— Несоответствие по статусам, хотя он наверняка имел в виду что-нибудь ещё, — Сэра прошла на кухню и села на диванчик уголка. — Я же по рангу выше. Наверное, то, что он весь такой из себя уверенный и знающий что делать, а я дурная психопатка. В принципе, завуалированно именно это он мне и заявил.
— То есть ты ему наконец призналась? — Дарси тоже села, рядом, и сочувственно обняла её за плечи. — Не повезло-о…
— Ему — да. А я переживу. Пошёл он…
— Ты же шесть лет его добивалась, нет?
— Слушай, не сыпь мне соль на раны, а? Ещё через шесть найду кого-нибудь другого.
— Конечно, найдёшь! — горячо проговорила аурисса. — Ты же… ну, классная, в общем. Не знаю, зачем ты вообще на нём зациклилась. У вас в гвардии больше вельков нет?
— Ты вообще-то тоже «у нас в гвардии», — фыркнула Сэра, и Дарси замотала головой.
— Я не в гвардии, я рядом…
— Ладно тебе прибедняться. Да, там есть ещё двое моего почти возраста, чуть постарше. Но они уже женатые.
— Это проблема разве?
— Ну кому как. Я своего хочу, а не чужого.
— Сам факт того, что мужчина женат, уже говорит о том, что он не дефектный. Как Энгельберт.
— Мощно ты его… Впрочем, оставим, у нас разные на это взгляды…
— Я не совсем понимаю, почему ты так за него цепляешься. Нет, конечно, вельки очень красивые, — Дарси мечтательно закатила глаза. — Холодная красота. За каждым — как за каменной стеной. Не то что парни моей расы: любой вельк ауриса через коленку переломить может. Рыжики, — она пренебрежительно сморщила нос. — Хотя серебряные ничего, но у них и комплекция немного отличается.
— Я смотрю, ты подробно изучила данный вопрос, — весело фыркнула Сэра: она потому и ходила к Дарси жаловаться, что та своими замечаниями не к месту отвлекала и невольно смешила её.
— Мне много попадалось аурисов, которые на меня слюни пускали, уже как облупленных знаю. Так что тебя в нём так цепляет?
— Да я говорила уже, и ты — только что. Стена. С ним не страшно.
— Как будто ты чего-то боишься.
— Почти нет, но мне хотелось бы не бояться не потому, что это я такая классная, как ты выразилась, а потому что кто-нибудь обязательно меня прикроет.
— А Цезарь и остальные? Разве они не следят за этим?
— Ну это другое.
Дарси непонимающе моргнула.
— Для меня одно и то же.
— У тебя просто всегда был кто-то, кто решает за тебя. Не с чем сравнивать, — улыбнулась ей Сэра, ощущая, как кирпичики её мировосприятия потихоньку складывают обратно её непробиваемый барьер, отгораживающий её от всех невзгод за неимением в жизни живого человека для той же цели.
— Наверное… В общем, не переживай! Тебе не сорок лет, найдёшь себе ещё достойного! — Дарси мельком глянула на часы на микроволновке и вскочила. — Ой, время уже! Ко мне скоро должен мой парень подойти! Прости, забыла совсем!
— Надеюсь, это не Лео?
— Боже упаси. С моим начальником отношения у нас только портятся, — поджала губы аурисса, и Сэра удивилась её неожиданной суровости. — Надоел, сил нет…
— Если что, обращайся, призовём к ответу! — пообещала ей велька и тоже встала. — Я тогда пойду. Спасибо, что подняла мне настроение.
— Всегда пожалуйста, — заулыбалась Дарси.
Уже на выходе из подъезда Сэра столкнулась с Энгельбертом — впервые увиденном ею здесь за всё время её хождений к Дарси. В руке он нёс большой букет роз, и нужно было быть совсем дурой, чтобы не догадаться, к кому он идёт. Завидев друг друга, они на несколько секунд замерли как вкопанные, а потом, всё так же молча, разминулись: он — почему-то с отведённым взглядом и она — с гордо вскинутой головой и уже набегающими на глаза слезами.
Цезарь о Дарси знал немного — конечно, именно он по рекомендации (весьма настойчивой и не предполагающей отказа) Сэры год назад устроил её в качестве охранницы к Берссам, когда оттуда из-за разлада с начальством службы ушёл предыдущий сотрудник, но тогда он ограничился лишь скрупулёзным изучением списка её личных заслуг и общих характеристик и не вдавался в подробности её внутреннего мира и жизненных проблем. Работница она была ответственная, чего нельзя было заключить по внешнему виду, звёзд с неба, правда, не хватала, однако от коридорного охранника этого не требовалось. Главное, что Леону Мариавелю она понравилась и он ни разу с тех пор на неё не жаловался. Вкупе с тем, что он сам никогда не был уличён в нарушении должностных инструкций, Цезарь был более чем удивлён, когда по приходе в лаборатории Берссов по просьбе Аспитиса не обнаружил на своём месте ни одного из охранников.
Найдя Берссов, опять работавших при малолетнем сыне, который в этот раз развлекался уже с какими-то химреакциями, Цезарь передал им сообщение Аспитиса и поинтересовался:
— А где ваша охрана ходит, не знаете?
— У нас есть охрана? — наморщил лоб Детлеф и тут же, озарённый, кивнул: — А, ну да, эта парочка, аурисса и пеланн, вечно маячащие где-то на краю зрения… Да кто их знает, мы не интересуемся. Посмотри на терминале.
— Посмотрю. Я на всякий случай спросил, — Цезарь козырнул им и покинул кабинет. Терминал поиска агентов на территории организации в Канари по личному маячку находился совсем недалеко, и, введя поочерёдно запросы, терас выяснил, что оба охранника расположились чуть ли не в кабинете по соседству. Цокнув языком, с уже вертящейся на нём укоряющей речью, Цезарь быстро опознал нужный кабинет. Он оказался заперт, но его карточка давала доступ в любые помещения МД — даже в личный кабинет Мессии, — так что терас не стал стучаться, а сразу заставил дверь открыться и шагнул внутрь, немедленно замирая на пороге. Картина ему представилась впечатляющая.
Дарси и Леон занимались сексом — любовью это не поворачивался назвать язык. Скованные наручниками руки ауриссы, казавшейся рядом с пеланном чуть ли не младшеклассницей, были заведены за спину и пристёгнуты к кобуре на плечах, из-под распахнутой форменной рубашки выглядывала обнажённая грудь, штаны спущены до колен, а саму девушку с зажатым ладонью ртом Леон прижал к стене, двигаясь позади неё рывками и как будто с остервенением. Цезарь вскинул брови, мгновенно закипая.
— Так-так, — холодно проговорил он, и оба любовника повернулись к нему, расширяя глаза в ужасе застигнутых врасплох. — Достойное занятие для охранников личных учёных Мессии. Через пять минут жду обоих в моём кабинете.
Больше не удостоив их взглядом, Цезарь развернулся и вышел из кабинета. Он отзвонился Аспитису, чтобы сказать о переданном сообщении, и зашагал к себе, уже готовя для нарушителей устава достойную казнь.
В кабинете неожиданно обнаружились Сэра и Энгельберт, явно пришедшие отдельно друг от друга и сейчас подчёркнуто смотрящие в разные стороны.
