– Полковник Усаков.
Андрей представился в ответ. Лапка у полковника была маленькая, бледная, с миниатюрными, почти женскими пальчиками. Он смотрел на Таню и облизывал ее взглядом, от волнения у него аж жилка на виске задергалась, а желтые глубоко посаженные глаза подернулись поволокой.
– Татьяна, – представилась она и слегка покраснела. – Мы студенты, медики. Врачи будущие. Его бы в госпиталь… Посмотрите, какая рана…
Усаков покосился на солдата и снова уставился на Таню.
– Не могу нагибаться. У меня – грыжа Шморля! – Он произнес диагноз, будто у него не проблемы с позвоночником, а боевая награда. – Рана опасная, кость повреждена?
– Нет, только мягкие ткани, – ответила девушка.
Причмокнув, он попытался оттеснить Андрея от Тани:
– Врачи – это хорошо. А вы – пара?
Таня растерянно заморгала, уже открыла рот, чтобы ответить, но Андрей шагнул к ней и положил руку на ее плечо.
– Да. С нами еще человек, Макс, вон он, – Андрей указал на кусты. – Он в химзащите… был.
Зашевелились ветви, и пред взором Усакова предстал Макс. Полковник потеребил складку между бровей, пожевал поджатыми губами. У Андрея он вызывал отторжение. Несмотря на средний рост, он был весь какой-то мелкий, остроносый, узколицый, с востреньким подбородком. Фигурой похож на морского конька: сзади спина сутулая, спереди брюшко торчит. Стопы-копытца размера, наверное, тридцать девятого.
– А ты кем будешь? – спросил он и сжался, как ёж, который собрался свернуться.
Макс смотрел на него, склонив голову набок, жевал травинку.
– Главный конструктор Академии наук, специализируюсь на альтернативных источниках энергии: солнечные батареи, ветряки, магнитные поля. Почитатель Теслы и Эйнштейна, человек, очень полезный в хозяйстве.
Усаков крякнул, завел руки за спину и выпятил пузико:
– Говоришь, не из чистых?
– Вы бы лучше не меня допрашивали, а объяснили, что за чистые и почему вы с ними воюете.
Усаков обвел поляну отеческим взором и сказал, направляясь к БМП:
– Поехали с нами, не бросать же вас на погибель.
Взбираясь на броню, он замер с видом бога-Солнца, явившего лик простым смертным, воздел перст и добавил:
– Тебя в резине я бы не брал, но уж так и быть.
Он снова окинул масляным взором Таню. Макс вел ее под руку и почувствовал, как девушка напряглась.
– Позвольте спросить, Молодежным вы командуете? – поинтересовался Андрей, заранее планируя пути обхода. Думалось, что Усаков не даст им жизни, сгноит его и Макса, а Таню…
На лице полковника появилась самодовольная гаденькая улыбка:
– Я там не самый последний человек.
– А людей у вас сколько?
– Еще не пересчитали. Наших около ста, гражданских из наших столько же и пятьдесят спасенных. И да, Молодежный – закрытый военный гарнизон.
Интересно, врет или это на самом деле так? Что он не рядовой, понятно. Макс в БТР не спешил, многозначительно поглядывал. Андрей считал, что если гарнизоном командует адекватный человек, то они спасены. С людьми проще выживать, чем в одиночку. Макс, похоже, его энтузиазма не разделял, но решил подчиниться воле большинства, никто не будет его задерживать в гарнизоне, он в любое время сможет уйти.
В салоне БТРа пахло потом и сигаретами. На скамейках вдоль бортов друг напротив друга сидели два бойца в камуфляжах и зеленых касках, уперев приклады АК в пол. Обоим было немного за тридцать. Черноглазого крепыша звали Виктором, второго бойца, широкоплечего, поджарого, с прямоугольным лицом и выдающимся подбородком с ямкой, – Костей.
Таня уселась в самый конец кабины, подальше от Усакова, Андрей и Макс – сразу за ней. Полковник и безмолвные бойцы, которые сторожили на улице, – напротив. Раненого положили на пол.
– Ходу, – приказал Усаков механику-водителю, загудел мотор, и машина тронулась.
Макс прижался спиной к стенке, запрокинул голову и, устало закрыв глаза, проговорил:
– Пришло время рассказать, кто такие чистые, что им надо и почему вы с ними воюете.
Вместо Усакова, который от ярости аж затрясся, ответил черноглазый крепыш Виктор:
– Те, кто и в мирное время пил нашу кровь. Кремлядь всякая, олигархи и генералы. Их вовремя предупредили, и они спаслись, а мы…
Он махнул рукой.
Таня осторожно поинтересовалась:
– Подождите, а разве мы – не спаслись?
Военные вытаращились на нее с изумлением, она смутилась, потупилась. После минутного молчания Усаков снизошел до объяснений:
– Мы, радость моя, заражены и продолжаем умирать. Видели безумцев, которые мутировали и уподобились зомби? Так вот, каждый из нас в любую минуту может стать таким же. Прошло всего пять-шесть дней, но из наших людей двое мутировали, в том числе моя дочь.
Все замолчали. Андрей отказывался принимать услышанное. Усаков просто врет!
– И сколько нам отмерено? – спросил Макс, не открывая глаз.
– Никто не знает. Как кому повезет, – вздохнул Усаков и потянулся к тетради в черной обложке. – Теперь надо вас записать. Паспортов не спрашиваю, надеюсь на вашу честность.
Андрей назвал фамилию и дату рождения. Затем – Таня.
– Максимилиан Августович Евдокимов, – сказал Макс.
Оказалось, что ему тридцать два, просто он хорошо сохранился. Окон в салоне, естественно, не было, дорогу видел только механик-водитель.
– Полковник, тут люди! – крикнул он.
Усаков спикировал к нему через салон, нагнулся.
– Тормози. Прикрытие – проверить местность!
Двое вояк, что и в прошлый раз первыми выскочили на улицу, приступили к выполнению обязанностей.
Глава 4
Молодые и красивые выживут!
Усаков вышел, только когда донеслось:
– Чисто.
Андрей поймал себя на мысли, что нельзя из-за ревности быть несправедливым к человеку. Полковник занят святым делом – выживших спасает! Он не удержался и полез на броню вслед за Усаковым, но на землю спускаться не стал.
Выживших было семеро: женщина в красном спортивном костюме с поцарапанным лицом и рукой на перевязи, бодрый лысенький пенсионер лет шестидесяти с трехлетним белобрысым малышом на руках – сразу видно, дядька из тех, кто бегает по утрам и в проруби купается. И с ними ребятня всех возрастов. Девушка лет четырнадцати – еще угловатая, с острыми ключицами и коленками, мальчишки-близнецы одиннадцати-тринадцати лет и черноволосая девочка-младшеклассница с перебинтованной ногой. Одна ее коса расплелась, и темные локоны свисали до пояса.
Усаков остановился возле девочки:
– Что у нее с ногой?
– Резаная рана, ничего страшного, – проговорила женщина.
Девочка смотрела на полковника со страхом и надеждой, запрокинув голову.
– Иди к машине, – распорядился он.
