народа.
— Бандария.
— Она возглавит ваши кланы и не позволит начаться очередной войне. Отбрось свою гордость, Великий Тигр. Наступает время решающей битвы. Ты можешь помочь мне сотворить легенду или остаться здесь и рассматривать океан, исчезая в иллюзорном мире, который ненавидишь.
— Оставь свои речи для слабаков, — взревел Багантим, рывком поднимаясь с земли, раскидывая вокруг мелкую гальку. — Ты просишь довериться тебе, отбросить гордость и отдать последние силы? — Аша пожала плечами и с улыбкой кивнула. Великий жанвар рассмеялся. — Бери, Аша берн Спирн! Бери так много, как только сможешь удержать! И пусть твои враги испугаются силы Наследника Тигра!
Аша шагнула вперед, касаясь раскрытой ладонью груди Багантима. Фиолетовый блеск затянул берег, а все остальные цвета потухли.
***
— Как все прошло? — Ситара ждала ее на улице, безразлично разглядывая солнце над головой. — Он согласился?
Бандария тоже была рядом, она в очередной раз спорила с Варией, который вызвался в сопровождение. Почему-то львиная жанварка никак не могла найти общий язык с огромным големом. Или же эта неприязнь была напускной? Аша улыбнулась, подходя к друзьям. За ее спиной из двери, ведущей в подземелье, показалась Н'гелла, выжидающе рассматривающая асуру. Голем и Рия наконец-то ее заметили, отошли от повозки и встали рядом.
— Надеюсь, этот поганый тигр не зря сохранил себе жизнь, — Бандария еще долго не сможет простить Багантима, но это Ашу совсем не беспокоило. Она улыбнулась друзьям, поднимая с земли горсть красного песка.
Грязно-розовое свечение охватило ее руку, она раскрыла ладонь и показала, как песок превращается в прекрасный желтый цветок подсолнуха, раскрывающийся прямо у нее в руках.
— А здесь скучновато, — сказал Багантим, усаживаясь с другой стороны Врат.
— Здесь было довольно тихо, но теперь будет веселее, — рассмеялся Амит, сидя напротив.
— Забавно, что она до сих пор не понимает, какой силой обладает, — жанвар мечтательно уставился на статую Аши, возвышающуюся напротив Врат. Течение Аджны плотным потоком направлялось в фиолетовый глаз, скрывающийся между бровей статуи.
— Дай ей время. Она совсем недавно вернула собственную волю. Можно сказать, она только в начале пути.
— Надеюсь она не проиграет в первом же бою на турнире, — рассмеялся Багантим, закрывая глаза и укладываясь поудобнее.
— Не проиграет, — заверил его Амит. — Она еще не поняла этого, ты прав. Но моя сестра не умеет проигрывать.
Он уставился на статую, которая почти не изменилась, если не считать трех пар рук, сложенных в сакральных жестах. И небольших рогов, готовых вот-вот прорасти из головы последней королевской асуры.
