Экспедиция на Дикий остров была, на сколько я мог судить, секретной военной операцией, поэтому я совершенно не понимал, почему мы встречаемся с президентом, а не с каким-нибудь адмиралом.
Хотя, возможно, за два года, что я не был в столице, внутренние правила поменялись.
Больше всего президента заинтересовали морские офицеры. Он по очереди подходил к каждому, внимательно вглядываться в лица, так словно хотел запомнить их на всю жизнь. Синие стояли по стойке смирно, натянутые, как струна. Президент медленно переходил от одного к другому. Руки он держал за спиной.
— Вы супер-капитан Орс? — спросил президент.
— Так точно, — офицер вытянулся. Они были одного роста, но от того, что президент сутулился, капитан казался выше.
— Рад с Вами познакомиться. Слышал о Вас много хорошего.
Капитан хотел, что-то сказать, но президент уже перешел к следующему. Я видел, что Рок пытается подойти поближе, наверно, чтобы его тоже заметили, но не успел. С приветствиями было покончено.
Президент кашлянул, отошел к противоположной стене, так чтобы видеть сразу всех собравшихся и сказал: — Господа! Мы подписали важный документ. Возможно самый важный в истории Содружества свободных островов. Это пакт о ненападении. Сейчас, когда мы договорились с вардами о мире, любая мелочь, любая ошибка, может стоить нам очень дорого. Страна устала от войн, люди устали от войн, промышленность в упадке. Мы победили, но слишком дорогой ценой. Нам нужна передышка. Сейчас в Ваших руках будущее этого мира. Будьте достойны той великой чести, которую Вам оказали. Я рассчитываю на Вас.
Я внимательно слушал и ничего не понимал. Что имеет в виду президент? Что находится в наших руках и при чем здесь мирный договор? Как все это связанно с людьми, оставшимися на Диком острове?
— Удачи, господа!
С этими словами президент открыл дверь и вышел.
Я смотрел ему вслед и думал, что это какой-то фарс, спектакль, совершенно бессмысленная встреча. Я огляделся, чтобы увидеть на лицах офицеров то же недоумение, которое испытал сам, но вместо этого наткнулся на твердо сжатые челюсти и решительные взгляды. Похоже, из всех присутствующих, только я не понимал, о чем говорил президент.
Мы вышли в коридор. Супер-капитан сразу ушел не прощаясь, несколько морских офицеров отправились за ним.
— Мне надо отлучиться, — сказал Рок, — если хотите, можете меня подождать, я не надолго.
— Хорошо, — сказал я, — подожду, тем более, что у меня появилось к Вам много вопросов.
Капитан нахмурился и кивнул.
Офицеры расходились по своим делам. Разведчик сказал, что был рад познакомиться, десантник кивнул на прощание. Скоро в коридоре нас осталось трое: Хал, молодой морской лейтенант и я.
— Здравствуйте, Бур, — сказал Хал, пожимая мне руку, — Рад Вас видеть в добром здравии. Извините, что не подошел в самом начале, но там было не до приветствий.
После странной речи президента я чувствовал себя не в своей тарелке. Я рад был видеть капитана, но не удержался от легкого выпада.
— Кажется сегодня вообще не принято здороваться, — проворчал я.
Хал хмыкнул и пожал плечами.
— Не обращайте внимания. Команда крейсера «Великолепный» состоит из представителей лучших дворянских семей, не то, что мы с Вами. Они не замечают плебеев.
Неожиданно было слышать такое от морского офицера, но Хал всегда говорил то, что думал. Его прямолинейность иногда поражала меня.
— Надеюсь мне не придется путешествовать в этой компании. У Вас на корабле найдется для меня местечко?
Хал ухмыльнулся.
— Не хотите идти на флагмане?
Рок проговорился, что в экспедиции участвуют два корабля — тяжелый крейсер «Великолепный» и десантное судно под командованием моего старого знакомого. Супер-капитан Орс, который даже не удостоил меня взглядом, командовал крейсером. Общаться с этим человеком и его экипажем каждый день на протяжении всего путешествия мне не хотелось.
— Я лучше пойду с Вами.
Хал постарел, волосы поредели и поседели, лицо припухло. Сегодня, в честь приема, он был трезв, но я заметил, что руки капитан старается держать за спиной, наверно пальцы дрожат.
— Местечко для Вас найдется. Только адмиральскую каюту предложить не могу.
— И не надо. Мне бы, что-нибудь попроще.
Во время нашего разговора лейтенант стоял чуть в стороне, соблюдая некоторую дистанцию и, с отсутствующим видом, рассматривал стены и потолок.
Хал наконец догадался представить нас друг другу, — знакомьтесь, лейтенант Ван, молодой морской волк. Скоро заменит меня на мостике.
— Рад познакомиться.
Мы пожали друг другу руки.
— Капитан Хал много рассказывал о Вас, — сказал лейтенант.
Он казался совсем молодым, сначала я даже подумал, что передо мной недавний выпускник академии, но, если Хал прочит его в приемники, значит офицер служит уже давно и успел отличиться.
— Наверно, только плохое?
— Нет, скорее наоборот.
— Я Вас оставлю господа, — сказал Хал, — у меня есть одно срочное дело.
Мы попрощались, и капитан ушел, он сильно торопился. Мы смотрели ему вслед и, наверно, думали об одном и том же. Скорее всего Хал пошел в ближайший ресторан, опохмелиться.
— Вы хотели со мной поговорить? — спросил я лейтенанта.
Он был невысокий, подтянутый, светловолосый, с правильными чертами лица и открытым взглядом, одним словом настоящий герой с патриотического плаката времен войны.
— Я слышал, что Вы нелестно отзывались о морских офицерах.
Я внимательно посмотрел на лейтенанта. Вот только дуэли мне сейчас не хватало.
— Обиделись?
— Мне было неприятно, — честно признался лейтенант.
— Я не люблю, когда со мной не здороваются. Поверьте, мне тоже было неприятно.
— Понимаю, — лейтенант кивнул, — боюсь, что большинство офицеров относится к Вам с предубеждением. Мы все читали отчет об экспедиции и многие считают, что Вы не должны были бросать своих людей на Диком острове. Они считают, что Вы поступили бесчестно.
Это было новостью. Конечно, я понимал, что членов экспедиции ознакомили с документами. Вряд ли им показали мой отчет целиком, скорее всего выдержки или краткое описание похода, составленное на основе моих записей. Если бы меня осудил десантник, это еще можно было бы понять, но от моряков я такой реакции не ожидал. В отчете подробно говорилось о том, как офицеры подняли мятеж и что случилось потом. Дело разбирали в трибунале, меня судили и оправдали.
Слова лейтенанта задели меня, но я был благодарен ему за прямоту. Интриги, перешептывание за спиной и доносы, были в адмиралтействе обычным делом. Приятно было видеть человека, который не боится говорить правду в глаза, и все-таки я не понимал, чего он от меня хочет. На задиру и дуэлянта он не похож, к тому же сразу дал понять, что против меня ничего не имеет.
