Пленник хмуро посмотрел на стены города, и его лицо исказила саркастическая улыбка.
— Такой город наша армия возьмет меньше чем за два дня!
— Стены может, и не впечатляют, — согласился Расмус, — но с нами твоим родственникам придется повозиться.
— Судя по вам, вряд ли! — снова усмехнулся даркморец.
Меня это задело. Я поравнялся с пленником и со всей силы заехал ему рукоятью кинжала по зубам. Раздался хруст и парень, морщась, стал выплевывать осколки передних зубов.
— Больше уважения к старшим, сопляк! — проговорил я.
Он хотел что-то ответить, но, увидев как я занес руку для нового удара, закрыл рот и только мотнул головой.
— Вот так, — удовлетворенно сказал я, — ты хорошо поддаешься воспитанию!
В его взгляде, обращенным на меня, было столько ненависти, что у меня мороз пробежал по коже. Но я сделал беззаботное выражение лица и улыбнулся.
Когда мы въехали в ворота города нас приветствовали наши товарищи. Они с любопытством рассматривали пленника. Среди горожан попадались и такие, которые требовали сжечь его живьем не позже сегодняшнего вечера. Из разговоров я понял, что известие о чужаках принес в город пастушонок. Единственный спасшийся из всей семьи, когда к ним в хижину нагрянул один из разъездов даркморцев.
— Эти ублюдки вырезали всю семью мальчонки, — говорил мне один из сержантов сопровождающий нас до штаба, — троих сестренок и родителей, как свиней!
Сержант бросил на даркморца полный ненависти взгляд.
— Воины, говоришь!? — я посмотрел на побледневшего парня, — детей резать вас тоже обучают в вашей благородной семье!
В этот момент кто-то из горожан бросил в даркморца комок грязи. Липкая жижа ударила того по щеке, смешиваясь с кровью на губах и забрызгивая кожаные доспехи пленника.
— Дадим людям отвести душу, — сказал Расмус и мы чуть поотстали от лошади везущего связанного парня.
Видя это люди, стали забрасывать его, чем попало. В ход пошли камни, гнилые овощи и яйца. В одно мгновение даркморец был покрыт слоем помоев. Только когда пленник расплакался и стал молить нас прекратить пытку, мы немного успокоили местных жителей.
Снимая его у штаба с лошади, я и сам перевозился этим дерьмом. Увидев нас в холле штаба, дежурный офицер замахал руками и разразился отменной бранью, напоминая нам, что место свиней в хлеву, а не в штабе имперской армии. Из-за этого Расмус чуть не устроил драку с ним. И неизвестно чем бы все кончилось, если бы в холл на шум не спустился полковник Местан.
— Риттер?! — Его брови поползли вверх, — что за чертовщина тут происходит?!
— Привели пленного, господин полковник, — проговорил я, — войска Даркмора заполонили степь. Боюсь, что все дело в замке, мы нарушили печать на порталах….
— Стоп! — Местан поднял руку, — следуйте ко мне
— А что делать с этим? — караульный офицер ткнул пальцем в пленника.
— Его тоже ко мне, — спокойно ответил полковник и неспешно стал подниматься по лестнице.
Когда мы разместились у полковника в кабинете, Местан попросил меня рассказать все по порядку и по возможности без лишних эмоций. Как мог я рассказал все, что произошло с нами за это время, стараясь не упустить ничего. Полковник слушал меня, не прерывая, и после того как я закончил, он ещё некоторое время молча глядел перед собой, поглаживая бороду.
— Наши разъезды обнаружили их ранним утром у поселка шахтеров, — наконец заговорил Местан, — по времени, похоже, что произошло именно то, о чем говорил Эдо.
— Вот этот язык может нам рассказать все, — заговорил Расмус, указывая на сидевшего, на полу пленника.
— Нам сильно повезло, что в двух днях пути отсюда стоит три сотни рыцарей из второй гвардейской армии. Городок Тетерен у самого подножья гор, — полковник ударил в небольшой колокольчик, вызывая посыльного.
— Интересно, что они там делают, — хмыкнул я.
— Гвардия генерал-лорда Ресида начинает расквартировываться по всей южной провинции. Так что ничего удивительного тут нет, — заметил Местан.
Капрал, вошедший в комнату спустя некоторое время, и выжидающе застыл у порога, пока полковник что-то быстро писал на гербовой бумаге. Затем, скрепив послание печатью, Местан подошел к посыльному и протянул ему документ.
— Лично капитану Тинмену, — проговорил полковник. — Скачи со всей прытью, лошадей не жалеть!!
— Понял господин полковник, — отчеканил капрал.
— На словах передашь, что мы стоим перед угрозой сдачи Сума войскам Даркмора.
— Слушаюсь!
— С этим, — полковник выудил из стола черный, просмоленный пакет, — направишься из Тетерена в Тор. С этой печатью на конверте тебя отведут к губернатору провинции. Ему и передашь.
— Все понял, господин полковник.
— Выезжай немедленно! Сопровождение возьмешь усиленное.
Капрал исчез за дверью, а мы стояли и ждали. Полковник, какое то время, сидел молча, всем своим видом показывая, что он крепко задумался. Затем он поднял глаза.
— Нас ждет несколько неприятных дней, — произнес он, — из трех разъездов вернулся только один. По рапорту разведчиков получается, что даркморцев, проникших на равнину через порталы переходов, несколько тысяч. И мне представляется, что они не будут медлить с захватами поселков, крепости на перевале и конечно Сума.
— Мы можем и не удержать город, — мрачно заметил Расмус.
В ответ Местан посмотрел на него тяжелым взглядом и неопределенно покачал головой.
— Наша надежда — это тяжелая кавалерия. Успеют они, и наши шансы повысятся. Мало кто сможет устоять против трех сотен рыцарей на открытой, ровной как стол местности.
Я предпочел промолчать. Слишком сильное впечатление произвели на нас два мальчишки из вражеской армии. Какими там будут ветераны?
— Ладно, ступайте, — полковник махнул рукой, — и позовите ко мне капитана Кесса — мы займемся пленным
Мы вышли из здания штаба после того, как сопроводили пленного даркморца в подземную тюрьму, распложенную в том же здании. К слову сказать, парень взял себя в руки. Теперь он вновь держался спокойно и уверенно. Совсем как на нашей встречи в степи.
На улицах города уже ощущалось напряжение. Слухи расползались по узким кривым улочкам Сума, словно ручьи нечистот в сточных канавах. На рынках шептались о приходе жутких существ из подземелий драконовых гор. И что они должны чуть ли не в этом часу напасть на город. В противоположной части города было спокойнее, но я увидел, как к Восточным воротам, откуда дорога вела в глубь провинции, появились две повозки, наполненные домашним скарбом. Тревожные лица мужчины и женщины и растерянные дети.
