— А где Инай?
— Хрен его знает. Забудь про Иная, он у них, всё, нет его!
— Понял. Какие и в каком количестве нужны машины?
Рогеро сбивчиво объяснил ему, и Домино отключил телефон, спешно соображая, где в короткое время взять необходимые фургоны и кому довериться, чтобы это всё организовать. Его рука привычно потянулась за инъектором, и только после укола в голове окончательно прояснилось. Нужно было договариваться с непосредственным начальством — с Орельеном. А потом уже со всеми остальными.
Сделав знак Крайту, чтобы погодил с расспросами, Домино набрал Орельену. Тот, судя по звукам, куда-то ехал и не особо был настроен разговаривать, но разрешение на немедленную перевозку аурис всё же смог из него выбить. По поводу подходящего места хетт посоветовал обратиться к Азату, который все пустые склады и подвалы всех северных городов уже знал как свои пять пальцев, так что следующим Домино позвонил Азату. Брат его, кажется, тоже отсыпался. Обстановку с Сетте Домино втолковывал ему, превозмогая все упорные попытки бросить трубку, и спустя десять минут договорился встретиться через два часа на шахтах. Наконец можно было начать что-то делать.
— Пока не знаю, что у них там точно произошло, но Инай, похоже, продался бывшим хозяевам, и Сетте ждут гостей, — сказал Домино Крайту, вскакивая с кровати и разминая ноющие руки. — Так что надо их перевозить. Ты со мной?
— А то, — Крайт громко зевнул и тоже встал. — Предлагаю взять Палаша в качестве силовой поддержки. Он давно мается, Зебастиан так и не доверяет ему толком.
— Если учесть, что мой наместник у Сетте кончился, а мне определённо нужен там свой человек, можно посадить к ним Палаша. Будет телохранителем-связным.
— А что, неплохая идея. Я ему позвоню, пока мы будем выезжать из города. Далеко нам?
Домино замер уже на выходе из комнаты, прикидывая расстояние.
— Наверное, и правда два часа. Где он, знаешь?
— Должен быть поблизости, — улыбнулся Крайт.
Палаша в итоге они подхватили на выезде из города: хаен каким-то невероятным образом оказывался всегда рядом с тем местом, где находились Домино и Крайт, хотя они его в свою команду не брали — в отличие от Азата, надёжно завербовавшего себе при переходе под Зебастиана Шакалёнка. Пару раз Домино даже привиделось, что Палаш сидел среди зрителей на его боях, но он никогда не спрашивал, а хаен не сознавался. Сейчас это оказалось на руку.
Они арендовали большую фуру, которая должна была вместить все приборы Сетте — её отдали под вождение Крайту, сам же Домино по дороге договорился с Палашом о его переводе в лаборатории. Тот совершенно не возражал, и это было просто отлично: лучшего наместника Домино и пожелать не мог. Во многом из-за своей нелюдимости и суровости, даже жестокости по отношению почти ко всем окружающим, Палаш так и не прижился среди зебастиановцев, но к Домино он относился лояльно и, похоже, давно хотел осесть где-нибудь на одном месте рядом с теми, за кем надо будет приглядывать. Ко всему прочему, хаен хорошо относился к детям — их раса в принципе ставила их жизни и благополучие выше взрослых или пожилых, — а значит, ему должно было удаться найти общий язык с непокорным Брутусом.
Спустя два часа они были на месте — и привратник встретил их фуру с изумлённо распахнутыми глазами. В посёлке вообще царила суматоха, так что к лабораториям пришлось ехать медленно, чтобы случайно кого не придавить. Шахтёры и остальные жители, кажется, уже поняли, что остаются здесь совсем одни, — и явно были против, поэтому Домино становилось всё интереснее услышать подробности странного предательства Иная и оставления посёлка на произвол судьбы.
Сетте к их приезду почти разобрали лаборатории. Крайт расположил большегруз так, чтобы удобно было заносить всё необходимое, и только после полной остановки Домино покинул вместе с Палашом джип и пошёл общаться с Рогеро и Элишей. Прежде чем приедет Азат, нужно было расспросить виновников переполоха.
— Ну, что произошло-то? — спросил Домино сразу у обоих аурисов, только-только поставивших на землю, судя по виду, тяжеленный прибор. Чуть поодаль с сосредоточенным лицом сидел Брутус, так вцепившийся в своего друга Ове, что оставалось лишь гадать, как тот ещё дышит.
— Можно я не буду выражаться: тут дети, — хмуро бросил Рогеро, останавливаясь и проводя по блестящим от пота волосам трясущейся рукой. — Натворил Инай дел, и мы его прогнали. Он, наверное, вернулся в Канари. Там его поймают как опасного зверя, будут пытать — и он нас всех выдаст. Так что надо пошустрее.
— Я услышу наконец, что он натворил?!
— Убил Берссов, — истеричным тоном ответила Элиша. — Очевидно, у него там были люди, которые помогли это устроить. Очень уж ему хотелось вернуться в МД. Не знаю, с чего он взял, что мы это поддержим.
— Берссы — это те фавориты, из-за таланта которых вас сюда сослали? Неужели вам не хочется занять их место? — сощурился Домино.
— Мы уже тут как-то попривыкли. Плюс доверия Мессии у нас нет, благо Инай грохнул весь отряд проверки два года назад. Аспитису, наверное, было не до нас, раз нам спустили это с рук, но теперь-то он точно сложит два и два, — закатил глаза Рогеро. — Нам ход туда заказан.
— Вы знали, что Инай стремится вернуться?
— Я вообще никогда не был в курсе, что творится в его голове и чем он занимается! Он ведь и тебя нам по собственному почину привёл. Он всё держал в своих руках — всегда, сколько его помню.
— Может, вас ещё и сослали из-за него?
— Ну конечно! Аспитис сменил состав гвардии, он не прошёл проверку лояльности и адекватности, но за прошлые заслуги его отослали инструктором в специнтернат. Потом эти слухи о растлении несовершеннолетних, — Рогеро поморщился. — Кому он был нужен? Ну и нас за компанию отправили подальше от тёплых местечек.
— Плохо вы за братом следили, — покачал головой Домино, искренне презиравший этих людей за их полную неспособность отвечать за себя. — Уж подобное желание можно было заметить. Теперь будете под моим неусыпным наблюдением. Знакомьтесь: Палаш. Отныне он — карающий ангел, а я ваш царь и бог.
Хаен мрачно отсалютовал, по ходу устрашающе поиграв мускулами, и Рогеро отвёл глаза. Домино оценил вытащенное из лабораторий оборудование и спросил:
— Что ещё осталось? И сколько народу едет?
— Мы трое и всё…
— Ове тоже едет! — крикнул Брутус, ещё крепче прижимая к себе велька, никак не реагирующего на происходящее. — Или здесь остаюсь я!
— Какие страсти, — хмыкнул Домино, а Палаш, с этого момента изучавший обоих подростков, хрипло спросил:
— А что с вельчонком? Он живой вообще?
