- В погоню послали всех, кто знает тебя в лицо.
- М-да, все просто чудесно, - пробормотал я, привязывая Вигана к дереву его же ремнем. - Ладно, стой спокойно. Тебя скоро найти должны, не пошлют же по мою душу одного малолетку.
Потом я забрал у Гельды поводья и снова запрыгнул в седло.
Да, что и говорить, лопухнулся я снова - недооценил Даэла, что вообще глупо, а с моей стороны - в особенности. Не стал он слать погоню по нашему следу, просто перекрыл все возможные пути отхода. Но вот с чего такая серьезная облава? За свое инкогнито он, что ли, боится? Да еще с привлечением имперской казны, так что все войска этой проклятой Империи осведомлены, что надобно изловить (и повесить, вероятно) Мика Меченосца...
Мы уже отъехали на порядочное расстояние, когда Гельда вдруг осведомилась с возмущением:
- Слушай, а почему ты его не убил?
Однако... Пора бы мне привыкнуть к тому, что здесь такие приколы в порядке вещей.
- А зачем?
- А ты не понимаешь?! Он же погоню на нас наведет! И того, на Торианском тракте, ты мог застрелить. Не сделал этого - и вот, пожалуйста.
- Издержки воспитания, родная. Понимаешь, вбили мне в голову в раннем детстве, что нехорошо стрелять в спину и убивать детей.
- С тобой, если что, думаешь, церемониться будут? Ха! Жди!
- Если помнишь, дня этак два-три назад мне то же самое говорили насчет одной очень симпатичной ведьмочки. Ну да, я извращенец: видеть тебя целиком мне приятней, чем одну твою голову.
- Ничего, ты со своим благородством дурацким еще на нее полюбуешься, когда твою на пику взденут рядом с моей.
- Ладно, не каркай... Прав был Борах, покойничек: когда имеешь дело с ведьмой, не забывай затыкать ей рот.
Она совсем остервенилась и, кажется, собиралась врезать мне Силой, но я вскинул руку:
- Ну-ка, стой!
Впереди на тракте маячили еле различимые в сумерках силуэты пяти-шести всадников. Метров сто до них... Но вот на сей раз, сдается мне, влетели мы посерьезней - среди них двое Чародеев, насколько я могу судить, где-то моего уровня. Одного я узнал сразу - нам, владеющим Силой, необязательно для этого видеть друг друга. Дикс, гадина!
Он тоже узнал меня, привстал в стременах и прокричал:
- Сдавайся, Меченосец! На сей раз тебе не уйти! Хочешь жить - сдавайся!
Они, в самом деле думают, что я, такой идиот, куплюсь?
Я негромко бросил Гельде:
- Заткни уши, - а потом, обернувшись к всадникам, заорал.
Могу на что угодно спорить - такого они еще не слышали. В кратких, но сильных выражениях я растолковал им, кто они, где их место и как туда лучше добраться, отчего они родились и почему умрут...
- А ты, Дикс... - то, что я предложил ему совершить, он бы ни за какие деньги не согласился и уж тем более не смог бы. Голос я, конечно, сорвал, но душу отвел.
- А теперь - ходу!
Мы повернули коней и пустились галопом. Мой монолог подействовал лучше любого чародейства - всадники еще с полминуты топтались на месте, постигая всю глубину оскорблений, потом, разразившись проклятиями и негодующими воплями, ринулись вдогон. Ну, фору нам я обеспечил...
И тут же, одновременно с этой мыслью. приходит импульс Юрда: "Опасность". И впереди тоже Чародеи, чтоб им всем... Ору Гельде:
- Засада! - и в тот же момент они вылетают на нас в какой-то сотне шагов, все конные. Вижу арбалет, направленный мне в грудь, успеваю только поднять лошадь на дыбы, заслоняясь от стрельбы ее корпусом, выбрасываюсь из седла, уже зная, что конь подо мной убит, лечу в траву, небольно ударяюсь бедром, кувырок, перекат. С легким удивлением смотрю на вонзившуюся в землю между моим локтем и боком арбалетную стрелу, потом, как в замедленной съемке вижу, что крупный мышастый жеребец под Гельдой словно споткнулся на все четыре ноги, заплясал, взмыл свечой. Гельда, как птичка, вылетает из седла, бросаюсь к ней, пригнувшись и по-заячьи виляя, подхватываю чуть не на лету:
- Ходу! - и мы углубляемся в чащу, несемся, как шальные лоси. По левую руку от нас вздымается чадное зарево на полнеба, тянет гарью - и я уже знаю: это полыхает приютившая нас деревня. Да, охота пошла всерьез.
Приходилось ли вам бегать в темноте по пересеченной местности, да еще в кольчуге? Настоятельно рекомендую, отлично укрепляет мышцы. Ветки хлещут по физиономии, под ноги, как нарочно, подворачиваются всякие скверные корешки и корни, плащ норовит зацепиться за кусты, колчан, словно подгоняя, лупит по заднице... В общем, все удовольствия.
Мы неслись, как скаженные, где-то полчаса, последние несколько километров Гельду мне пришлось буквально на себе тащить. А потом и у меня дыхание закончилось, мы повалились под дерево, переводя дух. Воздух - классная вещь, но иногда его так не хватает...
Сердце бешено колотится о ребра. А погони пока не слышно. Если вдуматься, ничего хорошего в этом нет, это означает только то, что мы обложены, как лисы в норе, и завтра нас начнут не торопясь выкуривать. Гельда, похоже, тоже поняла это:
- Ну вот и все, Мик.
- Похоже на то, - дыхание все еще сбито, голос хриплый. - Одно скажу: недешево им это обойдется, ох, как недешево...
Мы привалились спинами к дереву, сидя на одном плаще и завернувшись в другой, отхлебнули по паре глотков из моей фляги, потом Гельда положила голову ко мне на колени и моментально уснула. Натерпелась за последние трое суток. Я укутал полой плаща ее босые ноги, положил рядом с собой обнаженный меч и принялся набивать трубку.
Облава облавой, но вот одно плохо: табаку осталось до черта мало. Хотя завтра-послезавтра он мне едва ли понадобится - когда орденские до меня доберутся. Со стороны Забытого ветром доносит многоголосый лай. Значит, все-таки собаки... Это совсем плохо, они-то ни в чем не виноваты. А вот с людьми я бы поговорил, особенно с той сволочью, что деревню спалила.
Но Дикс какова скотина! Я его для начала тайком не заколол, что было б спокойней, потом - когда он в отрубе валялся, потом на тракте не пристрелил, а он меня в награду за это дважды обвел, как пацана. Наверно, в этом мире я пацан и есть...
Две тысячи золотых. Однако... Император платит за все. Ладно, я, может, и не первый меч Империи, и не самый выдающийся Чародей, но завтра у погони без жертв не обойдется. Самое гнусное - перед тем, как сам убит буду, придется прикончить этого галчонка - Гельду. Если она им живой попадется, так с нее и за меня взыщут. Вот так и не успел с ней толком побыть... И с Юрдом расставаться жалко. После того, как меня завалят наконец, его снимет с моей шеи какой-нибудь ублюдок-недоучка. Камень, конечно, неповторим, но ведь ему все равно, кому служить.
И тут приходит отклик на мои мысли от Юрда, словами это можно перевести как: "Ты так думаешь?". Мне даже показалось, что я уловил нечто похожее на горькую усмешку. Вот это дела! Так мы еще повоюем, похоже - по крайней мере, завтра. Вот и получается, что погибну я довольно бесславной смертью. Передать ребятам предупреждение мне не удалось, охота на Пришлых состоится, и я буду первым ее объектом. Ничего. Странно, и весь мандраж куда-то пропал. В драке, наверно, и помирать веселей... Это вам не под грузовик угодить. Я не герой какой-нибудь, но и дубинкой в руках Даэла не стану. А ради этого, да еще ради той девушки, что спит, положив голову мне на колени, стоит умереть. Все-таки, выходит, спасибо Дэну: о такой смерти я и мечтал.
