Царь тяжело вздохнул, поднялся со стула, посмотрел в окно. Все это было бы так легко осуществимо при условии гибели отряда…
Но мечтать не вредно. А сейчас нужно идти спать, ибо завтра много дел, завтра может вернуться царь Антон. И никто не знает, что будет послезавтра.
* * *
– Никто не знает, что будет завтра, – бормотал вполголоса Игорь, зажигая фитилек в масляном светильнике. – Может, сволочь Орлов уже посажен на кол дикарями в Таганроге? О, хоть бы так и случилось! Я бы тогда поверил в бога!
Инспектор вывернул карманы и на стол, тускло блеснув краем, упал металлический квадратик. После очередного посещения борделя остался всего лишь один трудодень. «Проститутки в долг не верят, и занять в этом проститутском Лакедемоне не у кого… Развлечений ноль, хоть в петлю полезай. Придется рассчитывать только на тетрадь…»
Игорь сел на стул и, с пронзительным скрипом пододвинув его к столу, взял в руку перо, проверил на пальце – хорошо ли заточено и обмакнул в чернильницу.
«В общем, читал я до самой поздней ночи. Не скажу, что было неинтересно, не скажу, что слова моего «друга» ввергли меня в отвращение, не скажу, что они меня возмутили. Однако спать я лег с тревожным сердцем. И не зря. Потому что на следующий день случилась война», – прочитал он написанные недавно слова.
«Проклятая луна, это все проклятая луна и проклятые люди…» – приговаривал он, шаркая пером по старой бумаге.
Однако вскоре инспектор забыл о полнолунии, рука как заведенная вычерчивала закорючки, а Игорь погрузился в далекое для всех, но для него бесконечно близкое прошлое.
«Когда все началось, я находился на аэродроме. Взвыла сирена. Поступил приказ на построение. В моей роте почти половина личного состава находилась в увольнении. То же самое касалось и остальных подразделений. В этой суматохе удалось выяснить немного. Говорили, что Москва, Петербург, Ростов и прочие крупные города подверглись ядерной бомбардировке. Один из радистов сказал, что на Таганрог тоже шли две боеголовки, но одна взорвалась севернее, а другая в Азовском море, что вызвало пятиметровую приливную волну, накрывшую набережную. Где-то краем уха я услышал, что над городом разорвался странный фугас неизвестного типа. Это могло быть что-то из бактериологической дряни, однако никто ничего точно не знал. Связь с внешним миром прервалась. Мы оказались в состоянии полнейшего информационного вакуума. На взлетной полосе стояли несколько сотен человек и ждали неизвестно чего.
Вдруг к строю вэдэвэшников подъехал большой джип с тонированными окнами. Из машины вышли трое: капитан Орлов, старший прапорщик Руденко и мой друг Анатолий Алфераки. Я сразу забыл о том, где нахожусь, покинув строй. Меня никто и не пытался остановить. Тем временем Орлов заспорил о чем-то с командиром десантной роты майором Лукиным, а затем выстрелил ему в голову. Шокированный таким поворотом событий я застыл на месте. Между тем убийца принялся выкрикивать перед ошалевшими бойцами слегка путаную речь о том, что Родина кончилась, что теперь наступают новые времена, где все будет совсем по-иному, что всем не выжить и нужно сплотиться сильнейшим, чтобы защитить хоть какую-то территорию от будущего хаоса и беспредела.
Какой-то офицер вышел из строя, заявив о верности присяге и долге перед Родиной, и Алфераки, мой лучший друг, заорал, что все, кто не согласен, могут идти куда пожелают, но на припасы и оружие пусть не рассчитывают. В ответ офицер назвал их «дерьмом собачьим» и спустя две секунды был убит. Тут же началась пальба. Кто-то принял сторону Орлова и компании, кто-то был против них, а кто-то оказался просто на пути шальных пуль. Люди расстреливали друг друга с остервенением в упор. Жуткое помешательство накрыло всех. Впрочем, это не должно удивлять: все были испуганы до жути внезапно начавшейся войной, к которой, несмотря на многочисленные учения, оказались совершенно не готовы.
Когда все кончилось, на взлетной полосе осталось несколько десятков трупов. Сторонники нового порядка победили. Пока шла бойня, я стоял как вкопанный. Мне не повезло. Никто случайно не попал в меня, не заставил остановиться сердце, не погасил разум. Я стал свидетелем превращения людей в тех, кем они являлись всегда, – в кровожадных упырей. Это произошло за какие-то жалкие пять минут, как в фильмах про оборотней. Только это было не в страшном кино, а в жизни.
А потом мой взгляд пересекся с взглядом Алфераки. Он подошел ко мне и сказал:
– Как хорошо, что ты здесь.
– Что вы тут натворили? – спросил я не своим голосом.
А он ответил:
– Это необходимость, жаль ребят, но что поделаешь. Времени нет ни крошки, – а потом улыбнулся, как раньше, по-человечески, но я-то видел за этой улыбочкой звериный оскал.
А потом он предложил мне ехать с ними, захватывать Лакедемоновку, поселок, расположенный в стратегически важном месте. И дальше поделился соображениями: там будет установлен контроль над мостом через Миус, и начнется потрошение тысяч беженцев. Ведь в Таганроге оставаться нельзя, и толпы горожан рванут либо на север, но там взорвалась бомба, и останется один путь на запад в Украину, но никак не на восток, к Ростову. Худо-бедно, в Лакедемоновке при грамотной организации можно будет пережить первые самые страшные годы.
– Мы новая элита, – говорил Алфераки. – Мы однозначно выживем. Радиация в Лакедемоновке будет не столь страшная, как в Таганроге и в любом другом крупном городе. Химзы на первое время для избранных хватит, остальные будут жить или умирать в соответствии с принципом целесообразности. Так что давай с нами.
И я согласился. У меня не было выбора? Смешно. Как легко спрятать свои страхи, свою слабость за этими лживыми словами! Ведь я просто испугался. И мне стыдно теперь за мой тогдашний страх. Но чего скрывать, я и сейчас боюсь. Боюсь и ненавижу!!!
Почти сотня бойцов, из них больше половины десантники, приняли сторону Орлова. Мы захватили два десятка грузовых машин, большинство из которых было заполнено оружием, боеприпасами, медикаментами, индивидуальными средствами защиты и на всех парах отравились завоевывать место под новым постядерным солнцем.
Я ехал в джипе, и только тогда постиг весь кошмар происходящего. В автомобиле, кроме меня и славной троицы, находилась испуганная девушка с рыжеватыми волосами.
– Знакомься, это Света, будь вежлив, ведь, вероятно, она будущая наша владычица, – засмеялся Алфераки.
