– Да если… – начала Танита, но ее прервала Катрин:
– Тихо. Впереди что-то треснуло.
– В галоп? – спросила Нирра, проверив, легко ли выходят из ножен клинки.
– Нет, шагом. И оружие не вынимать, но готовность первого уровня.
Потрогав оружие, троица двинулась дальше – Катрин впереди, Танита слева, Нирра справа. Они проехали шагов 50, когда придорожные кусты затрещали и из них вылез огромный дикий бык. Выйдя из зарослей, он оглянулся на оставленную им просеку и вышел на дорогу. Ударив пару раз копытом, он застыл, повернув рога на путниц. Путницы остановились, задумавшись, что делать.
– Из лука? – предложила Нирра.
– В глаз попадешь? – отвергла предложение Катрин. Черепа у быков были четырехдюймовые, а стрельба по конечностям только приводила быков в ярость.
Катрин и Нирра задумались дальше, но это их полезное занятие прервала Танита, выхватившая секиру и с гиканьями и воплями понесшаяся на быка. Бык, побежал ей на встречу. Когда они сблизились до двадцати шагов, Танита подала коня влево и раскрутила секиру сверху вниз. Бык тоже повернул, но опоздал и его рог лишь слегка поцарапал бедро Таниты, в то время как ее секира разрубила его череп. Бык перекувыркнулся через голову и замер. Танита выронила секиру и вскрикнула. Нирра и Катрин, наблюдавшие за всем этим разинув рты и развесив уши, захлопнули первое, свернули второе и направились к Таните, которая, морщась и стеная, ощупывала ногу, из которой в сапог потек ручеек.
– Чтоб ты облысела! – рявкнула Катрин, подскакав.
– Тебе что-то не нравиться? – проскрипела Танита.
– Не нравиться. Мы из-за тебя теряем час-другой.
– Почему?
– Перевязки.
– Обойдемся.
– Тебя оглушить или сама слезешь? – спросила Нирра, считая вопрос решенным.
От оглушения Танита отказалась и ее аккуратно сняли с лошади, разложили на редкой травке под кустами и перевязали царапину два на один на пол дюйма. Попутно они обнаружили, что медикаменты заполняют треть объема мешков, что заставило их призадуматься. Через полчаса, когда третий спутник уже светил вовсю, Таниту, прошедшую стадии стонов, скрипов и плача, и уже начавшую ругаться, причем хорошо, посадили в седло и отряд поехал дальше.
К концу ночи они проехали пяток деревень и, благополучно ускакав от пяти свор собак, выехали к пустыне синего песка, тянувшуюся на два дня езды. На границе пустыни стоял колодец с вырубленной на стенке надписью: «Следующий колодец – на другой стороне пустыни.»
– Здорово! – восхитилась Нирра, прочитав надпись.
– Да-а-а-а. Сле-зай. – отозвалась Танита, у которой лицо от естественного темно-розового перешло за ночь в землисто-зеленое. Спустившись на землю, она взялась снимать с лошадей тюки.
– Правильно. – согласилась Нирра, последовав ее примеру. Сняв тюки, троица расположилась на реденькой травке, пробивающейся через песочек и стала распаковывать тюки и содержимое более мелких мешочков.
– Что тут? – Катрин развязала наиболее крупный мешочек и остолбенела. Нирра развязала такой-же из своего мешка и спокойно прочитала:
– На взятки и дорожные расходы.
Записка лежала поверх кубиков золото-радониевого сплава с печатью столицы их участка Тална.
– Неплохо. – Танита отсыпала с десяток кубиков в карман широчайших кожаных штанов и завязав кошелек, кинула его обратно в мешок.
– Чего нам еще надо купить? – минут через десять спросила Катрин, когда перед ней лежало содержимое мешка – соль, спички, баклажка с вином, кошелек, два бараньих бурдюка, точило, еда долгого хранения, безразмерная кольчуга, тяжелые сапоги плотной кожи с ножами в ножнах, шлемы, плащи на меху и сковородка с вилкой и стаканом.
– Пока, пожалуй, ничего. – ответила Танита, делая себе перевязку из свертка с медикаментами, набитого бинтами, серебряно-радониевой пылью и разными листьями.
– Ну тогда заполняй бурдюки и поехали. – скомандовала Катрин.
– И побыстрее – добавила Нирра, вглядываясь куда-то вдаль. Катрин и Танита, побросав все в мешки, поглядели туда же. Где-то на линии горизонта, или чуть ближе двигался с десяток черных точек.
Мока. Днем позже.
Скайрин Хогаль, второй сенешаль Верхней Мокы, главного города пограничной зоны, вышел из бани и вытираясь, прошел в свой кабинет. В кабинете его ждал солдат со значками пограничного легиона.
– Я вас… слушаю – Скайрин рухнул в кресло.
– Дим Ватомс просил вас известить, что те, кого вы ждете, в казарме главного легиона. Он ждет…
– Пусть немедленно ведет их сюда – Скайрин выпрыгнул из кресла. – Нет, не сюда, а в белый зал. Не-ме-длен-но.
– Слушаюсь. – солдат развернулся и выбежал.
Хогаль крикнул секретаря, и одеваясь, сообщил:
– Я в белом зале, меня ни для кого нет.
Как только секретарь вышел, Хогаль нажал на выступ цельнометаллического стола. Дверь в кабинет заблокировалась, а из стола вылез дисплей. Часть поверхности засветилась тепловыми кнопками.
«Где Тивсол?» – набрал сенешаль.
Полчаса спустя он сидел в одном из кресел белого зала и потягивал из стального кубка коньяк двадцатилетней выдержки. Заодно он обдумывал, что ему делать. Тут дверь зала приоткрылась головой Дима Ватомса.
– Можно?
– Нужно!
– Запросто. – он махнул рукой и в зал вошли прихрамывающие Катрин и Танита и бледно-зеленая Нирра.
– Ты уверен? – спросил Хогаль Дима.
– Он? – спросила Катрин, не дожидаясь ответа.
– Он. – ответили подруги, и все трое достали медальоны.
– Да, это они. – ответил Хогаль сам себе. – Как вы их нашли? – продолжил он допрос Дима. Послушницы ожидали похвал за убитых Койотов, но услышали.
– В очень плохом состоянии. Завалили четырех Койотов, но еле справились.
– Гм! Спасибо, Дим. Можете идти.
Дим кивнул сенешалю, девушкам и грохоча изо всех сил по мраморному полу, вышел из зала.
– Уф! Ушел. – Скайрин подмигнул девушкам. – теперь к делу, но прежде… – он разлил по кубка коньяк и поднял свой кубок. – За успехи!
Послушницы когда-то читали, что такое тост и догадались, что надо делать. После возлияния из лица сморщились и они потянулись за яблоками в вазе. Хогаль, окаменев с удивленно открытым ртом, смотрел на них с секунду, а потом вспомнил, что в монастырях коньяк не пьют, и хлопнув себя кубком по лбу за забывчивость, молвил:
– Ну, приступим.
– Да? – Катрин выжидательно жевала яблоко.
– Я в курсе ваших дел.
– Откуда? – спросила Танита, за что получила огрызком в нос от Катрин.
– Я бы попросил не мусорить. – Скайрин проследил полет остатков яблока.
– Ладно. – пообещала Катрин, показав Таните кулак здоровой руки.
– Ну так вот. Меня попросили переслать вас на ту сторону леса. Судя по тому, что приграничная полоса стала вдруг нашпигована «старцами», концами" и прочая и прочая, везете вы что-то важное. Совет первый: если вдруг возникнет необходимость – лучше скажите, что вы везете и довезите.
