– Где вы живете на Кайфенге? – небрежно, почти по-дружески спросил он.
– В Таррахаузе.
– Да. – Шену показалось, что он видит, как улыбнулся Шакал. – Так указано в вашем личном деле. У вас есть дети. Двое. Остаются с вашим мужем, пока вы на дежурстве? – Харрис, наверное, кивнула – голос Шакала звучал уверенно. – У вас есть их голопортреты? – Пауза… какое-то движение. – Чудесные мальчики.
В следующее мгновение Нон уже оказался за спиной Шена, неслышно пролетев пару метров.
«Если бы только у меня был кинжал, – подумал Шен. – Или хотя бы ножницы… отвертка».
Чтобы убить Шакала, хватило бы одного точного удара. Но под рукой не было ничего, и Шен чувствовал свое полное бессилие.
Нон передал голопортрет Терри Чан.
– Введите их в файл, – сказал он. – Возможные саботажники.
Шакал вернулся к пульту лейтенанта Харрис и исчез из виду
– А теперь будьте добры повторить инструкции вашей команде. Пусть знают, что вы помогаете нам.
– Станция… – Нон хмыкнул:
– Говорите повеселее. Побольше жизни. Если мне покажется, что вы пытаетесь сорвать сеанс связи, вашим детям придется ответить за это.
– Станция является собственностью Конфедерации Капеллы и обслуживает его Небесную Мудрость, канцлера Сунь-Цзы Ляо. – Голос сорвался, ее душили слезы, но Эллен тут же взяла себя в руки. – Наш долг как лояльных подданных Конфедерации заключается в том, чтобы оказывать всяческую помощь Дому Хирицу. Поэтому мы не предпримем никаких попыток, явных или тайных, сообщить о действительном положении дел на станции.
– Очень хорошо, – похвалил ее Нон. – Полагаю, можно начинать.
Пока лейтенант Дэвидсон работала на своей консоли под пристальным взглядом своего «сторожа», Шен осторожно потянулся за лежащим перед ним компьютером. Руки его дрожали. Терри Чан бросила на Шена сердитый взгляд, но, увидев, что он делает, кивнула. Должно быть, кто-то уже ввел ее в курс дел, рассказав о работе команды мостика. Каждый час дежурный у главной панели управления обязан заносить в вахтенный журнал запись о происходящем на мостике. Шен решил, что займется этим сейчас, пока Эллен Харрис записывает фальсифицированное сообщение.
Он открыл раздел «Примечания» и задумался, постукивая стилом по экрану. Что же записать? Воспользоваться возможностью, чтобы привести мысли в порядок?
08. 45. Стал лояльным подданным Конфедерации Капеллы.
Не гражданином. Подданным. Шен зажмурился, сдерживая слезы отчаяния и злости. Он вырос на Кайфенге свободным гражданином Федеративного Содружества, но всегда ощущал тесную связь со своими капелланскими, или, скорее, китайскими, предками. Чтобы не забывать об этом, достаточно посмотреть в зеркало. Темные, миндалевидные глаза. Желтоватая кожа. Густые черные волосы, которые он всегда подстригал покороче из-за работы при низкой гравитации.
А потом был еще Кайфенг, планета преимущественно сельскохозяйственного назначения. Всего четыре настоящих больших города и много фермерских поселений, где сохранялись китайские традиции, несмотря на почти тридцатилетнее правление Федеративного Содружества. Особо почитались традиции, связанные с местными праздниками и ритуалами, призванными даровать плодородие. Вот почему возрождение Супремата Сарны, соединение свобод Федеративного Содружества с китайским наследием, сохраненным и поощряемым династией Ляо, казалось воплощением мечты. Мечты его родины и его народа.
Мечты, не прожившей и года.
И от Сунь-Цзы Ляо прощения не будет. Три мира Супремата Сарны не пожелали попасть в число тех, кто приветствовал возвращение капелланского правления. В период хаоса, вызванного вторжением Ляо-Марика в пределы Федеративного Содружества, планеты Кайфенг, Сарна и Сахалин провозгласили себя независимым альянсом, стоящим в оппозиции к Конфедерации Капеллы.
И вот теперь Сунь-Цзы явился. Но не в роли освободителя, а в роли завоевателя. А в Конфедерации все, ставшие подданными в результате войны, автоматически, без учета прежнего социального положения или образования, переводятся в касту слуг. Становятся рабами, недостойными человеческого обращения и используемыми для ручного труда. Теоретически гражданство можно получить после пятидесяти лет верной службы. Но на практике гражданами становились лишь представители следующего поколения, родившиеся в условиях режима Ляо. Лишь они избавлялись от бремени принадлежности к низшей касте.
– Младший офицер Дэвидсон, вы не поможете мне?
Слова сами сорвались с его языка, прежде чем он успел все как следует обдумать. Отрывать ее от работы под пристальным наблюдением сторожей было рискованно. Кроме того, на мостике присутствовал капелланский специалист, который мог почуять что-то неладное, нарушающее привычный ритм работ.
К счастью, сама Дэвидсон не подала и виду, что что-то не так. Она сидела в стороне от остальных, ее лица никто не видел, а потому у нее было время и возможность овладеть эмоциями.
– Да, конечно, – спокойно сказала она. Шен почувствовал, как пересохло во рту. Он ощущал на себе внимательный взгляд Терри Чан, по тому, как потеплела шея, понял, что и Шакал не сводит с него глаз.
– Мне нужно угловое отклонение Кайфенга. Для записи. – Он посмотрел на Терри Чан, стараясь выглядеть запуганным и удрученным. Это оказалось не так уж и трудно. – Думаю, мне не стоит вставать, чтобы заглянуть в таблицы.
– Верно. – Дэвидсон грустно улыбнулась и кивнула. Потом посмотрела на экран. – Отметь: четыре точка два девять.
Шен сделал запись, напряженно размышляя. Зачем он это сделал? Просто посмотреть, поддержит ли его Дэвидсон? Что ж, она его не выдала. И что теперь делать с этой информацией? Все дело в том, что поделать ничего нельзя. И понять это можно было раньше, не совершая таких вот глупостей. Ему и нельзя ничего делать.
«Жди, – приказал себе Шен. – Не время пытаться отправить предупреждение. Пока все эти Хирицу не утратили бдительности. Пока сам Шакал на мостике». На «шаттле» до Кайфенга неделя пути. У него еще будет много времени, когда эти люди уйдут.
Но Шен понимал, что с каждым отправленным сфальсифицированным сообщением его воля к сопротивлению будет ослабевать, как это произошло с лейтенантом Харрис. Сотрудничество – это политика. Фраза врезалась в память еще со времен курсов Военной академии. В условиях, когда планеты постоянно переходили из рук в руки в период Войн за Наследие, перемежавшихся непрерывными пограничными стычками, население оккупированных миров часто делало выбор в пользу простого сотрудничества, а не сопротивления.
Он все еще размышлял об этом, когда ход рассуждений прервал резкий голос Шакала:
