Позвольте мне кое-что подчеркнуть: основная задача ТИМа — никогда, никогда не причинять вреда мирным афганцам, как бы его ни провоцировали боевики. А должен вам сказать, мэм, эти ребята очень хитрые.
— Можете дать оценку действиям робота до инцидента?
— Да, мэм. ТИМ-1 прибыл к нам в ящике примерно год назад. ТИМ похож на человека — пять футов ростом, металлический, блестит на солнце так, что мама не горюй. Впрочем, на то, чтобы извалять его в грязи и познакомить с настоящим Афганистаном, ушло минут пять, не больше. Формы и снаряжения к нему не прилагалось, так что мы разыскали кое-что из мужской одежды, пару сапог и добавили, что смогли наскрести, из снаряжения афганской полиции. Армейское имущество использовать нельзя — робот не должен быть похож на нас, на солдат.
Правда, под тряпками у Тимми есть бронежилет — или даже два, я точно не помню. Чем больше на роботе одежды, тем лучше, так что мы надеваем на него все, что можем найти — майки, шарфы, халаты. На нем даже носки с песиком Снупи, честное слово.
На первый взгляд ТИМ выглядит точно так же, как и аборигены. И запах у него такой же. На голове робота болтается небесно-голубой шлем с поцарапанным плексигласовым щитком, один из тех, что носят полицейские отрядов особого назначения. Единственная вещь, которая хоть как-то похожа на армейское снаряжение. Чертовы дети постоянно заливали объективы камер краской из баллончиков — это, похоже, у них такая игра. Поэтому нам пришлось надеть на Тимми большой, нелепый шлем…
— Это же причинение ущерба армейскому имуществу. Почему машина не защищается, не дает отпор?
— Мэм, камеры стоят дешево, и кроме того, Тимми может получать картинку с беспилотных аппаратов, которые летают над ним, — или со спутника. Или и ту и другую. Самые важные и дорогие приборы — магнитометры, устройство инерциальной системы навигации, антенна и глушилка — находятся внутри корпуса. А броня у ТИМа не хуже, чем у танка.
— В течение года, предшествовавшего инциденту, получала ли машина повреждения, которые потребовали ее замены?
— ТИМ-1? Ни разу. Иногда его взрывают, это правда. Раньше такое случалось постоянно, но нашим механикам починить робота — как два пальца обоссать. Прошу прощения, мэм.
Исследования показали: чем быстрее мы отправляем на улицы того же самого ТИМа, тем сильнее деморализуем врага, тем меньше вероятность дальнейших терактов.
Поэтому наш ТИМ постоянно в строю. А если он подрывается на мине, мы собираем одежду и части, которые от него остались, присобачиваем их к запасному роботу и отправляем его в город. «Новый» робот помнит те же лица, здоровается с теми же людьми, идет тем же маршрутом, цитирует те же строки из Корана. Практически он знает все то же, что и «старый» робот.
Ученые говорят, что это деморализует противника.
Кроме того, попытки взорвать Тимми обычно приводят к сопутствующим потерям. Поверьте, местным жителям совсем не нравится, если их родные и друзья гибнут ради того, чтобы на полдня убрать с улиц какого-то дурацкого робота. А ведь сам ТИМ безобиден. Так что, если происходит взрыв и гибнут люди, местный мулла выясняет, что к чему, и теракты надолго прекращаются.
Это типа партизанская война наоборот.
— Не понимаю. Разве боевики не могут просто похитить робота и закопать где-нибудь в пустыне?
— Однажды так и произошло. ТИМ-1 отслужил только две недели, а какие-то недотепы расстреляли его из автоматов, а затем бросили на заднее сиденье внедорожника. Пули, в общем, только порвали одежду и пробили корпус в нескольких местах, ничего серьезного. Но так как робот не оказал сопротивления, парни решили, что он вышел из строя.
Тут они просчитались, мэм.
Через несколько секунд после того, как ТИМ сошел с маршрута, его засек беспилотник-«раптор». Боевики часа два везли робота по пустыне, пока не добрались до какого-то убежища.
По крайней мере туда, где они чувствовали себя в безопасности.
Дождавшись, когда боевики отойдут на достаточное расстояние от автомобиля, «рапторы» попросили у своих операторов разрешения сбросить на убежище ракеты «Бримстоун». Поджарив всех, кто находился в доме, «рапторы» убедились, что никто не пытается улизнуть через черный ход, а после этого старый добрый ТИМ залез на сиденье водителя и поехал на базу.
Отсутствовал он всего восемь часов.
— Он умеет водить машину?
— Мэм, это же робот-гуманоид военного образца, один из проектов команды, которая разрабатывала экзоскелет по заказу Агентства перспективных исследований министерства обороны. ТИМы двигаются совсем как люди — они удерживают равновесие, ходят, бегают, падают, да что угодно. Они могут пользоваться инструментами, разговаривать знаками, оказывать первую помощь, управлять транспортными средствами — или просто стоять и держать банку с пивом. Не умеет ТИМ-1 только одно — отдирать чертовы наклейки, которыми дети обожают его облеплять.
Что бы ни случилось, ТИМ не сопротивляется. Защищаться он не имеет права. Он неоднократно оставался без ног, подорвавшись на мине, в него стреляют, бросают в него камни. Робота похищали, сбивали машиной, сбрасывали с крыши, били битами для крикета, волочили по дороге за автомобилем, ослепляли, обливали кислотой, склеивали ему пальцы.
Примерно в течение месяца в робота плевал каждый прохожий.
Но ТИМу все равно. Если ты пытаешься причинить ему вред, он всего лишь заносит в базу данных снимок твоей сетчатки и твое имя. Боевики испробовали все, но в лучшем случае они портят ему одежду и за это попадают в черный список.
ТИМ — это адски сильная машина, но безобидная, словно кролик. Он не может причинить вред. Именно поэтому он работает.
По крайней мере работал.
— Прошу прощения, но ваши слова как-то не вяжутся с моим образом американской армии. Вы хотите сказать, что у нас есть гуманоидные роботы-солдаты, которые не сражаются?
— Мэм, мирные жители ничем не отличаются от боевиков. Это одни и те же люди: сегодня парень продает кебабы, а завтра закапывает на дороге самодельное взрывное устройство. Наши враги хотят только одного: убить несколько американских солдат. Они надеются, что тогда избиратели заставят правительство вывести войска.
Но наши солдаты появляются лишь иногда, они проносятся по городу, словно торнадо. У них всегда есть задание и определенная цель. Сложно убить американского солдата, если ты никогда его не видишь.
Есть только одна доступная цель — это ТИМы. Они — единственные двуногие роботы в арсенале армии Соединенных Штатов, и они не сражаются. Ну, то есть уничтожение людей — особая профессия: этим занимаются ходячие мины, мобильные орудия, беспилотные аппараты и так далее. Гуманоиды не очень эффективно убивают людей. Нет, задача ТИМов — налаживать связь. Общение — вот что получается у людей лучше всего, понимаете?
