рассказала, что вы заблудились. Прошу быть нашими гостями, в наших краях люди — большая редкость. Меня зовут Милена.
— Каллин! — кузнец на удивление резво вскочил и поклонился.
Даже Тион растаял и чуть не пустил слюни, но вовремя спохватился и учтиво представился сам и назвал мое имя. Больше он не выгонял нас на улицу. Вот старый хрен! Как девку полуголую увидел, вмиг забыл про тревогу. Но я его понимаю, таких телочек я еще здесь не встречал… А может, вообще никогда не встречал. Милена подлила в чайник воды и поставила на печь.
— Бабушкин чай волшебный, он придает силы и снимает любую хворь, — Милена кокетливо прищурилась, в ее больших “ослепительно” черных глазах сверкнули бесенята.
— Спасибо, — прокряхтел Тион. — Мы уже выпили по две кружки…
— Вечер длинный, — улыбнулась нимфа, я налью вам еще… — Расскажите, куда вы путь держите? Мне так редко приходится общаться с людьми…
Милена вспорхнула мне на колени и пододвинула кружку с чаем. Внутри меня что-то зашевелилось, а может, и не внутри…
Она болтала без умолку, рассказываю про свою одинокую жизнь в дремучем лесу, мы не заметили, как пролетел еще час и еще один чайник был уже пуст.
— А где Изерниль? — вспомнил про нее Тион и с удивлением уставился на внучку. — Ты ее не потеряла?
— Не волнуйтесь, — улыбнулась Милена и отпорхнула к двери. -- Она наверное собирается кормить Черного беса…
— А он разве сам не может найти себе добычу? — спросил я.
— Может, — улыбнулась девица. — Но он предпочитает человечину…
— Что?! — Тион вскочил на ноги и схватился за меч, но пошатнулся и, оперевшись о стену, пробормотал. — Странно, ноги не держат…
Я выхватил кинжал, но рука была словно ватная. Клинок с жалобным звоном брякнулся на пол. Кузнец засопел и тоже попытался встать, но тут же повалился как срубленное дерево.
— Опоила, ведьма! — захрипел Тион и сплоз вниз.
Я тоже присел на лавку, оперевшись обеими руками о стол. Голова бешено кружилась и нестерпимо хотелось спать. Вот сучка-клофелинщица, бабка не смогла нас накачать, так это на р-раз справилась. А мы уши развесили как прыщавые подростки. Хорошо если нас просто ограбят, но очень плохо если убьют… Какая бесславная и глупая смерть — сдохнуть от в глухом в лесу в гнилой избушке от зелья травницы. Я с сожалением вспомнил электрический стул — там я хоть чувствовал себя человеком-мученником, а здесь растением, даже рукой не могу пошевелить. Бля… как же не хочется умирать…
В глазах моих потемнело и я вырубился…
***
Я с трудом открыла глаза. Тошнота поступила к горлу. Вокруг темно, сыро, очень холодно и пахнет путиной. Голова кружится и готовится лопнуть.– Кто здесь? Где я? – пробормотал я, борясь со слабостью.– В погребе после чая с дурманом, – ответил Тион и чиркнул кресалом. Он нашел щепку и, использовав ее как лучину, осветил пространство. Робкое пламя с трудом разорвало мрак. Каменные стены погреба подернуты плесенью, высоко над головой бревенчатый потолок. На земляном полу, сидели кузнец и Тион. Оба в полукаматозе, будто нарики от передоза отходят. Да… развели нас как лохов. Лучина жалобно зашипела и погасла.— Что делать будем? — спросил я. — Где здесь выход?— Нет его? — ответил Тион. — Ни люка, ни двери, ни лаза… До потолка два человеческих роста, но и там даже щелки нет…— Как мы сюда попали? — удивился я. — Ладно мы с тобой килограммов по восемьдесят, а тушу Каллина бабка с внучкой и с мета не сдвинут.— Значит, — задумчиво проговорил Тион, — подручные у них есть.— Что они с нами сделают? Зачем мы им?— Не знаю, может в рабство продадут?Наверху заскрипел потолок, и на головы посыпалась земля. Бревна дрогнули и приподнялись. Вот и люк, только вместо него поднимался весь потолок, будто гигантская крышка. Ржавые цепи медленно, но верно тянули его вверх.Пошатываясь, мы с трудом поднялись на ноги и, щурясь,задрали головы. Край потолка поднялся выше, и в проеме появилась мерзкая улыбка травницы. Рядом с ней стоял молчаливый детина в фартуке на голое тело из почерневшей кожи. Его заросшее морда напоминало ети. Он сбросила вниз ржавый нож и веревку.— Выберете, кто из вас умрет первым, — прошамкала бабка. — Убейте его и привяжите к веревке. Мой сынок поднимет его наверх.— Ты что старая?! — прорычал Каллин. — Совсем с ума сошла? Мы подданные королевы Огаты и выполняем важную государственную миссию, отпусти нас, иначе тебя и твою девку казнят!— Здесь нет палачей, — старуха ехидно кривилась. — Здесь вообще никого нет, выберете одного из вас, и остальные проживут еще несколько месяцев.— Тион схватился за веревку и попытался подтянуться на ней. Но волосатая рука “ети” перерезала ее, и ассасин бухнулся на земляной пол.— Не пытайтесь сбежать! — Изерниль сотрясала морщинистыми кулаками. — Тогда вы сдохнете все от голода и жажды в этой яме! Даю вам сутки на размышление, после чего вы должны будете сделать свой выбор! Завтра один из вас умрет!Цепи заскрежетали и потолок опустился. Бух! Бревенчатая конструкция накрыла нас и вновь отрезала от белого света.— Где нож? — Тион шарил в темноте руками, чиркал кресалом, выбивая искры.— Зачем он тебе? — проговорил Каллин. — Я его оставлю пока у себя. Надо решить, кто первым из вас умрет… Ничего личного, это единственный выход оттянуть время. Если погибну я, королева подумает, что вы меня убили, чтобы не выполнить задание! Значит, выбирать придется из вас двоих…— Ах ты тварь! — я пригнулся и пошел на голос Каллина, шаря в темноте руками и собираясь вцепиться ему в глотку. — Первым сдохнешь ты!— Тише! — Тион, почувствовав, что я собираюсь сделать, поймал меня в темноте за рукав и одернул назад. — Никто не умрет! Мы должны подумать как выбраться вместе и вместе выжить!Я остановился и вовремя. Впереди уловил какое-то шевеление: кузнец выставил вперед нож и махал им из стороны в сторону. Если бы ассасин меня не остановил, я мог легко напороться на клинок.— Ладно, — буркнул я, — но если он еще раз заикнется о моей смерти, я отгрызу ему нос.Слышно было, как Каллин прикрыл ладонью свое лицо. Пусть боится! Носы я никогда не грыз, но попробовать никогда не поздно… Что за маньяк
