Если перечислить все преимущества самострела, сразу станет ясно, для чего он лучше всего подходит. Слушайте: простота, легкость в обращении, надежность, неожиданность, скрытность, предсказуемость. Если все это сложить вместе, то получается, что самострел — оружие слабого человека против сильного, оружие мирного человека против воина, оружие обороны, а не нападения. Значит, пользоваться им нужно из засады, из-за прикрытия, с подготовленного заранее места, чтобы сразу после выстрела можно было спрятаться или отступить.
Поэтому, взяв в руки самострел, не воображайте себя витязями, которые сейчас прямо пойдут и всех победят. Никуда с ним ходить лучше не надо. Самый хороший результат получится, если вы будете на знакомом привычном месте, а противник о вас и подозревать не будет. Тогда первый выстрел будет за вами, и он должен быть неожиданным и точным, потому, что второго вам, скорее всего, сделать не дадут.
— Кхе! — дед был явно доволен — Поняли? Вижу, что главного, все-таки не поняли.
— Поняли, деда, поняли, чего ж тут не понять? — замолотили языками близнецы. — Минька все хорошо рассказал.
— А если поняли, то скажите: почему учебу мы начнем, не держа самострелов в руках?
Близнецы озадаченно замолкли, обернулись к Мишке. Обернулись, кстати, зря — Мишка и сам не мог уловить направления дедовой мысли. Рассказывая о преимуществах самострела, он специально свел все к тому, что это оружие обороны, оружие мирных людей. Воинский пыл Кузьки и Дёмки надо было охлаждать с самого начала обучения. Но дед, очевидно, решил в этом вопросе пойти еще дальше. Только вот — куда?
— Что молчите? На Михайлу не оглядывайтесь, своей головой думайте. Ну, не додумались? А Михайла все, что нужно вам сказал. Ну-ка вспоминайте: стрелять надо из укрытия, с подготовленного места, и второго выстрела вам сделать не дадут. Поэтому начнем с того, что будем учиться выбирать подходящее место и правильно определять расстояние до цели. Вон там Михайла с утра воткнул ветки в снег. Видите?
— Видим!
— Сколько шагов до ближней?
— Сто! Нет, меньше! Нет, больше.
— Хорошо, — дед усмехнулся в усы — тогда вопрос полегче: до какой из трех — сто шагов?
— До средней! Нет, до ближней!
— Все неверно. Ни до какой. Теперь посмотрите вон туда. — дед указал рукой близнецам за спину. — Там — четыре ветки, и воткнуты они через каждые двадцать пять шагов. Значит до второй — пятьдесят шагов, до третьей — семьдесят пять, до четвертой — сто. Запоминайте, как это выглядит. Запомнили? А теперь снова смотрите на те три, которые я вам сначала показал. Сколько до ближней?
— Меньше ста!
— Верно, а к чему ближе к сотне или к семидесяти пяти?
Близнецы заоглядывались сравнивая расстояния.
— Вроде бы к семидесяти пяти.
— Тоже — верно. До ближайшей ветки восемьдесят шагов. А сейчас, первый урок вам: во все стороны от тына отмеряйте по сто шагов и через каждые двадцать пять шагов втыкайте вешки. Во все стороны, это не значит, что только в четыре: на север, юг, запад и восток. Между ближними к тыну вешками тоже должно быть по двадцать пять шагов. В общем, работы вам троим на целый день. Когда снег сойдет, вместо вешек принесете камни и намажете их белилами со стороны села. Снаружи посмотреть — камень как камень, а из-за тына — метка для стрелков. Все поняли?
— Да!
— Идите, работайте.
Вроде бы, все было нормально но сомнения по поводу эффективности учебы у Мишки все равно, оставались. Во-первых, дед сам из самострела никогда не стрелял. Был он раньше — до ранения — очень неплохим, как говорили, лучником, поэтому Мишка опасался, что и учить он их будет как лучников. Во-вторых, было совершенно невозможно представить себе, как дед, неспособный из-за ранения вглядываться в отдаленные предметы, собирается оценивать результаты стрельбы, маскировки, правильность оценки пацанами расстояния и так далее.
К вечеру, после того, как все село было окружено четырьмя концентрическими кругами воткнутых в снег вешек, Мишка приплелся домой голодный уставший и мокрый. Дед критически оглядел его, начал было высказываться на тему: «тяжело в учебе — легко в походе», но, поняв, что от внука сегодня уже толку не будет, прервался, не закончив фразы.
— Ладно, Михайла, сейчас тебя хоть на веревку вешай, как белье. Хотел тебя сегодня расспросить, да уж отложим до завтра.
— О чем расспросить-то, деда?
— О том, как ты из самострела стрелять учился. Чему другому — я вас и сам обучить могу, а этому — придется тебе. Если сможешь, это сделать толково, братья тебя за командира сами собой признают. Но мне это тоже знать надо, да и подскажу, может, чего полезное. Так, что, думай, пока, а завтра поговорим.
«Как же я стрелять учился? Ну, появился у меня самострел… нет, пожалуй, все началось раньше — тогда, когда мы с дедом пастухами заделались…»
За полтора года до описываемых событий. Лето 1123 года. Село «Ратное» и его окрестности
Деятельная натура деда Корнея требовала обязательно заняться какой-то работой. Тем более, что благосостояние семьи, после его ранения и гибели сына, резко пошатнулось. Делать что-то, что требовало силы или долгой ходьбы, дед не мог. Значит: ни пахать, ни косить, ни заниматься другими подобными работами. Главный свой приработок в мирное время — бортничество — деду тоже пришлось забросить: в его состоянии нахаживать многие километры по лесу и лазать по деревьям к дуплам диких пчел, было совершенно невозможно. Разумеется, семья совсем уж в нищету не впала: какой-то «жирок» за прежние времена накоплен был. К тому же, в селе, где подавляющее большинство мужчин были военными профессионалами, умели поддержать увечных воинов. Плюс, все понимали, что Корней Агеич тогда, пострадав сам и потеряв сына, спас множество жизней Но дед, еще недавно бывший чуть ли не первым лицом, заботой сельчан откровенно тяготился.
К тому же могучий организм не старого еще мужика постепенно преодолевал последствия ранения — постепенно перестали мучить головные боли и головокружения, прекратила трястись голова. Со зрением, правда, остались проблемы, и дед, всматриваясь вдаль, зажмуривал левый глаз, словно прицеливаясь.
И тут-то, как раз, и выпал случай. Село было богатым, соответственно и стадо, которое надо было пасти — большим — несколько сотен голов. Траву на небольших лесных пастбищах оно выедало быстро, и скотину часто приходилось перегонять с места на место. Вот мужики, покалякав между собой, да со старостой, решили стадо разделить. Понадобились новые пастухи.
