Я повертел ситуацию в голове так и эдак и пожелал, чтобы Яков Вениаминович был так счастлив, как я верю в такое совпадение. Можно, конечно, для чистоты эксперимента взять у моего любимого мага еще парочку амулетов и посмотреть, что будет с ними и со мной... Но что-то мне подсказывает, что до получения надежного результата я могу не дожить.
Кофе изгонял из меня остатки хмеля (надо понимать, что большая часть улетучилась под действием взрывной волны). Я заказал еще чашечку, смалодушничал и добавил к заказу пару горячих бутербродов с сыром. Есть не хотелось совершенно, но надо же сделать девочке хоть какую-то выручку. Дремала себе спокойно за стойкой, так нет, объявился ночной клиент...
Итак, Яков Вениаминович? Знак вопроса пока оставлю, конечно, не дело приговор выносить без суда и следствия. Но... Вел он себя сегодня странновато — это первый факт. На задание он меня отправил, и задание оказалось неожиданно сложным — это пусть будет факт второй. Вся катавасия началась как раз после выполнения этого задания, тоже факт, пусть и не слишком убедительный. Ну, а фокус с амулетом — это уже всем фактам факт.
Конечно, обвинение на таком базисе можно выстроить только хлипкое, но это больше, чем ничего. Других- то подозреваемых у меня и на примете нет.
Почему мне не хочется верить в виновность Якова Вениаминовича? Потому что он симпатичный старикан? Так история знает многих очень симпатичный людей, втайне совершавших очень несимпатичные поступки. Потому что не один год работали вместе? Тоже мне аргумент. Тут скорее может крыться основание для мотива.
С мотивом у меня определенности нет, что правда, то правда. Но и тут Борис прав — это самое проклятущее заклинание может значить больше, чем мне представляется. Не могу понять как, но может. Я ведь многие заклинания, заказанные Яковом Вениаминовичем, не сразу мог по достоинству оценить. Может, он с помощью этого дурацкого воссоздания текста такие миллионы загрести собрался, что меня как досадную помеху рассматривает. Вдруг я сжульничал, спрятал диктофон под рубашку. Или в самом деле гипнозом кусочек памяти восстановить можно...
Гадко так думать, сил нет! Вот только живого человека убивать — это тоже гадко. Особенно когда этот
человек я.
Будем считать, что рабочая версия сформулирована. Теперь остается понять, что мне с ней делать.
Следующие несколько минут я вместе с бутербродами разжевывал идею все-таки обратиться в милицию. Вкуса во рту я практически не чувствовал, мысли тоже были какими-то безвкусными. Допустим, позвоню я майору Скипченко... Не прямо сейчас, а выждав еще час-полтора, Юрий Федорович просыпается рано, но, думаю, не настолько. Ему мне не придется по крайней мере доказывать отсутствие у меня паранойи. Майор уже оказывал мне кое-какие услуги, поменьше масштабом, конечно, и не то, чтобы совсем бескорыстно. Полагаю, не откажет и в этот раз. Наверное, мне даже в отделение ехать не придется, встретимся где-нибудь на нейтральной территории.
Но вот рассказывать мне придется все и подробно. Майор милиции — это не одногруппник Боря, он из меня все детали выжмет. В том числе и подробности последнего задания. И его, безусловно, можно понять, нужна же какая-то отправная точка, зацепка... Но я при этом грубо нарушу наши правила — и писаные, и неписаные. И ничего не меняет тот факт, что майор не побежит к конкурентам Якова Вениаминовича сливать информацию. Я нарушу коммерческую тайну — это раз и нарушу этику курьера — это два. Кто-то может сказать, дескать, подумаешь, по сравнению-то с угрозой жизни... Тут ведь как сказать. Если нападет на меня действительно Яков Вениаминович, тогда мне все спишется. Может быть, хотя и не факт — у меня ведь нет полной уверенности сейчас. А если нет? Если Яков Вениаминович окажется ни при чем? Моей репутации конец, и это уже не говоря о том, как стыдно мне будет смотреть в глаза старому магу.
В общем, не нравилась мне эта идея. И продолжал обдумывать ее я чисто механически, уже зная, что звонить Юрию Федоровичу я не буду. Пока.
А что я буду? Сидеть в этом кафе и пить кофе чашку за чашкой, ожидая, пока смерть не придет за мной, выбрав подходящее обличие? Ехать домой и дожидаться неминуемого конца там? Затариться коньяком и погрузиться в алкогольный дурман...
Все-таки бежать из города? И даже из страны. Конечно, мог найдет меня где угодно. И все же — Яков Вениаминович упоминал об этом как-то в разговоре — заклинания с расстоянием слабеют. Найти-то меня смогут, но вот причинить вред будет уже чуть сложнее. Возможно, где-нибудь в Австралии я буду чувствовать себя в относительной безопасности...
Тоже дрянь идея. Начнем с того, что у меня даже загранпаспорта нет. Как-то никогда этим не озабочивался, пока еще повидать мир не тянуло. Конечно, можно позвонить еще одному своему знакомому... не совсем из милиции, и мне все документы выправят быстро. Но все равно, полагаю, не за один день. А доживу ли я до завтра, вот вопрос.
Да и потом, не хочу я ни в какую Австралию. Не хочу превращаться в загнанного зверя. Не спать по ночам, забываться тревожным сном под утро, а потом просыпаться, отирать дрожащей рукой холодный пот со лба и радоваться, что пока еще жив.
Нет. если проблема есть, ее надо решать. Пусть пока еще непонятно как. Но думать нужно именно над этим. Не знаю, сколько у меня есть времени...
Маги не всемогущи. И это заключается не только в ограниченном наборе заклинаний, не затрагивающем, в общем-то, ничего глобального. Маг не может остановить время, оживить умершего... телепортация тоже, увы, не освоена. Маги ограничены и в количестве произнесенных заклинаний в единицу времени. Словно в старых компьютерных игрушках, у каждого есть определенный запас маны, которая затрачивается на заклинания, и его восстановление требует времени.
Ну. допустим, уронить на меня шкаф — это ерунда, телекинез заклинание относительно «дешевое». Но вот взрыв... Я не знаю, каким заклинанием воспользовались, но почти уверен, что оно очень энергозатратное. И ведь даже на то, чтобы каждый раз обнаруживать меня, эта самая энергия тоже нужна.
Сила мага и заключается в том запасе, который ему дан... не знаю, как правильно сказать, от Бога или от Белого шара. Самый слабый из магов только и способен, что на пять-шесть простеньких заклинаний подряд, а потом сутки или двое восстанавливается. Но на меня явно охотится кто-то посерьезней. К слову, Яков Вениаминович маг среднего уровня, звезд с неба не хватает, но берет свое умением с фантазией использовать и сочетать заклинания. Может, и взрыв — не какое-нибудь мощное заклинание, а умелое сочетание парочки простых... Кто его разберет, возможно, старикан в химии здорово рубит.
Была у меня мысль сделать себе новый амулет. У другого мага, естественно. Но что-то мне в этой идее не нравилось. Слишком яркими были воспоминания о взрыве, в эпицентре которого как раз амулет и находился. Если рассмотреть версию невиновности Якова Вениаминовича, амулет представлялся мне каким-то подозрительно ярким маяком.
Между тем рассвело. Быстро как-то. незаметно. Или это я так задумался. Милую девушку за стойкой по- моему все-таки сморило. Глаза у нее были открыты, но подернуты какой-то дымкой. Все правильно, каждый человек, работающий по ночам, должен уметь спать с открытыми глазами.
Я наконец-то пришел к окончательному решению. Нужно ехать к Якову Вениаминовичу. Прямо сейчас, не откладывая. И задать несколько прямых вопросов. Не знаю, получу ли я на них прямые ответы, но это уж на месте сориентируюсь. Если он — именно тот, кто пытается меня убить, попробуем внести какую-то ясность в ситуацию. Включая сакраментальный вопрос «за что?». А ведь даже если покушается не он, интересные вопросы у меня все равно найдутся...
Жизнь полна чудес и без всякой магии. Только я собрался встать из-за стола, мой телефон зазвонил. И я, еще не глядя на экран, точно знал, кто это.
— Да, Яков Вениаминович.
— Вадик, с вами все в порядке?
— Вашими молитвами, Яков Вениаминович, — я постарался, чтобы мой голос звучал нейтрально, без намека на сарказм.
— Ну и слава Богу, слава Богу. У меня этой ночью так заснуть и не получилось. Вы уж простите такой ранний звонок... Хотя, вижу, вы тоже не спите?
Я хмыкнул, почувствовав неуместное веселье.
— Не спится что-то, Яков Вениаминович. Такая ночь волшебная...
Маг посмотрел на меня, чуть склонив голову набок. О чем он в этот момент думал, не знаю.
— Вот и прекрасно, — сказал он наконец. — Вы, Вадик, приезжайте-ка ко мне прямо сейчас. Хорошо? Отказаться в такой ситуации было бы глупо, как вы считаете?
Глава девятая
Бац!
Вот это да, ну и ну, ничего себе... и все прочие междометия, выражающие изумление и ошеломление. Яков Вениаминович, старый одесский еврей, человек мягкий и интеллигентный только что без второго слова зарядил мне по морде.
