— Чудесно, не правда ли? — произнес упырь глядя на полуравзалившееся строение заставы.
— Я тут буду жить? — уточнил Рус.
— Да. Немного подправить ворота, чуть-чуть достроить стены и вуаля! В нашем распоряжении готовая застава! В ней даже родник выходит. Ну не царские ли хоромы?
— А кто все это делать будет? — хмуро поинтересовался парень.
— Ну, тут несколько вариантов. Можно плотно засесть за твое обучение и через полгода ты сможешь создавать простых големов, которые будут таскать, чинить и прочие мелочи, не требующие особого ума, — тут нежить взглянул на парня и сморщился. — Нет. Год. Не меньше.
— А другие варианты? Мне как-то надо будет пережить год.
— Ну, я могу спуститься в долину в сторону Вивека или в сторону Северян. Вырежу по быстрому деревеньку-другую и приведу побольше нежити. Не самый плохой вариант. Достаточно умна, чтобы выполнять элементарные действия и не требует ухода. При желании с ней можно даже справлять мужскую нужду! — подмигнул он. — Ты, кстати, как к запаху тухлятины относишься?
— Плохо, — буркнул парень, начиная подозревать, что упырь над ним издевается.
— Ну, тогда остается последний самый дерьмовый вариант. — притворно вздохнул учитель. — Люди. Жутко ненадежная вещь, как по мне. Пойдем. Надо как-то тебя устроить на пару недель, пока я не найду подходящих экземпляров для наших дел.
Упырь легкой походкой с довольной мордой отправился в сторону разрушенной заставы.
— Постой! — поспешил за ним Рус. — А как мне тебя называть?
— Что? Зачем? — спросил упырь.
— Ну, у тебя есть имя?
— Имя то у меня есть, но произнести ты его не сможешь, — отмахнулся учитель. — Его используют… мои коллеги, когда хотят обратиться ко мне. Во тьме, естественно.
— А здесь?
— А зачем мне тут имя? — беспечно пожал плечами он. — Я, знаешь ли, не большой любитель говорить с теми, кого собираюсь съесть или убить.
Парень смутился, но все же продолжить настаивать на своем.
— У каждого должно быть имя. Это же неприлично обращаться только по статусу.
— Давай так, — остановился упырь. — Я, хоть убей, своего имени при рождении не помню. Все таки скоро полтора тысячелетия стукнет. Имею я право кое-что забыть? Так, что придумай его сам.
Парень впал в ступор от такой формулировки и переспросил:
— Придумать вам имя самому?
— Да, почему нет? — пожал плечами упырь. — Это будет забавным экспериментом.
— А если я назову вас как-то по дурацки?
— Ха! Попробуй, удиви меня! — расплылась в улыбке нежить. — Ты бы знал как меня только не называли.
Парень почесал голову и выдал первое, что пришло в голову:
— Беляш!
— Это булка с мясом? — задумчиво произнес упырь. — Да, неплохо, но я ожидал чего-то более необычного. Ну, же! Удиви меня!
Парень сбился с шага и замер. Он смотрел в спину удаляющемуся упырю и выдал то, чего сам не ожидал:
— Роуль! — крикнул он. — Я буду называть вас учитель Роуль!
Упырь обернулся и удивленно произнес:
— Это же обычное имя!
— Да. Так звали моего отца. Он тоже улыбался и постоянно шутил. Даже когда умирал.
Упырь поджал губы и уважительно кивнул.
— А ты хорош. Меня давно никто так не удивлял. — произнес он и продолжил движение. — Догоняй, ученик. Надо позаботиться о твоей безопасности.
— Тут опасно?
— Конечно опасно!
— Дикие животные? Нежить? — уточнил парень.
— Всякое, но самое страшное, что тут есть — это я. Будем делать защищенное жилище, через которую я не проберусь.
— Я буду делать защиту от вас?
— Конечно! Или ты думаешь, что я шутил, когда говорил про полнолуние? — удивленно уставился на него Роуль.
— Но полнолуние — это же про оборотней…
— Нет, — вздохнул упырь. — Полнолуние это про свет во тьме. Жутка бесячая штука, между прочим. Пойдем. Тебе еще предстоит первая лекция об основах мироздания и сторонах силы…
***
— Это сложно воспринять, — задумчиво произнес Роуль, глядя как парень выводит кистью знаки на стене. — Но все на самом деле идет от обратного. Если мы, конечно, говорим о настоящем познании магии и своей стихии. И не важно какая именно стихия или, как принято называть в имперском университете, полустихия. Все всегда идет от обратного
— Что вы имеете в виду?
Парень не совсем рисовал. Он повторял линии по заготовке учителя, макая кисть в собственную кровь, которую он собрал в небольшой чашке. Крови осталось всего-ничего и парень задумывался над тем, чтобы сделать еще один надрез и набрать еще крови.
— Чтобы лучше понять камень — надо двигаться. Двигаться, перемещаться и отречься от статики и чего-то постоянного. Чтобы понять ветер наоборот нужно максимально сократить движения, замереть, принять статику всей душой и только тогда ветер перестанет тебе шептать. Он будет слушать тебя и выполнять твою волю.
— А тьма?
— Для тьмы надо постоянно улыбаться, шутить и быть по настоящему увлеченным и веселым человеком. — улыбнулся учитель. — В противовес — обрати внимание на паладинов или других адептов света. Не про тех недоучек, что выходят из имперского университета, а на тех кто действительно добился чего-то в развитии своего дара. Они жуткие снобы, скучные и мрачные люди, смысл жизни которых — страдание.
— Вы так говорите, словно они…
— Они чокнутые, — фыркнул упырь. — Хотя тут дело не в них, а в силе, которая изменяет их разум.
— А вы? Вас сила изменяет?
Роуль открыл было рот, чтобы заявить, что сила его нисколько не изменила, но замер. Постучав пальцами по коленке он все же ответил:
— Скажем так — я и раньше был веселым человеком, никогда не отказывающимся от удовольствий и веселья, что в принципе есть и сейчас. Но мысль хорошая, — задумчиво произнес он. — Не исключено, что я тоже больной ублюдок…
Тут он замер, а через секунду рассмеялся. Сначала тихо, но затем все громче и громче. В итоге его дикий ржач разнесся по всей заставе, но вдруг он резко осекся и умолк.
— Кого я обманываю? Я ведь действительно слишком сильно сроднился со стихией. Я давно превратился в больного ублюдка.
— То есть вы не всегда были упырем?
— То, что ты называешь «упырь» — всего лишь форма и уровень взаимодействия со стихией тьмы. Я такой, какой есть только потому, что слишком сильно ушел в тьму. Тяга к крови у меня от того, что я в свое время частенько практиковал магию крови.
— А полнолуние?
— А полнолуние — это время, когда на землю ночью проливается лунный свет. Причем его настолько много, что он сводит с ума. Становишься раздражительным, все жутко бесит и хочется убивать. О-о-о-о да-а-а-а-а… Много и беспричинно, — признался учитель. — Мы, собственно, поэтому и делаем эту защиту.
— Получается, вы сходите с ума каждое полнолуние?
— Не каждое. Бывает облачно и я не вижу эту мерзость посреди ночи, — фыркнул Роуль. — Но по сути своей — да.
Парень снова макнул кисть и принялся обводить еще одну руну.
— Кстати, стоит поторопиться. Очень скоро твоя кровь свернется и ей будет неудобно рисовать. — заметил учитель.
— Я добавил в нее настойку корня Белоцвета. Она не свернется.
— М-м-м-м? Ты знаком с алхимией? — удивленно произнесла нежить.
— Не совсем. Только с той частью, где говорилось про лекарское дело. — признался парень. — Меня учил лекарь Жулье, в Вивеке.
— Вот как, — произнес он и меланхолично вздохнул. — Чему ты еще учился?
— У пекаря учился, в Сладком переулке. Еще немного у кожевника, но так… чтобы сумку подлатать или ремень добрый сделать.
— Пекарь… — задумчиво произнес упырь. — Ты пек хлеб?
— Не только. Чаще, конечно, хлеб, но мне нравилось делать сладкие булочки или какое-нибудь пирожное.
— Пирожное, — с усмешкой повторил Роуль и с издевкой произнес: — Вообще, для мага очень полезно иметь увлечение, которое ему по душе. То увлечение, от которого он будет получать удовольствие, вне зависимости от того в каком настроении он будет. Замечательно, если это увлечение — магия.
