какую-то неделю, — произнес он, когда мы собрались за столом в ожидании ужина.
— Ну, до настоящего танца Кириллу еще далеко, — отмахнулась Хельга. — Но движения он заучил хорошо, да и ритм чувствует. А скорость обучения… Полагаю, здесь сыграли свою роль занятия у нашего соседа. Я права? — Хельга повернулась ко мне.
— Наверное, да. По крайней мере, если бы я не занимался у мастера Фенга, мне было бы куда труднее запоминать все эти связки, переходы и повороты, — согласился я.
Так, за делами и заботами, я и не заметил, как настал день бала. Честно говоря, я очень рассчитывал на то, что Хельга подбросит меня до главного здания университета, но не вышло. Несмотря на то что день был выходной и сестрица никуда не собиралась уходить, от подработки моим личным водителем она отказалась. А мою попытку сэкономить и отправиться на бал вместе с Мишкой пресекла на корню. Дескать, мы не родственники, чтобы ехать на торжество в одном экипаже. Пришлось нанимать «емельку»… Кто бы знал, как я не люблю весь этот долбаный этикет! Мне его и в той жизни хватало. Как вспомню Агнессу, так вздрогну, честное слово. Правда, после лекций Хельги на ту же тему у меня появился еще один преподаватель, методы которого я еще долго буду поминать незлобивым матерным словцом!
Университет поразил меня размерами и… стилем. Новгород в плане архитектуры вообще представляет собой сборную солянку самых разных направлений. От белокаменных палат Детинца и владений старых фамилий, еще хранящих в сокровищницах знаменитые золотые пояса своих родоначальников, до аккуратных бюргерских домиков Загородского конца и классических особняков Немецкой слободы, но даже на фоне этой архитектурной феерии здания университета, выстроенные по всем канонам высокой готики, выглядят просто ошеломляюще. Поневоле поверишь, что именно этот архитектурный изыск шестнадцатого века, подаренный Новгороду королем Арагона в благодарность за военную помощь, и положил начало зодческому раздолью в древнем торговом центре Севера.
Да и сам университетский городок, выросший за прошедшие столетия вокруг основного комплекса зданий, стоил того, чтобы потратить несколько часов на прогулку по его улочкам и скверам. Жаль, что у меня пока нет на это времени.
В общем, в торжественный зал я входил изрядно пришибленный увиденным, так что даже не сразу сообразил, что именно нужно от меня возникшему рядом человеку в старомодной ливрее.
— Простите? — Тряхнув головой, я обратил внимание на встречающего. — Вы что-то сказали?
— Кхм, велено передать, что членов Веди-клуба ожидают на балконе. — «Ливреистый» махнул рукой в сторону высоких застекленных дверей, ведущих на открытую галерею.
— Благодарю. — Кивнув встречающему, я дождался, пока тот исчезнет из виду, и только потом позволил себе оглядеться по сторонам.
Очевидно, ввиду раннего времени людей вокруг было немного. Редкие парочки, двигаясь по часовой стрелке, дефилировали по залу от одной компании к другой, но из-за размеров торжественного зала даже та сотня человек, что здесь сейчас присутствовала, не производила впечатления толпы. И это хорошо. Никогда не любил больших скоплений людей. Даже на городских праздниках в Меллинге я всеми силами старался отвертеться от посещения пира на ратушной площади… Мама, помнится, даже обижалась, когда я удирал прочь, вместо того чтобы помочь разложить приготовленные ею угощения на столах от нашей улицы. Кхм…
Но долго предаваться воспоминаниям о родителях и Меллинге мне не дали. Я едва успел осмотреться, как рядом возник только что прибывший Михаил. Здороваться по десять раз на день ни у меня, ни у него привычки не было, так что, кивнув друг другу, мы молча отправились на открытый балкон, огражденный от зимней стужи тонкой пленкой рунного щита. Сказано же было, что там ждет глава клуба. Правда, подозреваю, что речь идет лишь о главе студенческой части Веди-клуба… И я оказался прав.
— Илья Борецкий, — почти шепотом проговорил Михаил, кивком указывая на стоящего рядом с Гревским молодого человека лет двадцати. Оба стояли у перил балкона и, слегка облокотившись на них, о чем-то тихо беседовали. Нас они пока не увидели, кажется, слишком увлечены разговором. А может, и расстояние сказывалось: все же до них не меньше полусотни метров… — Четвертый курс университета, факультет правоведения. Возглавляет студенческую часть клуба уже полтора года. Рекорд, если можно так сказать. Обычно в главы выбиваются курсе на четвертом, чаще на пятом.
— И как? — таким же приглушенным голосом поинтересовался я у Мишки. — Своим трудом должность получил, или…
— Хм. Как посмотреть, — протянул Михаил. Расстояние до цели нашего «променада» было довольно большим, да и мы отнюдь не неслись со всех ног, так что времени, чтобы перекинуться парой фраз, не боясь, что нас услышит предмет интереса, у нас было достаточно. — Отец Ильи, Владимир Борецкий, уже не первый год занимает в клубе почетную должность, но я не слышал, чтобы кто-то из старших настаивал на назначении для его сына. По крайней мере, отец ничего такого не упоминал.
Ну, немного зная Ивана Федоровича, ничуть не сомневаюсь, что такую информацию он своему отпрыску непременно сообщил бы. Просто во избежание неудобных моментов или эксцессов. Что ж, будем считать, что Илья Владимирович просто достаточно выдающийся молодой человек… Черт, уже как старый хрыч Громов рассуждать начал. Тьфу. И чего он мне вспомнился?
Хотя ничего удивительного. Вспоминая сборы рода и редкие приемы, которые устраивал глава Громовых в той жизни… в общем, оказавшись в схожих условиях, я, кажется, автоматически перешел в режим «следи, молчи и думай». Вот ведь дело было хрен знает когда и где, а установка до сих пор работает. Арргх.
— Кирилл, ты в порядке? — Мишка аккуратно дернул меня за рукав фрака, и я, поймав его настороженный взгляд, постарался успокоиться.
— Да, Миш. В полном, — усмирив, казалось, давно утихшие, потерявшиеся где-то в завалах «китового» кладбища боль и гнев, я растянул губы в легкой улыбке. — Просто вспомнилось кое-что. Не обращай внимания.
— Тогда сделай лицо попроще, а то девушки на балу перепугаются, — хихикнул Горский. Ну спасибо, что напомнил, друг дорогой!
Впрочем, черт с ним со всем. Надо расслабиться…
— Господа… — Вовремя я пришел в себя. Мы как раз оказались в паре метров от Гревского и его собеседника. Кивок. — Добрый вечер… — Глава клуба окинул нас с Михаилом внимательным взглядом и повернулся к задумавшемуся о чем-то Гревскому: — Нил?
— О? Прошу прощения, — встрепенулся тот и, заметив нас, смущенно кашлянул: — Да… Илья, позволь представить тебе наше пополнение. Михаил Горский и Кирилл Завидич. Господа неофиты, это наш глава, Илья Владимирович Борецкий.
— Рад знакомству.
Никаких рукопожатий. Просто четкий кивок. Что ж, ответим тем же.
— Взаимно, Илья Владимирович, — коротко переглянувшись с
