Гигантские щупальца достигают середины лестницы там, где она упирается в стену и двумя пролетами поуже поднимается на этаж. Шум, который издает в глубине здания монстр, нарастает, вязкой патокой страха заполняет собой эфир. Мне кажется, будто я перестаю слышать собственные мысли. Слепо ткнувшись в стену, щупальца ползут по ней в разные стороны: вверх, влево и вправо. Клаус, застывший рядом со мной, со злым лицом вскидывает свой Браунинг и прицеливается в чудовищные отростки, которых я насчитываю уже пять.
– Не стрелять! – вскрикиваю я.
Парень недоуменно смотрит на меня, но ничего не говорит. Его недовольное лицо превращается в маску – искаженную с вырезанной на ней гримасой непонимания и злости.
– Они нас не видят, – поясняю я быстрым шепотом, – но на раздражитель должны реагировать моментально.
– И что? – негодующе шипит он. – Не все ли равно уже?
– Нет, – мотаю головой. – Мне нужно время. Хотя бы минута.
– У нас ее нет! – он умудряется крикнуть, не повысив голоса.
– Прошу тебя, не отвлекай меня сейчас, что бы ни случилось. Может быть, я справлюсь быстрее, – говорю я, заглядывая в глаза Клауса. – Сделай такую милость.
Он напряженно кивает, но я уже закрываю глаза, мысленно собираясь и концентрируясь. Мне предстояло «воспроизвести» то, что ранее я никогда не пробовал создать. Для этого нужна правильная концентрация. Да, «доставать» оружие и любые другие неодушевленные предметы – дело непростое, но в то же время не такое сложное. Особенно, когда постоянно практикуешься и, что самое главное, когда эти предметы неживые: пластиковые, металлические, стеклянные или деревянные. Пожалуй, единственным исключением является вода. Она имеет органическую структуру, она нестабильна, то есть не твердая, как металл или тот же пластик. Та вода, что мы «достаем» и используем для питья, богата витаминами и имеет легкий лимонный привкус. Именно воду я беру за основу при изготовлении оружия. Смелая мысль уничтожить неведомого монстра с помощью биологического оружия пришла мне в голову сразу, как только я понял, что твари на лестнице – щупальца чудовища. Как же еще можно его достать, если не заразить смертельным вирусом?
На изучение этой темы Марина Яковлевна потратила всего месяц. Она объяснила: последнее, что может понадобиться нам в мире снов, – это биологическое оружие. У нас и без него будет более чем достаточно способов уничтожить любых тварей и в любом количестве. Что же, похоже, сейчас наступил тот самый момент, когда про биологическое оружие можно сказать «последнее, что понадобится». Конечно, если бы не жесткие условия сдачи экзамена, когда использовать что-либо, кроме личного оружия, и обеспечивать себя самым необходимым, запрещено, я уверен, мы нашли бы способ уничтожить огромного монстра. И если бы не эта дикая нехватка времени…
Даже сейчас, вспоминая те давние события, я отчетливо чувствую отвратительную вонь разъедаемой плоти монстра, которая просачивается сквозь влажный платок на лице. Я помню, как «выращивал» в стеклянной бутылке оружие. Я помню, что держал в руках самый смертоносный, опасный и быстродействующий вирус. Помню, как рука лишь раз вздрогнула, когда я понял, что сжимаю собственную смерть. Помню хриплое дыхание Клауса, застывшего рядом. Помню отвратительный звук, с которым двигались щупальца с тысячами ножек, и как скрипел хитин. Помню, как невыносимый вой монстра, от которого хотелось бежать без оглядки и лишних мыслей, внезапно умолк, когда я открыл глаза, закончив работу…
Все, я закончил. Открываю глаза, и в тот же миг дробовик в руках Клауса гулко выплевывает свинцовую пулю в подобравшееся слишком близко щупальце.
– Назад! – ору я не своим голосом, и парень отпрядает в сторону, прекращая стрелять.
Тупой безответный отросток выныривает из-за края лестницы прямо передо мной. Невероятно, но, похоже, у него есть пасть! Как же мне везет, что безмозглое создание, или, наоборот, слишком умное, если у него даже на конечностях существуют органы для приема пищи, раскрывает ярко-алую беззубую пасть шириной в метр! Не раздумывая ни секунды, я коротко, без замаха, швыряю стеклянную бутылку в этот зев. Уже готовое атаковать щупальце будто давится, раньше времени схватив то, что и так собиралось поглотить.
– Ходу! – тащу Клауса за собой, крепко вцепившись в его куртку, и в ту же секунду слышу хруст стекла за спиной.
– Быстрее! – парень бежит без оглядки, а я лишь бросаю короткий взгляд на жадное щупальце и вбегаю в темнеющий проход коридора.
Смутно помню этот безумный забег по запутанным переходам вовсе не мертвого здания, затерянного в бесконечном лабиринте миров сновидений. Что откладывается в памяти, так это топот собственных ног, хриплое дыхание да бешеный стук сердца.
Мы стремимся как можно быстрее добраться до двери – выхода из сна. Урывками вспоминается суматошное метание беспокойных лучей фонарей по стенам, полу и потолку коридоров, где мы с Клаусом бежим. И его короткие отрывистые команды:
– Сейчас налево… прямо… круто направо… прямо…
Гул в висках от вскипевшей от адреналина крови в венах не дает расслышать, как меняется звук, издаваемый чудовищным монстром. Теперь он звучит совершенно иначе. Это уже не вой. Это самый настоящий крик, полный боли и страдания. От него закладывает уши, а из носа теплой струйкой течет кровь. Я понимаю это, когда с великим удивлением гляжу на ладонь и пальцы, вымазанные чем-то темным и липким.
– Еще немного… – хрипит Клаус, увлекая меня в очередной коридор. В его конце отчетливо виднеется багровый свет, затопивший этот мир и попадающий внутрь здания благодаря отсутствию стены.
А потом здание начинает разваливаться. Мы бежим наперегонки с трещинами, прокладывающими себе путь в стенах и полу. Мы проигрываем эту гонку. Пол перед нами обваливается, и мы едва успеваем остановиться на самом краю темного пыльного провала. Толчки не прекращаются ни на секунду. Наверное, я слишком устал или позволяю себе на миг расслабиться, потому что после очередного толчка не удерживаюсь и, нелепо взмахнув руками, спотыкаюсь и падаю в зияющий пролом в полу. Обдирая ладони в попытке зацепиться за что-нибудь, тщетно хватаюсь за голый камень. Если бы не Клаус, то я уже летел бы вниз. Он крепко схватил мою руку и помог выкарабкаться.
– Спасибо, – хочу сказать я, но вместо этого из моего горла доносится какой-то хрип.
Клаус ничего не говорит и только затравленно оглядывается.
Не знаю, от чего дрожат мои колени: от страха перед разбушевавшимся монстром или от радости, что я избежал падения…
С потолка сыпется какая-то крошка, и несколько раз с грохотом отваливаются крупные куски. Чуть отдышавшись, мы пускаемся дальше. Опасаемся в любой момент быть заваленными обломками или рухнуть вниз, если пол под ногами обрушится. Чтобы покинуть сон и проснуться дома, мне нужно около десяти секунд. Клаусу, насколько я знаю, примерно столько же, хотя не совсем уверен – его результаты всегда или почти всегда были лучшими в нашей группе. В том числе и по времени пробуждения. Вероятно, ему хватит и пяти секунд, чтобы проснуться, но лучше об этом не думать – мы должны покинуть сон исключительно через зеленую дверь.
