— Любопытно, — пробормотал Венкролл, разглядывая людей. — А можно как-то внешне отличить прирожденных от полумагов и от простых людей?
— Да. По глазам. У прирожденных обе радужки цвета янтаря, а у полумагов — только одна.
— И как они уживаются вместе? Нет зависти, к примеру, у полумагов к прирожденным, а у обычных людей и к тем, и к другим?
— Бывает всякое. Особенности людей — в том числе и нехорошие — тебе прекрасно известны. Жажда власти, стремление подчинить себе природу, тяга к экспериментам. Иной раз нам с Суном приходится усмирять населяющих Янтарное Яблоко людей. Нашими стараниями уже удалось избежать трех войн и двух страшных эпидемий.
— Вы молодцы, — пробормотал Венкролл, отрешенно глядя на изображение обитателей Янтарного Яблока. Он уже мог действовать, но почему-то медлил. Что-то словно не пускало его. — Люди действительно очень проблемные создания…
— Да, но у них есть и много других — прекрасных — черт. Они любопытны, отважны, самоотверженны, дорожат друг другом. Когда приходит беда, люди объединяются и общими усилиями справляются с ней. Наблюдать за ними безумно интересно.
— Согласен, — соврал Венкролл, глядя на призрачные фигуры, скованные овалом рамы-проектора. — А кто еще населяет ваш с Суном подопечный мир?
— Сейчас покажу, — азарт, с которым говорила Лами, все нарастал. А в раме вместо людей появились другие существа — очень худые и высокие, серокожие, с печальным выражением скуластых лиц. Одеждой им служили зеленые плащи. — В этом мире такие создания зовутся древянами. Это обитатели лесов, живут общинами. У них тоже есть магические способности, но древяны используют их только в обращении с животными и растениями и чтобы защищаться от врагов. Не так давно они заключили союз с людьми, и кое-кто переехал в города. Еще рядом с людьми живут драули, — Ламирэлья заставила древянов исчезнуть, и на их месте появились другие разумные — толстые, с коричневой кожей и огромными зобами. — Очень сильные и выносливые создания, но, честно говоря, не самые лучшие соседи. Они жадные, агрессивные и часто ведут себя как дикари. Нам с Суном постоянно приходится присматривать за ними.
— Понимаю, — пробормотал Вен, рассматривая толстяков. Даже изображения и короткого рассказа Лами хватило, чтобы он проникся к драулям симпатией.
— Не знаю, к сожалению или к счастью, но они гораздо малочисленнее, чем люди, — продолжала девушка. — С одной стороны, это не позволяет драулям слишком уж бесчинствовать, но с другой — учитывая их нрав, они сами в опасности, поскольку люди тоже не отличаются терпением и если посчитают, что кто-то перешел черту… — она не договорила, лишь покачала головой и развела руками. — В общем, дел нам с Суном хватает.
«Не сомневаюсь», — мысленно огрызнулся Венкролл, сжимая кулаки. Одной этой фразы от Лами хватало, чтобы начать действовать. Но он почему-то все еще медлил…
— Но в Янтарном Яблоке есть еще один вид разумных существ, о котором другие пока даже не догадываются. Они живут, пожалуй, в самом опасном месте — на болотах.
Драули уступили место другим созданиям — не менее необычным: головы-луковицы с тремя глазами, панцирная броня, четыре тонкие руки…
— Сами себя эти существа называют хигнаурами. У них тоже есть магический дар — они могут двигать предметы силой мысли. В остальном же они почти что беззащитны, а потому гибнут десятками. Наблюдать за этим очень грустно, и мы с Суном хотим сделать так, чтобы о хигнаурах узнали люди. Тогда у малышей появится шанс покинуть топи и жить в безопасном месте.
— Да, это было бы здорово, — пробормотал Венкролл, понимая: дальше медлить нельзя.
— В общем, ты видишь, что забот у нас немало, — Ламирэлья с улыбкой глянула на него. — Но это очень приятные заботы, и я счастлива, что Янтарное Яблоко со всеми его обитателями оказалось под опекой Творцов.
— Да, этому миру очень повезло. Но, — Вен усмехнулся, — как я вижу, везение Янтарного Яблока продлилось уже непозволительно долго, и пора с этим заканчивать.
— О чем…
Лами не договорила. Не успела. Венкролл резко подался к ней, и послышался хруст.
Девушка ахнула и с непониманием уставилась на того, кого считала другом. Она пока не чувствовала боли, но рука Вена уже пробила ее тело под лопаткой и теперь сжимала скользкий трепещущий комок сердца.
— Сункворр действительно постарался, — Венкроллу самому стало страшно от того, насколько мертво и дребезжаще зазвучал его голос. — Хотя неудивительно: когда хочешь сделать подарок тому, кого любишь, приложишь все усилия. И вдвоем вы сделали жизнь обитателей Янтарного Яблока просто прекрасной. Но, как я уже сказал, всему хорошему рано или поздно наступает конец. В любом яблоке могут завестись черви, и для этого мира таким червем станешь ты, — он посмотрел в глаза девушки, в которых пока что не было ничего кроме растерянности, и оскалился. — Тебе предстоит кое-что очень неприятное. Сейчас, благодаря моей силе, твое тело претерпевает ряд трансформаций, которые исказят саму суть Творца.
Лами наконец-то стало больно. Девушка застонала, и из приоткрытого рта хлынул поток крови с резким запахом гари.
«Это отлично, — подумал Венкролл. — Процесс идет даже быстрее, чем ожидалось. Значит, все мои расчеты были верны».
— Я знаю, что больше всего в работе Творца ты не любила создавать чудовищ — страшных, злых, способных лишь разрушать и убивать, — Венкролл протянул свободную руку к раме-проектору и заставил закованных в костяные панцири коротышек исчезнуть. Вместо них он вернул изображение самого Янтарного Яблока и многократно увеличил его — так, чтобы все пространство рамы оказалось заполнено синевой океана. — Но теперь тебе предстоит стать матерью для тысяч различных монстров. Сейчас я немного вмешаюсь в устройство Янтарного Яблока, создам остров, который станет твоим домом на очень долгий срок. И все это время ты будешь жить, порождая самых отвратительных тварей, которых только можно представить. Эти ваши с Суном драули, хигнауры, древяны и люди слишком много времени жили, не зная бед. Пора исправлять положение, долг Творца обязывает меня соблюдать баланс, — Венкролл хихикнул, и лицо его расплылось в очень знакомой ухмылке — безумный взгляд делал ее жуткой.
— Значит… ты остался таким же… каким и был изначально, — тихо, прилагая невероятные усилия, произнесла Ламирэлья. В глазах девушки бушевала боль, но лицо, испачканное резко пахнущей кровью, оставалось лишь печальным. Кожа становилась серой, черты заострялись. — Мне очень… жаль…
— Очень скоро ты будешь жалеть только себя и своих дорогих разумных, — ответил Венкролл, тяжело дыша.
Менять что-либо в уже воплощенном мире, да еще и одной рукой, оказалось тяжелее, чем он рассчитывал. Тем не менее, результаты уже были — посреди океана бурой кляксой проступили очертания острова. Другая рука Венкролла все еще находилась в теле девушки. Пальцы сжимали ее сердце, и Творец параллельно с созданием клочка суши, которому предстояло превратиться в дом-тюрьму, тратил силы, преобразовывая саму Ламирэлью.
— Я сделаю твой остров очень красивым. Там будет все как ты любишь. Зеленые леса, яркие цветы, щебечущие птицы, озера, реки, водопады… — продолжал Венкролл. — Но под всем этим великолепием, в темном и мрачном подземелье будешь ты — мать тысяч тварей. Уродливых, яростных и безумных. То, что всегда получалось у тебя с таким трудом, скоро станет смыслом твоего существования.
— Не надо, Вен. Одумайся, — говорить Лами уже не могла — лишь шептать. — Если ты остановишься сейчас, все еще можно исправить. Я не хочу той участи, на которую ты меня обрекаешь. К тому же, ты губишь не только меня, но и себя. И их, — она глазами указала на раму, явно имея в виду обитателей Янтарного Яблока.
— Их… — Венкролл презрительно скривился. — Да мне никогда не было дела до ваших драгоценных разумных. Они способны лишь пользоваться тем, что создаем мы. Никчемные, не способные ни на что твари…
— Мы в ответе за них…
— Да кто это сказал?! — выкрикнул Вен. Безумно захотелось сжать сердце девушки в пальцах, раздавить, покончить с ней. Но Венкролл сдерживался. То, что он задумал, гораздо лучше, чем просто убить. — Творцы сами напридумывали себе правил и из поколения в поколение следуют им, будто стадо упертых, не способных мыслить животных. Я не такой. Мне наплевать на правила, я хочу делать то, чего желаю сам.
