Миррил не могла подняться на ноги, поэтому она ползла. Стебли рапса нагло лезли в лицо, словно насмехаясь. Словно эти стебли – были душами всех тех убитых ею людей. Они изо всех сил пытались её остановить, застопорить путь, хоть на лишнюю секунду, но замедлить; их нетерпеливое колыхание как бы говорило: «Сюда, Проклятый, сюда скорее. Она здесь. Приди и убей её, как она это сделала с нами. Убей это Чудовище, убей!..»
Ох, как хорошо сейчас было бы оказаться в тёплом домике покойного добряка Сика… Как бы было хорошо…
Мор не стал суетиться и неспешной походкой направился к заказанной жертве.
Бедняжка Миррил так и не поняла, что случилось. Чёрный, острый как тысяча бритв кинжал прикоснулся к её шее с одной стороны и распрощался с другой.
Тонкие, чертовски крепкие пальцы подняли голову за волосы. Глаза цвета волны Бесконечного Океана испуганно глядели на убийцу. Жизнь быстро гасла в них…
Меня. Нельзя. Остановить. – Показал жестами немой Мор с сардонической ухмылкой на лице – при жизни Проклятый, демон во плоти. Радостно раскачивая за волосы трофейную голову, он направился к разбитым крыльям. Их следовало починить.
За спиной Мора осталось лежать обезглавленное тело молодой, стройной девушки.
Глава 6: А жизнь продолжается…
Миррил проснулась в плохом настроении. Очень плохом…
Дирок посмотрел на неё. Он ничуть не изменился. В его голове не торчала метательная звезда, и обе руки были целы. Тонкими пальцами он сжимал рукояти управления паровой машиной.
– Антрацита хватит ещё на полдня, – сказал он, – магония хватит на один, максимум два раза завести двигатель. Я, знаете ли, не люблю это делать вручную… На следующей стоянке заправимся и поедим – спасибо за дополнительные денежки нашим богатеньким друзьям-профанам… Ты ведь голодна?
Миррил ошарашено на него глядела. Осознание того, что весь пережитый ужас был лишь сном, приходило неспешно, вальяжно, словно медленно вытекающая из трещины вулкана лава. Но вот эта лава достигла близлежащего леса, и вспыхнул живительный пожар понимания! Миррил не мертва! Дирок жив!
Но каким ведь реалистичным был тот сон. Шея до сих пор чувствует ледяную сталь клинка… И души убитых Миррил людей, заточённые в рапсовых стеблях… Они ведь так ненавистно тёрлись о её лицо… казалось, щёки до сих пор ощущают их на себе… и их травяной запах…
– Ты чего так на меня смотришь? – удивился Дирок. – Как кошарок на новую крысоловку.
Миррил встряхнула головой, пытаясь сбросить все нехорошие мысли, но они цепкими когтями держались за мозг. Нет, это был не простой сон… Бывшая магиня вспомнила бредни старины Сика у камина про неожиданный дар единиц из десятков тысяч лишённых магического дара. Способность видеть будущее!
Колесо попало в выбоину и машину тряхнуло: лежащий на панели обрез (которым Миррил имела счастье снести голову её неудачливому насильнику) сбросило на колени девушки. Стволы, словно преданные звери, прижались, пусть и через грубую ткань походных штанов, к ногам – в надежде получить хоть немного ласки от своего сурового хозяина. Бывшая магиня положила руку на обрез, словно на голову зверя, и погладила его. Если бы в этот момент Дирок не следил за дорогой, то счёл бы её жест весьма сексуальным.
– Дир… – нетвёрдо начала Миррил, – мы едем в ДГР?
– Я же тебе уже говорил, – Дирок всматривался в дорогу и не сразу понял вопроса. – Постой… я ведь тебе ещё этого не говорил. Хотя, только тупица не догадалась бы. Я, знаешь ли, тебя считал очень тупой. Ведь все светловолосые девицы с аппетитными задницами – тупые. Об этом ещё три века назад написал Верховный инквизитор Республики Теней Демиржи Фокрит в монографии «О светловолосых ведьмах «блондинках» и вреде мужчинам ими вызываемом». А ты, кажись, не такая уж и тупая, хотя у меня как-то сломанные часы тоже правильно время показывали, но лишь два раза в сутки…
– Только тупые употребляют столько раз подряд слово «тупой»! – огрызнулась Миррил. – Упоминание учений душевнобольного фанатика и импотента, жгущего в серной кислоте красивых девушек, с которыми у него ничего не получалось – только закрепляет за тобой это звание.
Некоторое время они молчали. Дирок мерно поворачивал рычаги управления, его лицо было самодовольным – конечно же, оттого что колкий выпад задел девушку. Миррил неровно дышала, всеми силами пытаясь не злиться, но не очень-то ей это и удавалось.
Более-менее совладав с собой, Миррил решилась заговорить. Конечно, говорить с этим прыщавым, одноухим и чёрство-сердечным женоненавистником с пигментными пятнами на лысине ей хотелось меньше всего на свете, но ужасная картина возможного будущего всё не переставала маячить перед глазами. Рапс, летающий урод держит за светлые волосы голову, которая ещё не умерла, которая ещё какие-то доли секунды понимает весь ужас, весь кошмар, всю обречённость…
Она решила подойти издалека:
– Дир… Ты мне так и не рассказал, что у тебя с ухом…
Руки телохранителя всё так же хладнокровно сжимали рукояти управления паровой машиной, но непроницаемое лицо дрогнуло. Совсем на чуть-чуть, но изменилось, исказилось гримасой давно пережитой боли и душевных терзаний. А потом вновь сделалось непроницаемым, хладнокровным – как и всегда.
– Ты моя работа, – сухо ответил он. – Ни больше и ни меньше. Такие вещи я обсуждаю лишь с очень близкими людьми… – он немного помедлил. – А поскольку у меня никогда не было близких людей… Я ни с кем этого не обсуждал и не собираюсь!
– Но тогда, в локомотиве ты говорил…
– При чём здесь тот проклятый локомотив? – и вновь непроницаемое лицо наёмника дало слабину, и опять это продлилось какое-то мгновение. – О чём ты вообще говоришь, тупая блондинка?
Миррил опять выдержала сильный бой внутри себя, победила и, глубоко вздохнув, заговорила:
– В локомотиве, когда ты угощал меня сигароттой, что забыл уже?
– При чём здесь эта грёбанная сигаротта к моему уху! – на этот раз Дирок всерьёз вспылил. Даже его удавье терпение небезгранично. Машину качнуло.
– Тише, не надо так злиться, – Миррил откровенно насладилась вырвавшейся наружу слабостью своего мучителя-телохранителя.
– Что тебе известно? – нервно спросил Дирок. – Это твои колдовские штучки? Тебя что, не лишили до конца дара? Да пошла ты вообще!
– Дирок Мистафилиус, ты всё сказал?
– Чего ты добиваешься? Чего?
– Может, заткнёшься и послушаешь? – Миррил начала терять терпение.
– Да я… – губы наёмника шевелились, явно вычерчивая трёхэтажные ругательства, но все они молчаливыми, невысказанными уродцами засыхали в горле.
