– Ты самая ловкая, с тобой всякое дело спорится. И вообще, – Игорь улыбнулся, – с тобой интересно общаться, можно нормально обо всём поговорить.
– Это приказ: мне идти завтра ловить рыбу?
– Что ты, Марион, какой приказ! Это – просьба.
– Тогда, я не могу пойти.
– Почему не можешь?
– У меня ноют суставы пальцев на руках. Я застудила их ещё в Грюненсдорфе. Надеюсь, ты не хочешь, чтобы мои пальцы совсем скрючило?
– Конечно, нет.
– Спасибо, что не приневоливаешь меня.
– Зачем ты так, Марион, о приневоливании не может быть и речи. Мне кажется, вы уже должны понять, кто мы такие – люди из Нью-Росса.
– Мы это поняли.
– Ладно, Марион, раз нельзя на рыбную ловлю тебе, тогда назначь Стефани.
– И она не может пойти.
– И она тоже?
– Да, Стефани простыла и подкашливает. Мокрые сети могут усугубить её состояние.
– В таком случае пошли Розу или Сигрит.
– Нет, Игорь, и они не годятся. Они самые слабые из женщин, а для работы с сетью нужны сила и выносливость. Завтра утром на мостки пойдёт Илона. Она сильнее всех нас и абсолютно здорова. Ты ведь не будешь возражать против такой помощницы?
Игорь увидел, как в глазах Марион вспыхнули и погасли развесёлые огоньки, подумал: «Что это с ней?» – и, не найдя ответа, дружески улыбнулся.
– Зачем возражать, мне всё равно, кто из вас будет помогать.
– Ну и прекрасно. Раз тебе всё равно, то пусть она вместе с тобой постоянно и рыбачит.
* * *
Илона пришла раньше его. Когда он с берега спускался к мосткам, молодая женщина уже стояла в дальнем конце их, опершись о перила. По неподвижности её фигуры Игорь понял, что она находится там довольно давно. На ней была его кожаная куртка, в которой свободно поместились бы две такие Илоны, но даже эта мешковатая, внушительных размеров одежда была не в состоянии скрыть удивительно стройные формы её тела. «Эту роскошь не спрячешь ни под одной хламидой, даже самой безобразной, – подумал Игорь. – Каким-то непостижимым образом она всё равно покажет себя».
Он прошёл по мосткам, приблизился к рыбачке и негромко поздоровался. Женщина так же негромко поздоровалась в ответ.
– Приступим? – спросил он.
– Да, конечно, – ответила она.
Проверив сеть, они вытащили её на берег для починки – кое-где ячейки порвались и их предстояло восстанавливать. Рыбы попалось немного, её не хватило бы даже на завтрак. Поэтому оба стали забрасывать неводы, доставая ими до глубины, начинавшейся не далее чем в сажени: он – с дальнего торца мостков, она – несколько ближе к берегу. Он вытаскивал невод один, легко преодолевая сопротивление бегущей воды. Илоне же приходилось прилагать немалые усилия, и Игорь неизменно устремлялся ей на помощь.
Погода выдалась холодная, мозглая, от воды было не уберечься, промокали ноги, и спасти могла только энергичная работа.
Уже к концу ловли, когда осталось сделать не больше двух-трёх забросов, он увидел, что его напарница в очередной раз собирается подтянуть к мосткам свой невод. Её согбенная фигура, измученное выражение лица, скованные движения – всё говорило о том, как она устала. Жалость вновь заторопила его помочь рыбачке. Руки у неё совсем закоченели, пальцы не слушались, и она уже не способна была ни делать заброс, ни тянуть на себя тоню.
– Оставь, – сказал он. Илона недоумённо оглянулась на него. – Оставь невод, говорю. Ну-ка, дай мне руки. О-о, красавица, да они у тебя точно лёд!
Он взял кисти её рук и прижал к груди, пытаясь отогреть теплом своего тела… Почувствовав, что в пальцах её возобновляется кровоток, он склонил голову, чтобы согреть их ещё и дыханием. И встретил глубокий проницательный взгляд.
– Ты бережёшь меня, – тихо сказала она. – Зачем?
– Чтобы ты не застудила себя.
– Ну и что из того, если застужу?
– Как что? У нас появится больной человек. А нам болеть нельзя – нам надо продержаться до лета.
– И это всё, что тебя волнует?
– В данном случае – всё. Тебе уже не так холодно? – спросил он.
– Сейчас мне намного лучше, – ответила она. – Какие у тебя горячие руки. Тебя не берёт даже холодная вода.
– Это от работы. Если много двигаться, то будешь чувствовать себя вполне сносно.
Отогрев её ладошки, насколько возможно было в тех условиях, он мигом собрал на берегу плавник и хворост и запалил костёр.
– Для тебя рыбалка закончена! – крикнул он Илоне. – Иди сюда!
Она послушно приблизилась, присела и протянула ладони к огню.
– Здесь тебе будет хорошо, – сказал он. – А с неводами я управлюсь один.
Не успел он сделать очередной заброс, как Илона крикнула ему, что уже согрелась.
– Тогда отнеси рыбу к хижинам! – крикнул он в ответ. – И оставайся там, я скоро приду!
Но, передав добычу Марион, молодая женщина тут же устремилась обратно.
Принимая у неё улов, староста успела спросить:
– Как он, всё такой же твердокаменный?
– Его не разберёшь, – ответила Илона. – Как человек он обо мне заботится. А как кавалер – совершенно бесчувственный.
– Ничего, расчувствуется. Ты только не торопись хватать быка за рога, а то заартачится. Попробуй подойти к нему потоньше. Хотя как раз тонкостей-то, может быть, он и не понимает. Он же охотник, всю жизнь провёл в лесу, то есть самый что ни на есть настоящий дикарь.
Увидев бегущую к мосткам Илону, Игорь крикнул:
– Зачем ты сюда?! Грелась бы возле печки!
– Говорю, я уже согрелась! Сейчас я помогу вам! – Незаметно для себя Илона перешла на «вы».
– Оставь, не надо, я управлюсь один!
Но Илона уже вцепилась обеими руками в снасть и принялась вытаскивать её из воды.
– Смотри не надорвись! – крикнул он, со своей стороны подтягивая невод. – Женщине нельзя слишком напрягаться!
– Я вас не пойму: то вы говорите, что движение согревает, то удерживаете меня, настаиваете, чтобы я работала вполсилы.
Между тем невод шёл тяжело. Игорь подумал даже, не зацепился ли он за камень или корягу, но сильные толчки, отдававшиеся в руках, давали знать, что в снасти запуталась крупная добыча. Несколько минут борьбы – и рыба оказалась на мостках. Она была так велика и так билась, что, по касательной задев Илону хвостом, едва не свалила её в воду.
– Осторожней! – крикнул Игорь. Вытащив нож, он ударил рыбу в голову, вонзив лезвие на две трети. Ещё удар, и огромная туша потеряла силу движений.
