Едва удалось задремать, как обострившийся слух уловил шорох. Андрей насторожился, сон мгновенно улетучился. Казалось, что кто-то едва слышно шуршит в темноте, постанывает, сопит тяжело, как после бега. Андрей затаил дыхание, потому что если это не лисица, которая ищет убежище, а зомби, то, почуяв уцелевших, проклятая тварь останется, будет ломиться в дверь, Таню разбудит. Утром Андрей пристрелит незваного гостя. Но остаток ночи превратится в ад, потому что ничего нельзя поделать с глубинными страхами, и то, чего не видно в темноте, дорисовывает фантазия. Вот уже не зомби вздыхает, а неведомое существо, порождение ночных кошмаров, сотканное из мрака…
Чуть слышно ударили в дверь. Вроде потянули ее на себя. Снова ударили. Лисица пришла на запах еды, успокаивал себя Андрей, но воображение уже разгулялось. Потом ночной гость затих, но заснуть удалось не сразу.
Разбуженный Таниным криком, он вскочил с постели, нащупал фонарик в темноте. Но оказалось, что ей просто снится кошмар. Андрей выдохнул, прицепил фонарик к лампочке, глянул на часы: восемь утра.
Смерил шагами берлогу. Отжался от пола на кулаках, потом – с хлопком, потянулся. Прижался ухом к двери: тишина. Значит, зверь наведался и уже ушел. И слава богу.
Рюкзак с самым необходимым он собрал с вечера. Аптечка, шоколад, инструкция к ППШ, некоторые вещи из сумки выживальщика. Мачете и магазины он положил на самом видном месте – в центре стола. Вот и все, еще одна страница перевернута, он – заглавная буква на чистом листе, и одному Богу известно, станет ли текст очерком, повестью или многотомником.
Таня открыла глаза в девять. Андрей подогрел воду в котелке, заварил крепкий кофе себе и ей, сам съел консерву, скумбрию в масле, с хлебом, девушке запарил овсянку с кусочками шоколада.
– Мне страшно, – проговорила она, обхватив чашку ладонями. – Я ведь такая слабая, бесполезная.
Хотелось признаться, что она – самое дорогое, что у него было, есть и будет, если она умрет, то зайдет солнце и жизнь потеряет смысл, но все эти слова встали поперек горла, и Андрей сказал:
– Сейчас ценен каждый человек… А ты… Ты очень хорошая. Я научу тебя выживать.
Таня вскинула голову и посмотрела удивленно.
– Я четыре года ходил на смешанные единоборства и даже выступал за первенство Саратова. Восьмое место занял. Мы регулярно приглашали тренеров, которые проводили мастер-классы: медпомощь в военно-полевых условиях, выживание в толпе, защита от собаки, холодное и огнестрельное оружие, драка в замкнутом пространстве. – Он с удовольствием отмечал, как округляются ее глаза. – Так что я могу постоять и за себя, и за тебя. У нас есть огромное преимущество перед героями киношных зомбиапокалипсисов: измененные могут нас убить, но их укусы неопасны. Так что у нас есть шанс, выше нос!
– Как много ты о себе скрывал, – улыбнулась она. – Теперь мне не так страшно.
– Вот и славно. Одевайся. Проверяй, все ли взяла, и в путь.
Таня зашнуровала берцы, проверила вещмешок, нацепила его на спину и отсалютовала:
– Рядовой Малышева к выполнению задания готов!
– Вот и отлично. Побудь пока здесь. Когда я тебя позову, бери мачете и выходи.
Андрей надел рюкзак, взял ППШ с пристегнутым магазином. Предохранитель. Затвор. Палец лег на спусковой крючок – «папаша» готов. Теперь – по возможности тихо отодвинуть засов. Но тот заскрипел, клацнул.
Прижавшись спиной к стене и держа ППШ наготове, Андрей толкнул бронированную дверь ногой – она поддалась со скрежетом. Выскочил на плохо освещенный пятачок, прицелился вверх, в распахнутые двери, откуда лился слепящий солнечный свет, и не смог вспомнить, закрывал ли их вечером.
Постоял немного, чтобы привыкнуть к яркому свету, и начал медленно подниматься по ступеням. Выскользнул на асфальт, снова прижался спиной к бетону, поводя ППШ из стороны в сторону.
Никто на него не набросился. Может, зомби прячутся в ангарах? Обследовав огороженную территорию складов, Андрей направился к продолговатым зданиям. В первом помещении ворота были распахнуты, остальные – заперты на амбарные замки.
С замирающим сердцем Андрей толкнул ржавую створку ворот, отшатнулся, ожидая нападения. Никто не выскочил из темноты, тогда он переступил порог. Через провалившуюся черепичную крышу лучи косо падали на серую стену. Солнечное пятно напоминало голову Шерлока с трубкой. Прятаться тут было негде: пустое помещение, вдоль стен – обломки сгнивших ящиков, в середине, под дырой в крыше – осколки бетона, черепицы, клочья рубероида.
Опасности не было, Андрей счел это хорошим знаком и поймал себя на мысли, что становится суеверным.
– Таня! – прокричал он. – Чисто, выходи и запирай берлогу.
Спустя минуту девушка ступила на потрескавшийся асфальт, из которого прорастали вездесущие стебли травы. Огненно-рыжая, в льняном костюме «сафари», с зеленой лентой в волосах, она напоминала бы эльфийскую принцессу, если бы не тесак в руке. Ножны она прицепила на пояс. Солнечные лучи, отраженные сталью, слепили.
– Мне с ним неловко. Я ж не умею…
– Пусть будет у тебя. Видишь, – Андрей качнул ППШ, – у меня руки заняты.
Плечом к плечу они направились к будке КПП. Таня сказала, перелезая через шлагбаум:
– Надеюсь, сегодня у нас все получится.
Андрей надеялся, что зомби, которые никакие не ожившие мертвецы, а поглупевшие люди, вскоре передохнут от голода, пожрут друг друга или звери помогут им отправиться на тот свет. Останутся только выжившие, им предстоит восстанавливать цивилизацию. А почему бы и нет? Вполне логичное развитие событий.
Когда отошли от складов метров на семьсот, Андрей заметил в грязи свежий след ботинка. Чуть дальше валялась стреляная гильза и дохлая ворона. Вторая ворона корчилась с перебитыми крыльями.
– О боже, Андрей, – прошептала Таня, запрокинув голову. – Ты посмотри вокруг…
От ее шепота по спине продрал мороз. Андрей спиной ощущал десятки, нет, тысячи недобрых взглядов. Вскоре он увидел тех, кто смотрел. Сотни ворон, облепивших сосны, молча взирали на него. Если они нападут, не отбиться. Спикируют, облепят, выклюют глаза…
По спине скатилась капля пота. Таня прижалась к нему, ее трясло.
– Идем тихонько, не делая резких движений. Раз, два, шаг. Еще шаг.
Вороны не спешили нападать, смотрели, примерялись, а потом будто по команде взмыли в небо. Таня всплеснула руками, закрывая лицо, Андрей перевел «папашу» в режим стрельбы очередями. Единственная мысль пульсировала в голове: «Ну вот и все». Но вороны понеслись прочь с клекотом и граем.
– Там следы были, – прохрипел Андрей. – Кто-то стрелял в птиц.
Таня то ли не слышала, то ли не придавала его словам значения. Андрея тоже начал бить озноб, зуб на зуб не попадал. Да с такой стрессоустойчивостью он от испуга сдохнет дня через два! Или привыкнет и научится воспринимать смерть как что-то само собой разумеющееся.
