– Салам, камрад!
Демми присел рядом так, что тарелки затряслись. Поставил свои, через тряпочку держит, горячущее взял, подвинул поудобней. Откинул волосы назад, поправил повязку на лбу, расправил плечи. Ох и здоров же ты…
– Что не заходите, разведка? Все в бегах?
– И в бегах, и в прыжках, по-всякому бывает. Не угадаешь, – дежурно ответил я.
– А я – как пришпиленный, – посетовал кузнец, мощно вздыхая. – Что у нас сегодня с борщом сделали? Опа… Зажали майонез повара, раньше мне две ложечки давали…
Эк как всех вставило!
– Сами-то как? – добив первое, я приступил к котлетам. – Что там Светка с голубыми глазами?
– А что нам сделается, – уже чавкая, ответствовал кузнец, – работаем, детей тащим, металл плющим. Не, ну как сдурели все.
– Знаешь уже?
– Слушай, ведь ни сети нет, ни сотовой… А весь анклав уже в теме. Во скорости!
– Что ты, – легко согласился я. – Странно. Пожалуй, я первый раз тебя здесь вижу, ты же всегда дома снедаешь.
– Второй, – отламывая приличный кус ржаного, с жареными семечками, хлеба, уточнил Демьян. – По делам я пришел в ваше кумло, к кадровику.
– С чего бы это? – удивился я. – Никак, специальность поменять хочешь? Так давай к нам, натаскаем.
– С моей комплекцией только у вас мне и место, – отшутился кузнец. – Хрен где спрячешься – все пули похватаю.
– Ну Гоблин-то не многим тебя, кабана, меньше, – заметил я.
– Ваш Гоблин тощий. В смысле веса. И поперечным габаритом слаб, за сосну запросто встанет… Горчицу передай, будь добр. Барахло тут, а не горчица, то ли дело Светкина, особенно после ругачки. Слеза прошибает!
Охотно поверю: Демми если и заплачет, то только от горчицы.
– За помощником пришел.
Я ушам своим не поверил. Всем известно: семья кузнецов в свое логово никого не пускает. Они у нас на особом счету, хоть и не единственные «металлисты». На мехзаводе имеется толковый слесарь, понемногу тюкает мелочи, свой тигель есть, муфелька. Еще в Медовом один любитель кузнечное дело пробует в свободное время, у него, кстати, с Демми нормальные отношения. Но чтоб помощник… Демьян термист от природы, дар у него, да и жена не отстает. Любое термоциклирование выполнит, сложные клинки может делать. Его мелочами не грузят.
– А чем тебе стажеры не подходят?
– Стажеры пришли и ушли, рано им, дети еще, а у меня огонь, горячий металл. Тяжело им, – щелкнул перед собой пальцами Демьян. – Тут мужик нужен, добрый, самостоятельный. Будем вторую кузню рядом ставить, поменьше. Знаешь… – кузнец нагнулся ко мне через стол, чуть не угодив роскошной бородой в собственный борщ, – замучают меня, чувствую.
– В смысле? – теперь настала моя очередь произнести эту тупую фразу.
– За полчаса три заявки принесли!
– Ну и что?
– На гвозди.
А… Я понял его. Кончаются художественные ковки, жестокая повседневность наступает на горло современному искусству.
– А там и скобы пойдут, и прочее ширпотребное, до цыганских иголок, ай, – зашипел Демми, бросая на стол обжигающую алюминиевую ложку. – Ковтонюк уже все гвозди спрятал, завхоз замка тоже. И что ты думаешь? Всем они тут же потребовались, гвозди эти! Ты в такое веришь?
– Да понятно же…
– Точно, так и есть! Запасы делать начали, паразиты, типа пусть будут. Но заявки-то официальные, не отмажешься. А базу под них, какой труд подвести? Да никакого! Эх… Вот у тебя, Серега, своего дома нет…
– И я очень рад этому обстоятельству.
– Ну не звезди, рад он… Не ври дяде. А так бы тоже ко мне примчался, вот за этим.
Демми положил на стол кованый четырехгранный гвоздь, небольшой, сантиметров семь-восемь в длину. Красавец какой!
– Ух ты! Подаришь?
– Так я и знал, – заворчал здоровяк. – Да бери. Думаешь, его быстро можно сделать? Тюк-тюк, милый друг? Как бы не так. Да и «сырым» заказчику не отдашь: такой от первого удара уйдет. В общем, не справимся мы.
– Всего двенадцать дней, – начал я.
Он не дал продолжить:
– Ты что, не понял еще? Какая теперь разница, сколько дней канал простоит? Все, процесс запущен, матушка психология у людей поменялась и еще поменяется. Теперь все начнут срочно и полно осваивать подножный корм. У меня Светка уже забрала туалетную бумагу, типа на праздники, ха-ха. Помяни мои слова…
Кузнец значительно поднял толстенный, дубово-кожаный такой, палец кверху:
– К вечеру посадские дети оборвут в окрестностях все лопухи. По заданию мамок.
Точно. Невозможно не согласиться.
После еды, вспомнив злосчастный тюк, я решил зайти в швейную мастерскую. У нас в замке две швеи. Еще есть в Городе Мастеров и одна в Дальнем. А поселковые сами обшиваются, швейных машинок хватает. В мастерской – полупромышленные «зингеры» шестидесятых годов, у частных лиц – все больше современные «японки». Придержав двери, чтобы не хлопнули, я, под мерное стрекотание, осторожно зашел внутрь.
– Девчата, привет!
– О, Сереженька пришел! Заходи, родненький, с чем ты к нам?
– Да с конфетами, как иначе к таким красивым, – я протянул им угощение из «дипломатического» фонда группы, – вот поинтересоваться хочу – когда вам удобней комплект «полевухи» затащить на ревизию? Лунев все никак не соберется.
Швеи переглянулись, зашуршали обертками.
– Конфетки! Ой, спасибочки! Ох, сталкеры, сталкеры… Вечно вы позже всех.
– А что такое? – заподозрил я неладное.
– У нас на ближайшие дни уже все время расписано! – озабоченно поведала старшая.
– Даже на неделю, – поправила ее подруга.
– Вот, на неделю! Уже пять заказов передали на Дальний, три в Белую.
Твою прелесть… Все, Кастет, сам теперь будешь все зашивать-штопать, на ручках! Без всяких машинок! И без наперстка!
– Да что такое случились-то? – больше из вежливости поинтересовался я, уже в общем-то зная генезис ответа.
– Да ты что, Сереженька, все ж как сдурели! Сразу экономить стали, решили старое донашивать, все им починить нужно, все в норму привести! Такие все рачительные, такие экономные.
Всего два часа прошло.
– Понятно, – грустно вставил я. – Приплыли.
Девчата опять переглянулись.
– Прямо сейчас притаскивай, что с вами делать… Ирочка возьмется.
– Ну красавицы, всех расцелуем! Все группой! Наши немцы знаете какие? Ух!
– Да нам и одного Гоблина хватит! – захохотали девки.
– Все, бегу-несу. А с группы – ништячок.
Мне что, век тут по двору мотаться? Пробегая мимо «Оружейника», заметил странное: двери не закрываются! Народ выходит, заходит, что-то покупает. Оружием все озаботились? Тоже в запас? Вышедший наружу реаниматолог медцентра, Иванов Сергей Витальевич, заядлый охотник на водоплавающую и боровую дичь, поздоровавшись, моментально проветрил мне мозги:
