой логикой и опасением перед любым чуждым объектом. Какой там юношеский энтузиазм и бодрые высадки полоумных идиотов! После первых же поломок ислучайностей все стали на редкость аккуратны и окончательно согласились с исследовательским протоколом.
И ведь следуя ему, Вайон, как командир корабля, обязан был уже давно принять решение сваливать от бесполезной планеты подальше. Куда-нибудь в знакомые территории, где есть пригодная к высадке земля, богатые залежи руды, пригодная атмосфера для подзарядки энергоядра…По протоколу он обязан был заботиться о безопасности группы, а не слушать свою интуицию как наивный путешественник.
Однако, Вайон встряхивал свою логику и память, соображая что же они забыли проверить.
И как ни странно, он вспомнил. То, о чем другие просто не могли знать.
«Найк? Ты на мостике?» — связался по отдельному каналу Вайон.
Навигатор тут же прислал ответную волну бодрости и тревожной готовности. То, что сообщение адресовано лично ему, он понял мгновенно.
«Да, я на месте, командир».
«Повысь чувствительность на приемник и проверь частоту в данном диапазоне», — Вайон скинул численный ряд, не переставая перебирать руками голограммы данных в переговорном зале. Тянул время.
Со стороны мостика повисла короткая пауза.
«Вайон…» — неуверенно обратился навигатор.
«Да?»
«Но это же торийская частота…»
Вайон мысленно вздохнул. Иронично, что именно сейчас он не мог справиться самостоятельно. И именно сейчас дежурным на мостике остался тот, кто мог его понять. Да, Найк был единственным, кого в свое время торийцы сами попросили отдать им на обучение. И он обязан был держать некоторые полученные знания в тайне. В том числе такие вроде бы банальные вещи, как частота вещания.
И то, что Вайон знает такие государственные тайны, для Найка сейчас стало сюрпризом.
«Я в курсе. Но наш корабль в состоянии ее поймать».
«Ты думаешь, что..?»
«Нет. Но это последнее, что мы не проверили».
Найк на той стороне ненадолго замолчал, переварив свежие новости. После чего спешно ответил:
«Минуту! Уже проверяю».
Полиморфы работают быстро, когда надо. Намного быстрее людей. Им не нужно совершать лишних движений и работать с приборной панелью. Не нужно даже стучать по клавишам. Все это работает проще, если есть прямое подключение к кораблю. У Найка такое сейчас есть. И Вайон не сомневался, что в тот же миг широкочастотный приемник корабля повысил чувствительность и их навигатор подменил собой корабельного связиста.
Тянуть время. Команда не поймет, если Вайон распустит сейчас всех по своим делам. Мало того что «своих дел» ни у кого практически в такой ситуации нет, так и удивятся зачем ему потребовалось время на размышление. Ведь все очевидно — ловить тут нечего. Мало ли таких потенциальных остановок пропускали и шли дальше. Нет, вот ему приспичило послушаться чутья. В космосе! Почти на границе галактики. Нонсенс и дибилизм, не совместимый с инстинктом самосохранения.
И вот как ему следовало поступить? Все-таки отдать приказ сворачиваться и сваливать отсюда, пока все хорошо или…
«Вайон. Плохие новости. Сигнал бедствия на заданной частоте».
Проклятье!
Командир «Искателя» с силой впечатал ладонь на кромку информационной панели. Ударопрочный край завибрировал, но выдержал.
— Найк, что у тебя? — спросил Вайон уже в общем эфире.
Взволнованность навигатора донеслась до всех даже по дистанционной связи.
— Я проверил частоты вещания и обнаружил остаточный, повторяющийся сигнал бедствия с планеты. Стандартный маячок, на случай крушения. Записанных посланий нет. Предостережений — нет. Выйти на связь — невозможно.
В переговорном зале все тут же оживились. Встревоженные члены экипажа начали переглядываться. Бойцы почти синхронно отлипли от стен, мигом переходя в готовность. Марин вышел из тени перегородок и подошел к панели. Крима тревожно прикрыла полиарконовые губы манипулятором. Даже Рэтхэм недовольно завозился на месте, переступая с ноги на ногу.
Даже приятно стало посмотреть на всех в таком виде. Не то что на металлические хмурые статуи.
— Определить потерпевших можешь? — спросил в потолок пилот, после чего склонился над панелью, развернул голограмму планеты и всмотрелся в маркер исходящего сигнала.
— Да, — Найк запинался. Не хотел говорить и с трудом верил в услышанное. — Судя по кодировке сигнала внизу разбился торийский корабль-разведчик среднего класса.
И вот тут настроение экипажа вновь круто изменилось. Вайон тщательно старался успеть считать жесты и мнение каждого, потому что в другой миг такого не повторится. Полиморфы начут сдерживаться и не демонстрировать реального отношения. Только сейчас, в короткий момент узнавания они честнысами с собой и отдаются на волю автоматике, демонстрирующей их настрой.
Реакции были не однозначны. Кто-то поник, а кто-то загорелся желанием действовать. Пирт сомнительно начал почесывать металлический подбородок и погрузился в свою глубокую задумчивость. Бойцы группы поддержки недовольно завозились. Их бы больше взбодрил федеральский крейсер, чем корабль «неблагодарных желтолицых». Так негласно повелось, что за своими потерпевшими торийцы прилетали сами. На то был ряд причин, укрепивших недовольство в среде населения. Потом пошло по накатанной и закончилось тем, что сейчас наблюдал Вайон — нежеланием вмешиваться из принципа.
Глупо.
Марин следил за Вайоном, и они встретились взглядами. Командир без слов понял одно — друг его поддержит в любом решении и вдобавок найдет дополнительные оправдания.
Рэтхэм негодовал и скрестил манипуляторы на груди. Ханк, Нимер и Каро вопросительно озирались по сторонам, надеясь найти поддержку. Эти не страдают бессмысленным расизмом. Наоборот, скорее будут уговаривать остальных спуститься, но только чтобы самим увязаться следом и «взять образцы».
