Новостей про нас со Смирновым почти не было. Известно стало лишь то, что Костя и его ребята, которые помогали Дознавателю замести следы, получили ранения и теперь лежали в больнице.
Этот факт ввел меня в замешательство. Дознаватель решил пострелять в своих же людей для правдоподобности спектакля о нашей гибели? Не слишком ли высока цена?
Снова я возвращался к старому конфликту. Я не был уверен в том, что смогу сделать то, чего от меня хотят, как и не был до конца осведомлен о том, что от меня вообще требуется. Возможно, все жертвы окажутся напрасными. А груз ответственности многократно увеличивался с каждым новым человеком, отдавшим жизнь или здоровье во имя общего дела. Получалось, что меня помимо воли обязывали спасти мир. Уже во второй раз. В первый раз мотивы и последствия этого шага необратимо перевернули мое восприятие. Теперь я просто боялся того, что может принести новый опыт.
Если я выживу после встречи с Изначальными, то смогу ли все еще оставаться человеком? И смогу ли наконец обрести свободу?
Я хотел поговорить о терзающих меня сомнениях со Смирновым, но не решился. Так и просидел в номере до самого вечера, погрузившись в думы и глядя то на матрицу визора, то на пейзаж за окном.
Когда стало темнеть, меня на короткие полчаса сморил сон.
Во сне я снова увидел умирающих существ, похожих на гусениц. Я опять оправдывался перед ними, снова искал выход. Возможность не убивать галактическую расу. Но когда вроде бы выход находился, когда мне удавалось убедить овра-споровика, в том, что люди – не враги, и я уже делал выстрел всей энергией космической сети по далеким теням Изначальных, овры почему-то все равно горели и умирали.
Я опять и опять пытался все исправить, а потом увидел Наташу. Ее образ давно не посещал меня в сновидениях. На Заре мне даже показалось, что удалось избавиться от всех чувств, связанных с этой девушкой. Видимо, я ошибся.
Наташа шла ко мне по устланной звездами дороге. Во сне она казалась прекрасной и светящейся, совсем не той, которую я видел последний раз в Забвении. Ее волосы развевались под порывами ветра, белые одеяния искрились в свете далеких солнц. Наташа смотрела на меня и улыбалась. Она знала, почему идет ко мне. Верила, что сможет дойти.
Но я закрылся руками, испугавшись. Я не хотел вновь ощутить страдания, связанные с этой девушкой. Я не хотел больше ее видеть.
– Не надо! – взмолился я и в следующий миг проснулся.
В дверь звонил Смирнов, я поплелся открывать. Голосовой системы в общежитии не было.
– Привет. – Смирнов прошел в комнату, окинув меня тяжелым взглядом. – Спишь, значит?
– Привет, – поздоровался я. – А почему мне не спать? Использую передышку.
– Да нет, – махнул рукой Юра. – Спи, конечно! Силы тебе пригодятся. Я просто зашел сказать, что пока ничего не переменилось. Космолет снаряжают и тестируют. Вылет состоится минимум через сутки.
– Ну и хорошо, – пожал я плечами.
Мне почему-то казалось, что Смирнов пришел не только ради этого, ему было нужно что-то еще.
Агент помялся немного, собираясь с мыслями, затем все-таки сказал:
– По секретным каналам передают тревожные сообщения. В галактике гаснут звезды.
Я ожидал услышать от агента все, что угодно, но никак не такое.
– Что?
– Звезды гаснут, – повторил Смирнов.
Снова повисла неловкая пауза.
– Это называется эволюцией! – нервно усмехнулся я. – В протозвездах вспыхивает термоядерная реакция, потом водород выгорает, спустя какое-то время звезда коллапсирует – проваливается сама в себя и перестает светиться! Что тут удивительного?
Конечно, на самом деле эволюция звезд происходит гораздо сложнее, и последние этапы жизни светила сильно зависят от его массы. Но в подробности я решил не вдаваться.
– Я прекрасно осведомлен о жизни звезд, – покачал головой Смирнов. – Все гораздо серьезнее. Погасают звезды, еще даже не сошедшие с главной последовательности на диаграмме Герцшпрунга-Рассела. Даже красные карлики, самые распространенные звезды в нашей галактике! Им еще светить и светить. Но происходит что-то странное. По наблюдениям астрономов выходит, что эта сила, гасящая звезды, движется с окраин галактики в нашу сторону.
Я медленно сел на кровать, осознавая всю серьезность ситуации. Если слова Смирнова не глупая шутка, то дела обстоят очень плохо. А в том, что агент шутить не станет, я был уверен.
– Единственное, что мне приходит на ум как возможная причина происходящего, это массивная черная дыра. – Я посмотрел на Смирнова. – Есть ли какие-то теории?
– Теорий немного. – Агент поджал губы. – Гипотеза черной дыры не выдерживает критики хотя бы потому, что гаснет слишком много звезд и они не на одной линии. Такое чувство, что светила затухают вследствие какой-то волны. Ученые построили ее фронт. Но что это за волна – сказать никто не может.
– Изначальные? – высказал я второе предположение.
Смирнов кивнул.
– Специалисты тоже склоняются именно к этому варианту.
– А как давно начался этот процесс? И сколько уже звезд потухло?
– Насколько мне известно, наблюдается все это уже около двух лет. А потухло почти пятьдесят звезд.
Я присвистнул.
– Скоро даже астрономы-любители узнают, что творится что-то неладное!
– Уже узнали. – Смирнов нахмурился. – Говорят, что правительству ЗЕФ и АС пришлось убеждать их держать язык за зубами. Самое скверное, что количество гаснущих звезд растет в геометрической прогрессии. Пройдет всего несколько лет, прежде чем эта волна, чем бы она ни являлась, докатится до нас.
– Но расстояние-то все-таки огромное. Может, у нас не так уж мало времени?
– Подумай сам, – агент выставил перед собой руки. – Если свет долетает отсюда до ближайшей звезды за целых четыре года, то что уж говорить о свете, который движется с окраин галактики. Мы просто пока еще не видим истинной картины происходящего. Потухшие звезды, свет от которых недавно добрался до нас, на самом деле погасли тысячи лет назад! А волна эта, как показывают расчеты, движется со скоростью, превышающей световую. Может быть, ее ускорение еще вырастет. Мы не можем с уверенностью судить о том, как далеко сейчас продвинулась в глубь галактики эта волна. Свет доберется до нас оттуда весьма нескоро.
– Так вот в чем дело! – внезапно осенило меня.
– Ты о чем? – не понял Юра.
– В новостях говорили о новой сверхдальней экспедиции, – поделился своими мыслями я. – Мне сразу показалось, что этот полет организовывался в спешке. Да и летят они как раз в сторону от центра галактики, в сектор 19—268, по-старому – Гончие Псы.
Смирнов молча смотрел на меня несколько секунд, потом сказал:
