— Мы много говорили с Суном о тебе. И он сожалеет о вашей вражде. Говорит, что если бы можно было вернуть все назад, он, как и я, как и учитель Теоллиг, пытался бы помочь тебе. Сункворр очень хочет, чтобы ты простил его — за оскорбления, за физическую боль… Я очень надеюсь, что ты сможешь сделать это. Простить…
Венкролл выдержал пару секунд, чтобы в душе Лами натянулась струна волнения, после чего тихо ответил:
— Я уже простил его. И если все так, как ты говоришь, мы с Сункворром действительно сможем стать друзьями. Мне бы хотелось поговорить с ним. Возможно, даже сейчас, несмотря на то что я взволнован, растерян и совершенно не готов.
— Ничего страшного. Сун тоже не знает, как сделать первый шаг, и я рада помочь вам обоим. Сейчас мы можем пойти ко мне, дождаться Сункворра. Он и Творец Оллаф пока заняты — воплощают очередной мир. Потом Сун зайдет ко мне, и вы поговорите.
«Интересно, а зачем он к тебе зайдет? — Венкролл понимал: давать свободу таким мыслям сейчас — очень опасно. Это может погубить весь план. Однако ничего не мог с собой поделать, так уж был устроен его разум. — В очередной раз погрузиться в это ваше Янтарное Яблоко, посмотреть, все ли там хорошо? А потом вдвоем отправиться на кровать, чтобы снова совокупиться?..»
Как Творец он очень любил создавать вулканы. Но сейчас, когда, казалось, один из них был готов прорваться раскаленной лавой прямо у него в душе, Венкролл безумно хотел, чтобы вулканов попросту не существовало во Вселенной.
— Есть такие вещи, которым вредят подготовка и ожидание, — как ни в чем не бывало продолжала Лами. То ли мысль, что ее избранник и друг наконец-то помирятся, настолько увлекла ее, то ли Вен так искусно скрывал внутреннюю бурю, но разговор продолжался. И это было хорошо — это было по плану… — И мне кажется, ваша с Суном встреча как раз нечто подобное. Вам нужно просто посмотреть друг другу в глаза, поговорить, пожать руки и идти дальше друзьями. Вот и все.
Вен изобразил задумчивость и покивал.
— Хорошо, — сказал он. — Я и сам хочу избавиться от груза вражды как можно скорее. И если это произойдет в самое ближайшее время — прекрасно.
— Ура! — Лами не выдержала — соскочила со скамьи и захлопала в ладоши. Венкролл понимал, что она совершенно искренна, и ее глупость была отвратительна. — Тогда отправляемся ко мне. Я давно не приглашала тебя в гости, и пришла пора исправлять положение. Идем.
«Все по плану», — мысленно повторил Венкролл, поднимаясь.
Весь путь до дома Ламирэльи он осматривался. Вечнозеленый кустарник. Цветы, которые никогда не вяли. Воздух, напоенный их ароматом и наполненный щебетом птиц, перелетавших с одного дерева на другое. И конечно же — исполинская сфера Сердца Вселенной с ее радужными переливами и ореолом искр жизни. Венкролл понимал, что видит все это в последний раз, но не чувствовал и отголоска сожаления. У юного Творца была цель, и он всеми силами души хотел достичь ее как можно быстрее.
«Потерпи, — твердил себе Вен. — Уже очень скоро».
— Наконец-то над ним нет туч, — неожиданно произнесла Лами.
Венкролл не сразу понял, что она имеет в виду. Но проследив за взглядом девушки, остановившемся на доме-черепе, кивнул. Хлещущую дождем серость он убрал специально — для большей достоверности. Как любой из Творцов, Вен ценил важность деталей.
— А, да… — рассеянно ответил он. — Честно говоря, они мне жутко надоели уже очень давно. Просто никак не хватало духу от них избавиться. Да и сам дом в таком виде долго не пробудет, это я уже решил. Правда, пока не знаю, во что его превратить. Думаю, думаю, а на ум ничего не приходит.
— Это не страшно, — тут же сказала Ламирэлья. — Главное, что у тебя появилось желание меняться и менять то, к чему ты тяготел раньше, будучи… — она прервалась, подбирая нужное слово, — заблудшим. Но сейчас все изменилось, перед тобой множество дорог, и это прекрасно.
«Я уже выбрал свой путь, — мысленно ответил Венкролл. — Правда, он тебе не понравится. Но несмотря на это, я не только отправлюсь по нему сам, но и увлеку за собой тебя».
— К тому же, скоро Творец Оллаф опять устраивает состязание по перевоплощению домов. Если хочешь, я помогу тебе подготовиться, у меня есть несколько идей, как нам переделать твое жилище, — увлеченно продолжала Лами. — Если ты примешь в состязании участие, это станет настоящим событием.
— Не знаю, — Венкролл изобразил задумчивость и нерешительность. — Я никогда не принимал участия в состязании, даже зрителем не был. Мне кажется, многим может показаться странным такое мое рвение.
— Не странным, а прекрасным, — уверенно заявила девушка. — Ты не представляешь, как все были рады, когда ты блестяще справился с Экзаменом. Один. Самостоятельно. Ни для кого перемены, происходящие с тобой, не остаются незамеченными. Так что продолжай.
— Наверное, — пробормотал Венкролл, вслед за Лами подходя к дому-яблоку.
Сердце забилось, а желудок словно превратился в тяжелый булыжник. Да, Венкролл тщательно готовился и был преисполнен решимости воплотить свой план. Но избавиться от волнения оказался не способен.
Ламирэлья выставила руку, и в светящемся золотым боку жилища возник арочный проход.
— Идем, — она с улыбкой обернулась к Вену и первой прошла домой.
С тех пор как тот был здесь последний раз, в доме девушки многое изменилось. Потолок теперь зеленел ползучим кустарником — среди листвы проглядывали желтые цветы, которые слегка позванивали и излучали мягкий свет. Стулья, стол, диван и шкаф остались прежними, а вот место чаши-проектора заняла рама — инструмент, с помощью которого Творцы создавали не отдельные части миров, существ и прочее, как делали, будучи учениками, а полноценные миры, которые проходили обряд воплощения и становились домом для искр жизни. Точно такая же стояла теперь и у Венкролла, и юный Творец не мог не признать, что с рамой работать гораздо проще и удобнее, чем с чашей.
Заметив следующую перемену, Вен стиснул зубы. Кровать. Другая — гораздо больше, чтобы уместить двоих…
«Ничего, — поспешил успокоить себя он. — Если ты выдержишь и сделаешь все как задумал, на эту кровать больше никто и никогда не ляжет».
Это стоило того, чтобы сдерживать внутреннюю бурю, и Венкролл со спокойным видом продолжал осматриваться. Впрочем, смотреть особо было не на что — все остальное практически не изменилось. Разве что золотистых узоров на стенах стало больше, и они приобрели другую, более сложную форму.
— Садись, — Лами подбежала к дивану, хлопнула ладонью по подлокотнику. — Ты голоден?
Венкролл покачал головой и остановился возле дивана. Но садиться не стал. Лами привела его туда, где все случится, и теперь пришла пора Вена брать инициативу в свои руки.
— Как дела в Янтарном Яблоке? — спросил он, с деланым любопытством глядя на раму-проектор. — Каково это вообще — опекать мир?
— Ты знаешь, очень здорово, — Ламирэлья подбежала к раме. — Будь моя воля, я бы опекала все миры, которые создала. И вот, пожалуй, единственный раз, когда я жалею, что у нас есть правила и запреты. Мы лишь создаем миры, а развиваются или угасают они по воле тех, для кого мы трудились. Опека — очень редкое исключение, впрочем, ты и сам знаешь. Янтарное Яблоко — из числа редких миров-счастливчиков, если можно так сказать.
— Покажешь мне, что там происходит?
— Конечно! С радостью! — Лами с улыбкой обернулась к Венкроллу и провела над рамой ладонью. — Там, на самом деле, очень интересно.
«Не сомневаюсь», — мысленно ответил Венкролл, понимая, что вот-вот настанет время для решающего удара, и несмотря на жгучее желание мести, ему стало очень страшно.
Глава 9
— С момента заселения Янтарного Яблока разумными прошло уже немало времени, и они многому научились. Давай я сперва покажу тебе, кто живет в этом мире, — Лами сделала несколько движений ладонью перед рамой, и синий шарик с бурым пятном континента сильно потускнел, почти исчезнув. Но тут же возникло новое изображение — несколько существ, очень похожих на Творцов: две руки, две ноги, одна голова с двумя глазами, ртом и носом, волосы… — Во-первых, люди. Ты и сам прекрасно знаешь, что это самый распространенный во Вселенной вид разумных. В Янтарном Яблоке тоже больше всего именно людей. Причем среди них немало тех, кто обладает магическим даром, примерно пятая часть населения. Что интересно, маги подразделяются на два вида: прирожденных и полумагов. Прирожденные — это те, для кого использовать дар не составляет труда, а полумаги вынуждены прилагать усилия, чтобы пробудить в себе способности.
