— Итак, какие же здесь главные достопримечательности? — осведомился он у проводников, когда утолил первый голод. — Полагаю, какой-то инструктаж мне нужен, даже если придется пройти только по краешку тайны.
— Чем меньше ты увидишь — тем качественней наша работа, — неохотно ответил Роберт, не отрываясь от еды.
— Но какие здесь опасности? — Андрей не собирался сдаваться и обращался главным образом к Роберту, который показался ему более открытым.
Роберт взглянул на Дюка, который невозмутимо ел, потом на Кею — она не обращала внимания на разговор и вяло жевала хлеб, а затем осторожно, долго подбирая слова, ответил:
— Главная угроза — ментальная. Ты поймешь это, как только тебе приснится первый сон. Существуют и другие угрозы, но они неявные.
— Кошмарами меня не удивишь, — Андрей усмехнулся. — Но хотелось бы послушать про неявные угрозы. Оружие с собой вы ведь не просто так берете, — он показал взглядом на прислоненный к дощатой стене облезлый, видавший виды полицейский автомат. Видимо, пока происходило объяснение с Кеей, проводники успели навестить схрон.
Роберт озадачился и снова замолчал. Каждый раз он думал так долго, что было непонятно, то ли он игнорирует вопрос, то ли решает, как пообстоятельнее ответить.
— Во-первых, — наконец сказал Роберт, — чтобы дойти до любого из трех городов, надо знать правильную дорогу. Здесь есть дикие звери, но это не главное. Есть очаги химического заражения, потому что взрывались брошенные заводы, но и это тоже не главное. А в городе и кирпич может упасть на голову: за постройками никто не следит. Я слышал о подобных случаях, и они не редкость. Но все это может с тобой произойти и на Западе, конечно, с меньшей вероятностью. Однако здесь случаются смерти, которые к несчастным случаям отнести никак не получается. И происходят они, если не соблюдаются Два Условия.
Андрей ждал, пока закончится театральная пауза, но Роберт явно решил нарушить все законы жанра и молчал.
— Ну и? — Андрей не выдержал первым. — Что за условия?
— Условие первое — не оставаться в городе после захода солнца и не заходить в него до рассвета, — ответил Роберт, бросив быстрый взгляд на Кею. — Условие второе — не спать в самом городе и близко к нему.
— Почему?
— Вот этого я не знаю. Но те, кто эти условия соблюдает, могут себя чувствовать здесь в относительной безопасности, а те же, кто этими условиями пренебрегает, из города, как правило, не возвращаются.
— Это относится ко всем городам Востока?
— Не знаю. Мы ходим только в этот, — Роберт посмотрел в окно.
Андрей помолчал, обдумывая все эти слова, и тут же задал новый вопрос:
— Если человек не вернулся… Откуда вы знаете, что погиб он именно потому, что нарушил Условие. Может это произошло из-за чего-то другого?
— Еще раньше, когда работа проводников была прибыльнее, в города ходили целыми группами. И вот тогда-то и подметили, что решившие остаться в городе иногда не возвращались. Очень быстро стали чтить Первое Условие. Оно называется "Ночь в Городе". Что же касается второго условия — "Сон в городе", то ты все про него поймешь, даже если заснешь здесь, на хуторе. Но здесь спать еще можно, никто с ума не сходил. А вот дальше… Поэтому холодная половина года, когда дни короткие, а ночи длинные, — у нас не сезон.
Роберт замолк, уткнулся взглядом в пустую консервную банку перед собой и задумчиво скреб ее вилкой. От этого звука по спине Андрея поползли мурашки, он хотел еще что-то спросить, но не стал, так как весь вид проводника говорил о том, что условия эти только начало, а всего словами и не передашь, и надо все увидеть и прочувствовать самому.
— А почему вы только в ближний город ходите? — спросил Андрей просто, чтобы нарушить тишину.
— Остальные маленькие, да и далеко. Мы стараемся спать здесь как можно меньше, недалеко от периметра и подальше от городов, а это значит, что большие расстояния нам ни к чему. Тебе, кстати, лучше поспать здесь. Но повторюсь, сон не будет приятным.
Никто уже не ел. Возможно, виной тому был неаппетитный разговор, а может быть, все уже наелись. Андрей откинулся на хрустнувшем стуле и, сонно моргая, из-под тяжелеющих век мягко поглядывал на Кею. Она уже давно закончила завтракать, хотя поела совсем мало, и шумная дискуссия ее, видимо, не интересовала.
Андрей подумал, что даже не представляет ее предпочтений в еде, а эти предпочтения, должно быть, весьма специфичны. В сущности, если подумать, вся земная пища животного происхождения может выглядеть для инопланетян одинаково отвратительно. Андрей судил по себе. Скажем, новый фрукт он бы попробовал без колебаний. А вот кусок жареного мяса существа, которого ему еще не доводилось есть, он бы продегустировал весьма осторожно, да и то если прижизненный вид такого существа заслуживал доверия.
— Так ты не знал про эти Два Условия? — вдруг насмешливо спросил Роберт, нарушив сонную тишину за столом.
— Что-то такое слышал… — ответил Андрей, не улавливая смысла иронии.
— И вы по-прежнему хотите остаться в городе? — уточнил Роберт, прищурившись.
Андрей несколько растерялся, взглянул на безучастную Кею, словно ища поддержки, и решил, что лучше будет перевести разговор на другую тему.
— Вы ходите за периметр только из-за денег или преследуете какую-то мечту? — довольно неискренне спросил он, уводя беседу от нежелательной темы.
— Моя мечта — найти тех, кто убивает проводников, — внятно и зло сказал Роберт, и его маленькие глазки пристально и недобро уставились на Андрея.
Андрей выдержал этот неприятный взгляд, усталость неожиданно перешла в раздражение, и ему очень захотелось осадить Роберта. Но в то же время ссориться с проводником не было никакого желания. Отодвинувшись на жалобно скрипнувшем стуле, Андрей поднялся, сухо, скорее по привычке, поблагодарил за трапезу и ушел со стылой веранды в еще более стылый дом. На последок он лишь увидел, как Дюк что-то недовольно бормотал Роберту на ухо. Но глаза его уже закрывались, Андрей вспомнил, что в рюкзаке, кроме спальника, есть еще и одеяло, и это все решило. Предстоящие кошмары особо не пугали. "Страшнее, чем в Замке, верно, и быть не может", — подумал он. А поспать надо, и лучше сейчас, чем потом. Насколько он понял, чем дальше от города ляжешь спать, тем лучше. Еда согрела, холод перестал пробирать, Андрей томно пошатывался и цеплял плечами косяки.
Обойдя весь дом, он отказался от дивана — уж слишком тот навевал мысли о насекомых и мышах — и решил растянуться на проволочной сетке железной кровати в маленькой темной комнатке, отгороженной рваной занавеской. На сетку он положил спальник, вытащил из рюкзака толстое колючее одеяло и, прикинув, что раздеваться и залезать в спальник не следует, улегся прямо на него и укрылся одеялом. Пакет со сменным бельем Андрей предусмотрительно пристроил в изголовье вместо подушки. Ржавая сетка провисла словно гамак, Андрей немного поскрипел, устраиваясь поудобнее, натянул одеяло по самый ледяной нос и очень быстро начал сладко уходить в себя. Так быстро, что даже не удивился, увидев, что в комнате, кроме него, еще кто-то есть. В углу расположилась большая черная тень.
