Клон взглянул на него, потом на Тайгера и облизнул пересохшие губы:
– Я скажу, кто отдает приказы. Это не один человек, их трое. Двое имеют высокие посты в Конгрессе. Третий – советник президента по экономике.
До Лхасы они добрались к ночи.
Город слабо светился во тьме редкими огнями. Сейчас городу приходилось особенно нелегко. Он был последним бастионом, где еще обитали дух и вера.
Они вошли через каменные ворота, древние, как и сам город, и по узким, скудно освещенным улочкам добрались до дворца далай-ламы.
Тайгер вытолкнул вперед клона, и тот, достав из-под полы документ, сунул его под нос монахам. Те долго изучали его под тусклым светом фонаря, а затем молча распахнули легкие узорчатые ворота.
Они вошли и оказались в большом зале, освещенном светильниками. Вскоре в его глубине возник силуэт невысокого человека, он приблизился и поздоровался с Ицу как со старым знакомым. Ицу и Тайгер поклонились в ответ.
* * *
С океана вдруг пришла оттепель.
Бар «Тень папаши Локида», прогретый до самого подвала щедрым солнцем, запах весной. В этот запах тонко вплетался аромат виски, намертво въевшийся в старое дерево бара, и выступившей на досках новой пристройки смолы. Этот букет кружил отпетые головы обитателей притона.
Прошло около трех недель, как Тайгер с Ицу вернулись с Тибета.
Фань Чжу дал полную информацию о клонах, и далай-лама, убедившись, что клоны действительно существуют, связался с президентом и договорился о приеме. Через два дня он, в сопровождении Тайгера, Ицу и нескольких монахов, отправился в Европу.
В Париже к скромному кортежу далай-ламы присоединился Анри Лежье. Он под охраной привез с собой Будена, Луса и еще двоих клонов, что заседали в Конгрессе.
– А где третий? – спросил у Лежье Тайгер.
– Успел скрыться. Но это уже неважно. Эта парочка дала показания. Завтра газеты будут пестреть статьями о заговоре клонов.
Аудиенция продлилась несколько часов.
Будена, Фэнь Чжи и обоих конгрессменов после допроса увезли люди Анри Лежье. Луса Тайгер и Ицу решили взять с собой.
– Что скажешь по поводу приема? – спросил Ицу у Тайгера, когда самолет с далай-ламой взмыл в небо.
Тот пожал плечами:
– Президент – атеист и прагматик до мозга костей, но именно благодаря последнему показания Луса, Будена и остальных произвели на него впечатление. Он задумался и рано или поздно созреет.
Ицу кивнул и обратился к Лусу:
– Теперь твоя жизнь зависит не от нас, а от президента. Если он примет неправильное решение, мы убьем тебя и остальных, – при этих словах Ицу посмотрел на Анри Лежье, который привез их на своей машине в аэропорт. Тот кивнул в знак согласия.
В самолете Службы Безопасности они добрались до Сан-Франциско.
Ждать официального решения правительства Тайгер с Ицу решили в притоне Мака.
За это время они дважды связывались с Веласкесом, и тот сообщил, что нанятые им адвокаты времени даром не теряли. Они за круглую сумму договорились с хозяином «Кольта», что тот не признает в Тайгере человека, который убил агента СБ. Так что, если дело дойдет до суда, то показания бармена против показаний другого агента, который является заинтересованным лицом, будут весить гораздо больше. Кроме того, имеется подозрение, что убитый – клон, а не человек, и если правительство официально признает, что клоны существуют, то обвинение против Тайгера отпадет само собой, поскольку статьи за убийство клонов не существует.
Во второй половине дня Шон привез свежие газеты, из которых они узнали, что Конгресс постановил считать существование клонов как бесспорный факт и в связи с этим принял ряд решений: все клоны должны пройти регистрацию. Не прошедшие будут считаться вне закона. Всех клонов, занимающих высокие посты в правительстве и правительственных учреждениях, отстранить от должности и проверить на лояльность.
«Остается еще решить: можно ли считать клона человеком. Если нет, то определить его социальный статус. И, самое главное, найти способ быстро и безошибочно отличать клона от человека», – добавляла от себя газета.
– Пожалуй, нам можно возвращаться на виллу Баха и заняться делами, – произнес Ицу, откладывая газету в сторону.
– Сначала выпустим Луса, а то он, похоже, отчаялся выйти отсюда живым. Пусть регистрируется, – сказал Тайгер.
Луса выпустили под закат.
Ему дали газету. Лус прочитал статью и поднял на Тайгера глаза:
– Это значит, что я могу идти?
– Да, иди! – сказал Тайгер.
Лус окинул взглядом всех вышедших на улицу обитателей бара, развернулся и пошел по дорожке к заливу.
– Постой! – вдруг окликнул его Бальбо и, догнав Луса, сунул ему в руки бутылку виски. – Я знаю, что у вас в голове нет того клапана, через который душа, надышавшись винных паров, поднимается к Богу и беседует с ним, у вас нет даже души, но все равно возьми. Если станет совсем погано – выпей. Хотя бы забудешься.
Лус вскинул на Бальбо изумленные глаза, кивнул, взял бутылку и побрел дальше.
– Неплохо эти ребята могли бы устроиться! – произнес Мак. – Жить вечно, всегда в здоровом теле и так далее. Я бы тоже не прочь…
– Ты бы хотел так, как они? – спросил Бальбо, глядя на разгоревшийся, пламенеющий едва не над самой головой Луса закат.
– Похоже, что нет. Сам не пойму почему, – ответил Мак, подумав.
Тайгер смотрел на фигуру Луса, бредущую по песку. У клона над головой пылала вечность. Но он был непричастен к ней. И Тайгеру на миг стало жалко это существо – чужеродное вкрапление в гармонию мира, по сравнению с которым человек был созданием высшего порядка, почти Богом и причастным ко всему, что происходит на земле и на небесах.
Тайгер знал, почему Мак не хотел бы иметь перспективу, которой только что позавидовал. Тайгер прекрасно понимал, что заставляет человека неосознанно, и в то же время неистребимо, желать оставаться самим собой и не менять свою жизнь на лучшую, но не человеческую. И не смешиваться с чем-то еще, даже подобным себе, а присутствовать в эволюции в чистом виде. Человеком!
Таким, каким его создал Бог.
