– Ау!
На этот раз ответа не была, но Маша услыхала далекий треск: там, кажется, упало дерево или сук сломался. Она подхватила ружье двумя руками, старательно держа его вверх стволом, и побежала на шум. Время от времени она останавливалась, затаивала дыхание.
Шум становился ближе, отчетливей. Это был стук. Коля бил по дереву чем-то тяжелым, чтобы она могла его найти, – хорошо придумал!
Маша успокоилась и перешла на ровный шаг. Стучали уже совсем рядом – за кустами. Она раздвинула их, влезла в самую чащу.
И вдруг услышала детский крик.
Это был голос Анжелы. Испуганный, слабый.
Маша, разом потеряв всю рассудительность, кинулась вперед, не замечая хлещущих и царапающих лицо ветвей. Кусты расступились, и она вывалилась на небольшую лесную полянку. На противоположной стороне стеной встали старые ели, седые от лишайника. А перед ними вытянулась осинка, на гнущейся тонкой вершине которой висела девочка в разорванной и грязной пижаме.
– Доча! – крикнула перепуганная Маша и только тогда заметила отца.
Он держал в руках кривой сук. Замахивался им. И бил по осине так, что все веточки вздрагивали и листья сыпались.
Это он стучал, а не Коля.
– Папа…
Старик медленно к ней повернулся. Он не был похож на человека. И Маша поняла, что отец окончательно сошел с ума.
– Не надо, папа, – сказала она, еще надеясь, что он послушается. – Положи палку. Пойдем домой.
Он зарычал на нее.
– Мама, беги! – закричала девочка. – Это не наш дедушка! Это кто-то плохой!
Маша попятилась, не зная, что предпринять.
Где же Коля? Неужели он ничего не слышал?
Старик крутил головой, топтался на месте – словно выбирал одну жертву из двух. Он уже долго пытался сбить с дерева девочку. Женщина в кустах представилась ему более легкой добычей. Он шагнул к ней, еще не определившись с выбором.
– Мама! – крикнула Анжела. Она заерзала, рука ее скользнула по мокрой гладкой коре – и девочка сорвалась, полетела вниз с шестиметровой высоты. Она не кричала, она просто зажмурилась. К счастью, за миг до удара две упругие ветки подхватили девочку – одна сломалась, а другая мягко согнулась, опустив свою ношу на землю – чудом уцелевшей Анжеле показалось, что ее поймал и поставил на ноги ангел-хранитель.
Старик тут же повернул назад. И теперь уже Маша закричала:
– Доча, беги!
Но Анжела не двигалась. Она так и стояла с закрытыми глазами, словно не желая возвращаться в реальность.
Дед занес побитую дубину над головой.
Маша вскинула винтовку к плечу.
– Папа, не надо!
Кнопка с красным ободком… Палец на спуск…
– Папа!!
Анжела наконец-то открыла глаза. Она успела увернуться, и первый удар дубины просто вырвал прядь волос. Взъярившийся дед размахнулся опять. Девочка отпрыгнула и упала на землю. Узловатый сук впечатался в землю возле ее колена.
– Папа!!
Маша целилась отцу в спину. А он уже опять поднимал дубину. Девочка, глядя в перекошенное лицо старика, пыталась отползти, но ее ноги скользили по земле. Она не успевала. Не могла успеть.
– Мамочка…
Маша не заметила выстрела. Она почувствовала удар в плечо, увидела, как отца словно толкнули и он из-за этого промахнулся.
Анжела распласталась на земле. Глаза ее были закрыты. Девочка беззвучно плакала.
– Мамочка…
– Папа…
Второй выстрел расколол старику голову. Красно-серая жижа выплеснулась на ствол осины. Высоко занесенная дубина медленно опустилась. И дед, как-то странно вздохнув, тихо осел.
Маша бросила ружье.
– Дочка!
Она обняла дрожащую девочку, повернула ее так, чтобы та не могла увидеть мертвеца, ощупала ее всю.
– Мама, – Анжела открыла глаза. – Ты не поверишь.
– Что случилось, дочка? Что?!
– Папа был рядом. Это он меня спас.
– Ты о чем? Что ты такое говоришь?
– Он поймал меня, когда я падала. Я почувствовала это. Папа с нами – представляешь?!
Маша испугалась, что девочка сошла с ума от пережитого. Забормотала, касаясь губами холодного лба дочки, поправляя ее челку трясущейся рукой:
– Пожалуйста, не надо. Помолчи. Прошу…
– Это правда, мама. – Анжела улыбалась. – Я чувствовала на дереве, что он рядом, что он хочет помочь. И он поймал меня, когда я упала…
На поляну из кустов орешника выбежал Коля. С первого взгляда все понял, все оценил.
– Давайте уходить.
Он накинул свою куртку на плечи Анжелы, завязал рукава узлом. Подобрал карабин, протянул его Маше. Но она чуть ли не отпрыгнула от оружия, замотала головой; лицо ее исказилось страхом:
– Нет!
Коля не стал настаивать, понимая, что чувствует молодая женщина, только что убившая своего отца. Он забросил ружье за спину, взял на руки Анжелу. Девочка доверчиво прижалась к нему, поведала тихо:
– Дядя Коля! А мой папа – ангел.
Он рассеяно кивнул:
– Конечно…
Когда они вышли к деревне, семенящая позади Маша спохватилась:
– А как же папа?
– Я вернусь за ним, – успокоил ее Коля. – Не переживай. Думай о детях.
В избе их встретили Андрей и Костя, оба серьезные, будто бы повзрослевшие. Старший сын отчитался, что покормил младшего и поел сам. Сказал, что они немного поиграли в прятки, а потом стали читать найденную в шкафу книжку с картинками. Спросил, почему дедушка не заходит в дом.
Маша ответила, что дедушку они найти не смогли. Что он, наверное, ушел домой, в свою городскую квартиру. И что дальше они будут жить без дедушки.
Костя немного расстроился – он любил деда. А Андрей, кажется, не поверил матери.
Через час Коля вернулся в лес, чтобы забрать Александра Егоровича. Прежде чем взвалить тело на срубленную волокушу, он внимательно его осмотрел. Анатомию Коля знал посредственно, но даже он заметил странные изменения, произошедшие со стариком: его нижняя челюсть заметно выпирала, пальцы несколько удлинились, между лопатками вырос горб. Изменились и кожа, и форма ушей. Волосы легко выдергивались целыми прядями.
Дед Саша не просто сошел с ума.
Он перестал быть человеком…
Коля похоронил его недалеко от зятя, в тени той же ветлы. Могилу постарался сделать незаметной, чтобы дети не нашли, но скромный крестик все же поставил. Ближе к вечеру он привел сюда Машу, объяснил ей, что она стреляла уже не в человека, а в какого-то одержимого мутанта. Маша попросила оставить ее одну, и просидела у могилы часа три. Что она там делала, Коля не знал, он в это время занимался с детьми. Возможно, дочь просила у отца прощения.
Маша вернулась, когда Костя уже ложился спать, а Анжела и Андрей заканчивали ужинать.
– Когда мы уедем отсюда? – спросила она, сев за стол.
