пример больше.
Но он изменился. Сын не мог это не признать. Он помнил с каким внутренним бешенством он встречал каждый раз попытки отца «поговорить» по душам. Тогда это или были ноющие жалобы на несправедливую жизнь пьяного гвардейца. Или агрессивные, от недостатка аргументации на пьяном языке, нравоучения. Так ему тогда казалось. Так он считал и сейчас.
Он не помнил, что бы отец хоть раз пытался с ним заговорить трезвым. Поговорить о простых и легких вещах. И вот, сейчас его прорвало. — «А не опоздал ли ты, старик? Ты не подумал об этом?»
— Мельхиот? — «Этот голос…»
В широких воротах фасада стояла женщина. Отделившись от редкого движения на улице. Простое но строгое, застиранное платье выдавало в ней замужную простолюдинку.
— А я все ждала, когда ты навестишь меня.
Он рассматривал гостью. Внешне она изменилась сильно. Круги под глазами. Грубые пальцы. Неряшливо уложенные волосы. Самую малость. Ровно столько, что бы непривыкшая следить за прической женщина не заметила выбившихся локонов. Эти черные локоны когда-то сводили с ума всех парней на улице. На всем проспекте, чего уж там.
Распухшее от алкоголя горло. Синяк на руке трусливо выглядывал из под рукава. Уже не первая красавица улицы. Но остатки былой роскоши все еще компенсировали нажитые с годами недостатки. Что бы она выглядела относительно прилично, и даже привлекательно.
Но нечеловеческое чутье Мельхиота подсказывало, шептало, предупреждало. В глубине ее глаз он видел все ту же Джейси. Сколько раз перед его взором, когда то, всплывал её окоченевший, смеющийся ему в лицо, образ? Что видеть её здесь, сейчас, во плоти и крови, казалось очень странным.
— Я не собирался.
Она смутилась.
— От чего же?
Действительно, от чего же? Он видел её в его руках. Видел так ясно и в таких деталях как если бы увидел их, занимающихся любовью, своими глазами. От чего же сейчас молчали образы? Почему лицо, которое в его сознании было изничтожено бесчетное число раз. Воспоминание о котором обжигало стыдом. Сейчас, вживую, не взывало абсолютно никаких эмоций?
— Зачем ты пришла?
— Так ты встречаешь старых друзей?
— Я не вижу здесь друзей.
— Может, тогда навестишь Гордона? — вспылила сударыня.
Он молчал.
— Прости. — она выглядела почти искренее. Как всегда.
«Наверно она и сама верит в свою искренность. Но, теперь, тебе меня не обмануть.»
— Я не хотела тебя обидеть. Почему я пришла, Мельхиот? Ты огонь. Нет, ты пожар. Ты настоящее бедствие. Ты просто катастрофа. Ты уже обжог Гордона и меня. Но ты притягиваешь к себе. Я не могла не воспользоваться случаем, что бы увидеть тебя. Я слишком хорошо тебя помню.
— Увидела.
Она взволнованно разглядывала названного друга.
— Ты изменился, Мельхиот. С одной стороны очень сильно. С другой… Ты стал хуже.
— Ты даже не представляешь насколько.
— Ты хочешь заставить меня плакать?
— А ты думаешь, мне не все равно?
— Я не клеюсь к тебе, дурачок.
— Я понимаю.
— А если бы я клеилась?
— Я бы ответил тоже самое.
Она понимающе покивала.
— Не начинай свою любимую историю про отвергнутую чернь.
— Тебе нравится меня ранить?
— На самом деле, мне все равно.
Её глаза на мгновение изменились. В них появилась жизнь, какое-то движение. Искорка. Она, с видом знатока, восхищено осмотрела его мундир. В котором он любил гулять, по опыту зная, что к гвардейцу реже совались посторонние.
— Ты младший сержант? — заметила она. — А я думала, уже как минимум лейтенант.
Мельхиот с трудом сдержался, что бы не рассмеяться ей в лицо. Она и не подозревала, что попала где-то совсем недалеко.
— Я слышала, тебя наградили?
«Отец, конечно, уже растрезвонил всем дружкам-алкоголикам.»
— Почему же ты не носишь орден на кителе?
— Это просто кусок золота. Он не стоит своего металла.
— Все такой же бунтарь. — добро усмехнулась она. — Сколько лет уже прошло? Восемь? Девять?
«Тебе меня не провести. Мне наплевать, сколько лет прошло со дня нашей разлуки.»
— Ты не считал? А я считала. Десять долгих лет. Год за годом.
— Десять лет разочарований.
— Как тебе жилось в армии? — моментально нашлась Джейси. Слишком быстро.
— Прекрасно. — соврал Мельхиот.
— Само собой. Где еще могли придтись по цене твои наклонности?
«Хватит играть. Покажи мне уже свое настоящее лицо, и покончим с этим.»
— Тебе действительно стоит зайти к Гордону.
— Мне нечего ему сказать. Как и тебе.
— Ты помнишь как это случилось?
Она отошла почти на середину фасада.
— Прямо здесь. На этом самом месте.
Джейси выглядела действительно сочувствующей. И опечаленной.
— Я помню. — бесстрастно сказал он.
Она медленно возвращалась.
— Ты бил его, пока его лицо не превратилось в кашу. Не обвисло с костей жирными лоскутами.
Она сокрушенно покачала головой.
— Это было ужасно.
Мельхиот молчал.
— Мелборны потратили целое состояние, что бы оплатить клирикам его лечение. Увязли в долгах. Гордон так и не встал на ноги, ты знаешь? Они нанимали всех. Находили каких-то шаманов — шарлатанов, откуда то с юга. Целителей, из тех, что на торговых площадях выводят порчу по одному имени. Знахарей, из деревенских глубинок. Они почти разорились. Твой лучший друг, и его семья. А ты говоришь, что тебе ему нечего сказать.
— Так почему ты не утешила его?
В полных печали глазах Джейси на мгновение снова промелькнул знакомый огонек. Мельхиот лучше кого бы то ни было знал его.
— Я пыталась. Все отвернулись от нас. Майрон бросил нас первым. Зачем ему возиться с калекой-дворянином из разорившейся семьи? И чернью, вроде меня с Хиллардом. Он ведь «целый» графьёв бастард. Он и был то с нами только из-за тебя. Всегда использовал тебя, как цепного пса. Натравливал на кого хотел. Не говори, что ты этого не понимал. Ты был только и рад, кого нибудь избить. Все равно кого. Теперь, я осталась с Хиллардом одна.
«Боюсь даже представить, во что ты его превратила.»
— Так и скажи, что Майрон тебя отверг.
— А ты знаешь, кто поспешил дать допросному дому показания? Ты уже забыл, как он помчался в Допросный дом, только пятки сверкали? Ах да. Ты этого уже не видел. Ты смылся в гвардию.
«Убежал через все королевство.»
— Твой папочка упрятал тебя.
— Как Хиллард?
— А тебе не наплевать?
Мельхиот наслаждался. Его мелкие сомнения рассыпались сами собой. Он купался в ненависти Джейси. Она была сильной. Сильнее всех его ожиданий. Намного сильнее, чем раньше. Она как прилив, волнами билась о его берега. Жалила его душу. Он жадно впитывал ее. Упивался ей. И не мог напиться.
«Еще не сейчас.»
— Наплевать.
Он развернулся и пошел в дом.
— Ты мразь, Мельхиот!
