— Как выйдет. Сами начинать не станем.
Машина свернула к даче. Впереди показались ворота, рядом стояли три черных джипа «форд».
«До пятнадцати человек, — прикидывал Герман. — Если охрана, значит, максимум помповики. Но могут и что‑то серьезное прихватить. В одном Кир прав — если бить, то первыми…»
Машина встала левым боком к воротам, напротив двери. Джип сопровождения затормозил позади чуть в стороне. Таким образом, машины Сударкина оказались в полукольце. Удобное расположение, если дойдет до стрельбы.
Олег вышел из машины, встал у дверцы. Тут же открылась дверца первого «форда», и оттуда вылез тучный рослый мужик лет пятидесяти. Солидный живот, большая лысая голова, мясистый нос, мощный подбородок. И маленькие глаза. Сударкин собственной персоной.
Одет владелец супермаркета в дорогой черный костюм. На запястье золотые часы, на безымянном пальце правой руки массивное кольцо. И шрам на тыльной стороне кисти от сведенной наколки.
Олег сделал два шага и остановился, вынуждая Сударкина идти к нему. Тот намек понял, набычился, но подошел.
— Здравствуй, Евгений Борисович, — вежливо поздоровался Махов. — Никак в гости заехал? Рад. Но что же не предупредил? Встретил бы как положено.
Олег само радушие: добрый взгляд, искренняя улыбка, мягкий голос. В сравнении с мрачным Сударкиным он выглядит полным оптимизма интеллигентом рядом со страдающим от болезней простым толстым мужиком.
Видимо, Сударкин это понял, вернул лицу нормальный вид, но улыбаться не стал.
— Не в гости к тебе приехал, Олег… Максимович, — не сразу вспомнил отчество Махова тот. — Моего сына кто‑то из твоих людей покалечил. Печень едва не отняли. Лежит под капельницей.
— Знаю, Евгений Борисович, знаю, — спокойно ответил Махов. — Сочувствую тебе. Но твой парень напал на невесту моего друга. У него на глазах. Нагло напал. А друг мой всю жизнь на войне провел. Далеко отсюда. Там обычаи простые: кто твою женщину обижает, тот недостоин жизни. Так что твоему парню повезло. Его убить могли, но пощадили, учитывая молодость и глупость.
Сударкин нахмурился.
— Плевать мне на обычаи где‑то там! Мой сын покалечен! Кто за это отвечать будет? И кто платить будет?
Он перешел на крик. Тут же из «фордов» полезла свита Сударкина: здоровые молодые парни, кто в спортивной форме, кто в форме охраны. У кое‑кого в руках помповые ружья, у других в кобурах пистолеты.
Махов оценил вид свиты Сударкина и про себя усмехнулся. Совсем Борисыч спятил! Притащил на «стрелку» охрану с легальными стволами. Случись что, экспертиза враз опознает оружие. Видимо, Сударкин снял часть людей прямо с постов. А остальных вызвал из дома. Вспомнил прошлое десятилетие?
Как только охрана Сударкина полезла из машин, Герман хлопнул водителя джипа по плечу.
— Передай своим, пусть готовятся. Бейте по задним рядам, мы снимем ближних. И скажи, чтобы вперед не лезли.
— Понял, — кивнул тот и потянулся за радиостанцией.
— Кир, выходим.
Кирилл уже открыл левую заднюю дверцу и ловко выскользнул из машины. Присел у заднего бампера, осторожно выглянул. Герман сел у передка. Прикинул расстановку, позвал Кира.
— Твои трое справа. И пара за ними. Я беру двоих у первого «форда» и двоих за Борисычем. Можно работать подствольниками, до Олега далеко.
— Принял. Готов.
Для опытных наемников ситуация не выглядела сложной. Чуть больше десятка противников, стоят открыто, скученно, перекрывая друг другу сектора стрельбы. Явно не готовы к серьезному столкновению. Дойдет до дела — половина ляжет, прежде чем поймет, что происходит. И профессионалов среди них нет, иначе бы встали по‑другому. Верно Олег сказал: так себе конторка!
Телохранители Махова тоже покинули машину. Одна пара отошла вправо метров на семь‑восемь, другая встала у джипа. На каждом бронежилет, пули пистолетов и помповиков удержат.
Наверняка и охрана за воротами готова. У Сударкина ни единого шанса. Но он этого не понимает, прет на рожон.
— Твой! Человек! Изувечил моего сына! — перешел на крик Сударкин.
— Это мой друг, — также спокойно пояснил Олег. — Твой сын начал сам…
— А мне плевать, кто он — друг или враг! Этот мудак чуть не убил моего пацана!
Олегу понемногу стал надоедать разговор. Борисыч слов не слушает, его заклинило. Только чего он хочет?
Сударкин словно прочитал его мысли.
— Чтобы через пять минут этот скот стоял здесь! — орал он.
— И что дальше? — устало спросил Махов.
Он уже понял, что столкновения не миновать, и теперь прикидывал, во сколько ему обойдется замять предстоящую бойню. Пожалуй, начальник областного управления милиции купит себе новую машину. И свозит любовницу на Канары.
— Я ему глаза на жопу натяну! — витийствовал Сударкин. — Я ему…
Пистолет висел в наплечной кобуре, вытащить его — дело полсекунды. Патрон уже в патроннике. Дать меж ног этому дураку и закрыться тушей от пуль. А там свои помогут. Кир и Гера вдвоем положат этих охранничков. Лишь бы не увлеклись.
— Борисыч, ты не много на себя берешь? — чуть раздраженно спросил Олег. — Ты хочешь тронуть моего друга? Ты не знаешь, кто я?
— Плевать мне, кто ты! — брызгал слюной Сударкин. Он уже совсем потерял человеческий облик и стал походить на обычную свинью. — Вы оба ответите за сына! Где этот пидор?
«Это он зря», — подумал Олег, зная, что Герман все слышит, и сейчас последует ответ.
— Внимание! Работаем! — тихо сказал Ветров Шилову и первым встал в полный рост.
Сударкин готов был изрыгнуть очередную порцию ругани, но подавился словами и слюнями. Маленькие глаза вдруг стали круглыми, рот открылся.
— Э‑э… о‑о‑о! — вырвалось из его глотки.
Из‑за джипа вышли две рослые фигуры в армейской форме с автоматами на изготовку. Под стволами висели гранатометы с вставленными в них гранатами.
Подствольники и ввели Сударкина в ступор. Ибо к автоматам он более или менее привык, а вот наличие гранатометов наводило на мысль, что это очень серьезные люди, а положение крайне неприятное.
На охрану Сударкина явление двух бойцов оказало приблизительно то же воздействие. Одно дело противостоять обычной охране, другое — бойцам некой структуры, таскающей с собой автоматы с подствольниками. Это попахивает ба‑альшими проблемами!
— Внимание! — рявкнул Герман. — Место окружено подразделением «Зет»! Вы на прицеле! Немедленно сложить оружие и лечь лицом вниз! Малейшее неповиновение будет пресечено сразу!
— Упали, суки! — страшным голосом проорал Кир, заходя правее.
