Удар о землю был такой силы, что стакан с недопитым киселем подскочил вверх и, неудачно упав, опрокинулся.
Блюдо с креветками соскользнуло на землю.
Афина и Григорий вскочили на ноги.
За кромкой мангрового леса, которым поросла прибрежная отмель, опадал столб воды, окруженный расширяющимся кольцом желтого дыма.
– Что это?! – воскликнула ошеломленная Афина.
– Похоже, один долетался… – пробормотал Григорий. – Знаешь, схожу-ка я за винтовкой… А ты пока звони Александре по своему волшебному телефону! Ты же обещала!
– Милый, но…
– Никаких «но». Речь идет о наших жизнях!
– Но пока что им ничего не угрожает! – Афина была готова идти буквально на все, лишь бы уклониться от звонка.
– Я говорю тебе это как глава семьи. Я же глава семьи, правильно? – Григорий посмотрел на Афину со значением. После чего развернулся и энергично зашагал к трапу.
Афина вздохнула и вынула из рюкзачка тот самый телефон.
Нажала на кнопку с двуглавым орлом.
В трубке раздался проигрыш в виде первых тактов увертюры Чайковского «1812 год». Однако, когда на том конце ответили на вызов, вместо знакомого чуть сипловатого голоса Александры в трубке раздалось угрожающее шипение и взрывающее внутренности ужасом перешептывание.
«Ш-шап-ш-шапанат!»
Афина так испугалась, что отшвырнула трубку на песок, будто та превратилась в раскаленный слиток стали.
Впрочем, через несколько секунд она все же взяла себя в руки. Подобрала телефон. Повторила вызов.
– Саша! Сашенька! Что там у тебя? Ответь! Скажи мне хоть что-нибудь! Это Афина! Фенечка! Твоя Фенечка! – В эту минуту Афина больше не злилась на свою сестру. Ну, почти не злилась.
Однако «Сашенька» и не думала отвечать.
Май 2622 г.
Остров Среда, архипелаг Буровского
Планета Грозный, система Секунда
– Ну как, дозвонилась? – полюбопытствовал Григорий, вырастая за спиной у Афины. В руках он сжимал автоматический охотничий карабин «Сайга-2600».
– Какие-то помехи мешают… Только бы с Сашей все в порядке было… Только бы ничего не случилось!
– Дай-ка послушать, – потребовал Григорий. И, спустя полминуты, сделал заключение: – Для помех слишком упорядоченная модуляция… Скорее похоже на речь… У тебя «Сигурд» есть?
– Ну, есть где-то, – Афина порылась в карманах своего походного рюкзачка и извлекла на свет популярный среди серьезных людей универсальный переводчик.
Григорий, само собой, попробовал пустить шипение через «Сигурд». Но, к немалому своему удивлению, результата не получил!
«Неопознанный язык внеземного происхождения. Пожалуйста, обновите свои лингвистические базы», – извинительно бормотал «Сигурд».
– У тебя базы давно не обновлялись? – спросил Григорий.
– Ну… Года три, наверное, уже… Собственно, со дня покупки, – пожала плечами Афина.
Григорий уже был готов пуститься в пространные рассуждения человека сверхаккуратного и сверхметодичного о том, что регулярные обновления баз данных очень-очень важны, что их отсутствие фактически девальвирует пользу устройства, а также о том, что за три года земляне могли открыть не менее десятка новых языков, и так, оно, конечно, и случилось бы через несколько секунд, если бы оглушительный треск ломающихся мангровых деревьев не приковал его внимание к вещам более насущным, нежели чтение моралей.
Афина громко завизжала – так пронзительно умела визжать только она.
Покачиваясь на трех удивительно тонких для своей длины конечностях, над мангровой рощей возвышался элегантный синий гигант.
Его туловище (или, может, было бы правильнее сказать «центральная гондола»?) сразу же вызвало у Афины послеобеденные гастрономические ассоциации с лангустом. Тот же почерк природы, та же бугорчатая кираса, те же усы-удилища!
Гигант был многорук, словно индийский бог Шива. Но его конечности крепились к туловищу не как человеческие руки к плечевому поясу, а скорее как спицы гигантского колеса к ступице…
Афина присмотрелась… Синий гигант представлялся неописуемо странным даже ее видавшим разное глазам биолога!
Синий ходячий лангуст-шива был высотой с дачную водонапорную башню.
Три его конечности держали огромный дымящийся обломок, напоминающий по форме индейскую пирогу. (Четыре таких «пироги», составленные вместе, и задавали основу геометрии того летательного аппарата, который Афина назвала для себя «елочной игрушкой».)
А четвертая конечность, увенчанная черной блестящей сферой, ползла вдоль дымящегося обломка, будто бы сканируя его.
Из этого Григорий с Афиной сделали ошибочный вывод, что инопланетный пилот полностью поглощен изучением обломка своего флуггера. Они не приняли во внимание, что еще две конечности с такими же точно черными шарами, прошуршав в кронах мангровых деревьев, сориентировались прямо на «Эйлер».
В следующий миг инопланетянин прыгнул.
Он определенно воспользовался для этого не только мускульной силой пружинящих конечностей, но и импульсом какого-то двигателя – впрочем, бесшумного и не выдающего себя ни огнем, ни дымом.
Инопланетянин разом преодолел расстояние до берега и оказался… совсем близко!
Афина вновь закричала от страха и зажмурила глаза.
А Григорий, которому кричать не позволяли пол и военный билет, вскинул «Сайгу» к плечу и нажал на спусковой крючок.
Верным было это решение или ошибочным – как знать…
Ударившись о синий панцирь инопланетянина, пули с жужжанием ушли на рикошет.
«Сайга» выстрелила вновь – Григорием двигала присущая его характеру методичность. Есть ли толк, нет ли, если уж начал – продолжай.
Гигант помедлил, словно бы о чем-то интимном размышляя, а затем взмахнул гибкой, как змея, конечностью и… выбил из рук Григория оружие!
Ученые-супруги в отчаянии переглянулись.
Лица обоих были перекошены гримасами ужаса.
– Бежим! – скомандовал Григорий.
Не оглядываясь, они взлетели вверх по трапу.
Едва переступив комингс гермодвери, Григорий рывком втянул Афину внутрь шлюзовой камеры и ударил кулаком по оранжевому рычагу экстренной блокировки.
Хлопнули пиропатроны.
Питоном зашипел воздух высокого давления.
Двухтонная плита гильотиной рухнула вниз.
– Он хотел нас убить! Ты видел?!! – всхлипнула Афина.
– Если бы он хотел нас убить, радость моя, он бы нас определенно уже убил, – рассудительно возразил Григорий.
– Я замужем за занудой, – нашла в себе силы улыбнуться Афина.
– За реалистом! И как реалист я тебе говорю: сейчас мы должны разделиться.
– Что-о?!! – Красивые глаза Афины округлились.
