Койтары, те существа, кто заварил не одну войну, но почти не в одной из них не принимали участие. Койтары не любили открытого столкновения и всегда искали тех, кто будет делать за них всю грязную работу.
— Облако Койт… — Вслух произнес граф Леонар, стоя у камина и глядя на сполохи пламени.
— Больше некому, Ваша Светлость, — подтверждая выводы графа, произнес Надир.
— Откуда такая уверенность?.. — Повернулся к говорящему Леонар.
— Иннамар Трехпалый, увел через Ворота оставшийся сич. С ним были койтары и они помогали пиратам при осаде Линструма.
— Им не нужны были свидетели, поэтому они штурмовали замок в надежде перебить всех… — Предположил граф. — Скажу вам без обмана, верные мои слуги, что Линструм ожидает такая осада, какой вы еще не видели. Возможно, все мы погибнем от руки врагов или…
— Или?.. — Подался вперед Надир.
— Или снова оставим барнейцев с носом, уйдя через Ворота…
Лумис и Надир переглянулись.
— Но, Ваше Сиятельство, сможем ли мы выжить в мире Омри?..
— Сумеем ли мы выжить, в чуждом для нас мире, я не знаю, но я точно знаю, что в нашем собственном мире нас ожидает верная смерть…
Повар и Надир подавленно молчали.
— Ну-ну, не унывайте, возможно, нам посчастливится умереть в бою и мы не испытаем унижений изгнания. — Приободрил их граф Леонар.
Посланные еще до рассвета наблюдатели, к полудню дали о себе знать. Двое дунгар, едва живых от долгого бега, добрались до замка и, переведя дух, начали рассказывать о том, что видели.
Граф Леонар разрешил им сидеть в своем присутствии, поскольку гонцы едва держались на ногах.
По их словам выходило, что войско одного из барнейских графов — Хендрика Одноглазого, движется по направлению к Линструму.
Как только наблюдатели сумели пересчитать солдат неприятеля, в замок были посланы двое самых быстроногих воинов, с которых сняли оружие и тяжелые кирасы. Остальные наблюдатели возвращались обратно пешим строем.
Хендрик Одноглазый вел 12 тысяч сича, 4 тысячи терума и 3 ужасных «кафира». Войско выглядело достаточно свежим, но имело короткий обоз — граф Хендрик рассчитывал на быструю победу.
— Что скажите, капитаны?.. — Обратился граф к стоящим вокруг офицерам, после того как гонцы рассказали все, что знали.
Первым выступил вперед капитан Кансай:
— Позвольте мне, мой господин?.. — Спросил он. Граф кивнул и капитан продолжил. — Хендрик Одноглазый надеется, что мы сильно ослаблены походом через болота, поэтому спешит налегке. Может быть, стоить встретить его на узком месте и отдать десять тысяч сича, но сжечь его обоз. Без обоза осады у Хендрика не получится…
— Какие еще будут предложения?.. — Спросил граф. И увидев поднятую руку Бирриса, кивнул, разрешая говорить.
— Мой господин, после того, как по вашему приказанию воины перекопали перешеек, у противника остается один путь — обходной, вокруг ближайшего болота. В замке имеется пятьдесят старых паровых фальконетов, если мы поставим их возле лагеря сича, только половина войска Хендрика доберется до стен Линструма.
— Это так, Биррис, но ты забыл о «кафирах», они сметут фальконеты с первого залпа. — Возразил граф.
— Мы, Ваше Сиятельство, установим фальконеты, когда Хендрик уже пойдет в обход. Первыми, как известно, пускают боевые машины. На ходу стрелять они не могут, а если остановятся, то закупорят движение сича и терума, подставляя его под огонь. Поэтому, я полагаю, стрелять они не будут…
— Если бы все произошло именно так, как нам того хочется… — Задумчиво проговорил граф. — Полагаю, что и в первом и во втором предложении имеются ценные зерна, но этого мало. Не забывайте, что Хендрик Одноглазый четыре года воевал в армии Империи Трехпалых, а это что-то значит.
Империя ведет непрерывные войны уже не одно столетие и в военном искусстве им нет равных. Я предполагаю, капитаны, что Хендрик установит боевые машины прямо перед позициями нашего сича — по линии вырытого нами канала. По крайней мере, так бы поступил я сам. Пока пехота будет обходить болото, «кафиры», совершенно беспрепятственно, могут обстреливать лагерь сича или, если им захочется, сам замок. Возможно, одну машину он, все-таки, пустит впереди пехоты, но две других, определенно, займут место возле рва. Для Хендрика это наилучшая и, я бы сказал, выигрышная позиция. Правда, есть одно обстоятельство. Ему, конечно, и в голову не приходит, что из девяти мортир, три мы сумели спасти вместе с достаточным количеством бомб.
Вот эти мортиры и будут нашим фактором неожиданности. Капитаны Лонгай и Буррот, вы должны обеспечить сооружение капониров для постановки трех мортир. Я думаю, их нужно поставить в тридцати локтях позади основной насыпи. Что скажите, канонир Шорьер?..
— Да, Ваша Светлость, полностью согласен.
— Одна проблема, мой господин, — подал голос капитан сича Буррот, — под землей здесь близко вода. Капониры получатся едва по пояс.
— По пояс, значит по пояс, — согласился граф.
На том и порешили. Раздав капитанам последние указания, граф Леонар ушел в сопровождении Бирриса и Надира.
После его ухода, в лагере и вокруг него, закипела работа. Внутри отгороженной территории, за насыпными брустверами, готовились три квадратные ямы для установки мортир. Пока готовились капониры, тяжелые орудия перекатывали с повозок на собранные лафеты и закрепляли. Из замка возили жестяные сосуды с чистой, пригодной для стрельбы, водой. На кострах сушили калильный уголь, а на расстеленные чистые циновки укладывали чугунные конусы карбидных бомб.
Всю тяжелую работу по подготовке лагеря к бою выполняли воины-сич, а гвардия войска — дунгары, занимались только собой. Они тщательно начищали свои кирасы и смазывали их специальным маслом, усиливающим рикошет.
Они проверяли, крепление щитов, которые должны были соскальзывать на левую руку от одного движения. Свои мечи дунгары шлифовали до зеркального блеска и постоянно тренировались молниеносно выхватывать их и также быстро убирать в ножны. Не меньше внимание они уделили своим укороченным грейганам, которыми, впрочем, пользовались не так часто — стрелять это дело сича, а сила дунгар была в рукопашной схватке.
Часть сича, под предводительством канонира Шорьера, перевозили из замка старые фальконеты. Их устанавливали в лагере и прямо на месте чистили — за много лет хранения, наносимая, слой за слоем, смазка, превратилась в окаменевшую смолу. Бомб, для фальконетов, было мало, поэтому в кузнице замка готовили чугунную дробь.
Время от времени, когда приходил обоз с рыбой или свининой, работы прерывались. Воины-сич подкреплялись сырым мясом и, с новыми силами, брались за работу.
