ведь? Дорога пока одна, ты не вызываешь подозрений, но лишь пока, впереди развилка, прими верное решение, – Шарон шагнул за ним, не уменьшая дистанцию.
– Тогда сгинь, – мужчина резким движением вогнал в руку соперника свой дротик, так же внезапно остановив его, вонзив всего на пару сантиметров, – в следующий раз будет глубже и выше, – он кивнул на шею, – я плевал, на кого ты работаешь.
Соперник скрылся так же спешно, как и появился, лишь шурша ветвями кустарников. Шарон вновь опустился на землю, осторожно держа новый дротик. Нужно сменить оружие, вновь брать в руки металл, ведь короткая палочка из светлого дерева не может служить устрашением. Меч, что лежал в повозке, у сумки, был непривычным грузом на поясе. Только рукоять, оплетенная черной кожей, будто под его руку была сделана. Перед выходом он быстро вспомнил пару старых навыков, чтоб хотя бы начать защищаться как настоящий стражник.
Наемник поежился. Чувства обострялись внезапно, медленно связываясь с разумом. Взгляд, устремленный на ствол ближайшего дуба, вдруг пронизывал его и ещё несколько десятков деревьев, открывая вид на зеленые холмы, вокруг которых вились свежие дороги. И так же внезапно всё исчезало за резной корой старого дерева. Шарон тряхнул головой, прикрывая глаза. Он достал один орешек, что оставил в кармане. Покрутив его в пальцах, мысленно представляя молодой куст орешника, он ощущал, как от скорлупы исходит тепло.
– Хестор, – он отбросил орех, открывая глаза.
Теплое свечение прокатилось по земле, остановившись в паре метров от ног. Легкий хруст, за которым последовал шелест. Свечение нитями разошлось по земле, медленно уходя вниз. Небольшой росток появился над землей, едва заметно светясь, одна за одной появлялись новые ветви, пока не сформировался небольшой куст.
– На сегодня хватит, – он потер лоб, хмурясь, – да и толку-то, – медленно поднимаясь на ноги, мужчина откинул из ладони второй дротик, – всё равно скоро в могилу, да, старая? – он обратился к темноте, медленно шагая к лагерю. Лес лишь отозвался тихим шелестом молодых листьев, то ли согласным, то ли возмущенным.
Тола откинула в сторону книгу, дочитав очередную слезливую историю. Удивительно, как красиво люди могут описать это чувство, заставляя и читателя понять, каково это – любить. Девушка вздохнула. Такое странное тепло грело душу после красивых слов, так сильно билось сердце, а главное – так хотелось и самой полюбить. Но и этого права она лишена по происхождению.
Внезапно тепло в душе сменилось пустотой – выедающей и холодной. Она закрыла лицо руками, падая на подушки. Слезы пропитывали подушки, которые глушили всхлипы и тихий вой. Как камень на шее была эта роль для неё, золотая клетка, дверца которой плотно захлопнулась.
– Тола, – Шарон присел на край повозки, закрывая девушку от лишних глаз, – что-то случилось?
– Мне нужен наемник, – принцесса оторвалась от подушек, поднимая полные слез карие глаза на мужчину, – это жестоко, это, быть может, не правильно, но я хочу заказать, – двигаясь ближе к стражнику, она говорила все тише, – заказать отца. Это единственный путь из этой клетки, это свежий воздух для братьев и меня. Клянусь, едва я попаду в лапы другой короны, я сама отправлю себя в Обитель, при его жизни только там я буду свободна.
– За такое не всякий возьмется, – Шарон пожал плечами, боясь трогать принцессу, – вокруг него столько стражи. И ваши братья не дадут. Последний смелый остался в подвалах вашего же замка, если ещё жив. Наемники работаю и на короля, ваш заказ обернется против вас же.
– Мертв, после рассвета стал мертв, – девушка вновь опустилась на подушки, вытирая щеки тылом ладони, – отец долго не церемонится, не любит издеваться над преступниками.
Едва девушка опустила глаза, Шарон широко улыбнулся. Тот, кого все считают мертвым, сейчас сидит здесь, живее всех живых, рядом с ценным для Оникта человеком. Хоть и в качестве разменной монеты, девушка важна была в ходе этой войны и в его жизни в первую очередь.
– Как кончится война, подыщу вам хорошего наемника, – мужчина осторожно положил руку на плечо девушки, – быть может, сам помогу, чем смогу, – он почти шептал, чтоб не быть услышанным на поляне.
– Спасибо, – она коснулась холодными пальцами ладони Шарона, – расскажете что-то о себе?
Мужчина опешил. Да, он знал свою легенду, но лишь поверхностно, а придумывать что-то на ходу редко получалось. Одернув руку, он тяжело вздохнул, пытаясь уйти от разговора.
– Простите, – девушка повернулась на спину, – эти стражники ужасно скучны, а пути ещё два дня. Ночь в пути утомительна для всех, значит, времени уйдет чуть больше со всеми привалами. До чего же тошно так путешествовать.
– Я предпочитаю говорить обо всем, кроме себя самого, – мужчина чуть поежился, понимая, что этот разговор неизбежен, – и вас я спрашивать о жизни не стану. Быть может, мы найдем стороннюю интересную тему?
– А вы не боитесь таких тесных бесед? – девушка отбросила от себя книгу, усаживаясь в повозке, – они наверняка что-то задумают.
– Я смогу постоять за себя, – Шарон усмехнулся, – никто из них не знает, на что я способен. Меня не учили в гвардии, но я знаю все их навыки. Особенно слабые места, – он запнулся, заметив, как губы растягиваются в довольной улыбке, – и эти слабые места я могу прикрыть, если придется вас защитить.
– Мне кажется, я когда-то видела вас, – Тола задумалась, пытаясь вспомнить.
Шарон прекрасно понимал – где, и рад был, что она не может вспомнить. Надежно спрятанная маска хранила его тайну и спокойствие спутницы. Зато теперь стал понятен тот ее вид в подвалах – уже тогда она готова была заказать отца, разве только боялась признаться себе в этом.
Стражники затихли, не сводя взгляда с повозки. Их выводило из себя поведение новичка, что нагло нарушал устав. У всех давно назрела мысль, что и не видел он никогда увесистой книги. И все больше было сомнений, что мужчина не владеет оружием.
– Нет сил больше, – старший из стражников отложил в сторону шкурку зайца, передавая тушку дальше, – кто он такой? Откуда взялся и за какие заслуги едет с нами, еще и ближе всех к принцессе?
– Говорят, что стражник из порта Монс, – второй мужчина взял тушку зайца за задние лапы, – шрамов для стражника много слишком. Порт уж как два десятка лет спокоен, а уж наемники там неуловимы.
– Хорош стражник, – отозвался шепотом юный гвардеец, – нас гоняли сутками, готовили охранять семью короля, а тут вдруг он.
– Не доброе творится, Корс, у тебя всегда есть план, – разговоры перешли на шепот, сопровождаясь косыми взглядами на повозку.
– Ты прав, Осун, – старший из стражников встал на
