Может. Вспомните: вы точно хотели здесь оказаться?
— Конечно!
— Гор не хотел.
— Что?
— Ты просил вернуть тебя домой, — сказал я.
— О чем ты говоришь, друг Вжик? Я с детства мечтал стать огоньком!
— Клан управляет нашими желаниями, — сказала Двадцатая. — Себе мы больше не принадлежим. Такие картинки на груди у людей в Селене можно увидеть часто. Рабство здесь процветает. Вам повезло, что вы не столкнулись с ним в своей глубинке. Что вам велел вар Брен? Не сводить этот знак? Правильно? Теперь вы будете его охранять! И от себя, и от других.
Я нащупал картинку на своей груди. Выпуклая, словно нарост.
Первая же мысль, которая меня посетила, звучала так: «Знак нужно беречь».
Женщина словно прочла её.
— Об этом я и говорила.
— Не всем рабам проставляют на теле такие знаки, — сказала она. — В некоторых случаях они не нужны. Часто знаки подчинения заменяют кабальными контрактами, чтобы оставить их владельцам видимость свободы. Вам предлагали такой? Да? Ведь вас привели в столицу, чтобы сделать магами? Я угадала? Откуда бы еще появились цифры на ваших плечах. Пообещали вам золотые горы? Силу, знания, деньги… так? А потом, когда измерили базовый резерв маны, решили, что вы не стоите дальнейших усилий. Признали негодными к использованию и продали клану Лизран. Возможно вас это огорчит, мальчики, но вы обошлись клану Лизран дешевле, чем любой из нас — преступников. Но не расстраивайтесь. Здесь вы хотя бы не будете долго мучиться.
— Откуда ты всё это знаешь? — спросил Гор.
— А что будет с теми, у кого на плече цифра больше двойки? — спросил я.
— Все они подписали контракты с кланом, — сказала Двадцатая. — И стали его должниками. Навсегда. Их обучат пяти-шести простейшим заклинаниям. К примеру, регенерации. И до конца жизни беднягам придется заполнять жезлы и прочие артефакты. Станут ресурсом. Не слишком ценным. Таким, который кланы будут продавать друг другу, как обычные вещи. Как бы хорошо эти должники ни работали, но расплатиться за обучение не смогут. Ни сразу после его завершения, ни потом, когда набегут проценты по долгу. Потому что кланам это не выгодно.
— Это неправильно.
— Согласна с тобой, Вжик. Но с этим ничего не поделать. Селена — не северные королевства. Это центр всего. Он высасывает из остального мира все соки. Тут проходит ось, вокруг которой вертится мироздание. А правит здесь всем выгода. И кланы, которые её преследуют.
— Хочешь сказать, людей приводят сюда через порталы, чтобы сделать рабами?
— Чтобы получить выгоду. Пока ты не представляешь для них интерес, пользуешься иллюзией свободы — там, в своём далеком королевстве. Но стоит твоей цене подрасти — и ты уже в их власти. Цифра на плече сыграла с вами злую шутку, мальчики. Теперь вам не позволят спокойно курить дома травку и играть с приятелями в снежки. На вас навесили ценник и продали. Как только вы стали товаром — сразу же обрели и владельца. Сейчас вами владеет клан Лизран. Не самый лучший хозяин. Но и не худший. Он извлечёт из ваших жизней всю пользу, какую сумеет. И даже заработает на вашей смерти.
— Откуда ты так много обо всем знаешь? — спросил я.
Двадцатая улыбнулась. Ее улыбка показалась мне печальной.
— До того, как оказалась в тюремной яме, я была… да, шлюхой — пусть Первый выбрал грубое слово, но верное. Не одной из тех, что обслуживают клиентов в городских борделях. Я не говорю, что была лучше них — нет. Просто другой. Я была розой. Слышали о нас?
Женщина поняла наше молчание правильно. Объяснила:
— Таких, как я готовят к ремеслу с детства. Ведь наша цель ублажить не только тело мужчины, но и его взор, слух и ум. Уметь поддерживать беседу на любые темы. Стать лучшей любовницей, какую можно получить за деньги.
— И это… дорого стоило… ну, твои услуги? — спросил Гор.
— Очень. Купить время розы могут позволить себе только правящие верхушки кланов. Ведь для этого недостаточно только денег. Обычный парень с улицы не сможет заполучить одну из нас, даже если найдет нужную сумму. Потому что мы не предназначены для общения с простыми смертными. И это еще больше добавляет нам привлекательности в глазах правителей Селены: мы очень, очень престижные игрушки! Такой не стыдно и похвастаться. Меня обучали с пяти лет. Танцам, пению, точным и гуманитарным наукам, основам магии. Я говорю на восьми языках. Играю на пяти музыкальных инструментах. Слагаю стихи. Обучена четырём стилям рисования. Владею простейшими заклинаниями и знаниями о теории магии. А кроме того… я шлюха — и этому искусству меня тоже учили. Но главное: мы умеем слушать и молчать об услышанном, что важно. За это умение клиенты нас особенно ценят. Но теперь я не роза. И могу поделиться с вами частью того, что слышала.
— И как же ты оказалась здесь, если такая ценная, подруга Двадцатая?
— Мне повезло.
— Стать… рабыней? — сказал Гор.
— Не лишиться головы сразу.
— Боишься, что тебя здесь найдут и отомстят за убийство того человека? — спросил я.
— Нет. Кто я такая, чтобы из-за меня ссорились с вассалом императорского клана, пусть и таким мелким, как Лизран. Тем более всем понятно: я точно понесу наказание за свой поступок — я уже мертва, нужно лишь немного подождать, чтобы убедиться в этом.
— Ты чем-то больна, подруга Двадцатая?
— Пока еще нет. Но скоро заболею. Как и вы, как весь наш отряд.
— Чем? — спросил я.
— Вы разве забыли? Скоро проведут ритуал. Первые номера побывают на нём уже сегодня. До нас очередь дойдет завтра-послезавтра. В Лизране это называют инициацией огоньков.
— И что с того? Мы с Гором этого и ждем. Невыносимо сидеть в комнате и бездельничать. Пора заняться хоть чем-то. Быть может, после этой… инициации нас обучат магии! Ведь мы для этого здесь и оказались!
— Да разве это магия?! — сказала женщина.
Похоже, что-то во мне ей показалось странным. Она нахмурилась. Перевела взгляд на Гора.
— Или… вы и этого не знаете? — спросила она.
— Чего, подруга Двадцатая? — спросил Гор. — Что еще мы должны услышать? Ты просто завалила нас радостными известиями! Ну? Не томи! Порадуй снова!
— Сомневаюсь, что мои слова вас обрадуют, — сказала Двадцатая.
