- Странные слова для путника, Коперник, а как же призыв: «Не бывает иного, кроме Пути домой»? Иной дороги нет, и ты это знаешь не хуже меня, майор. Если стоять в стороне, то пострадают невинные люди. Пока мы, распустив сопли, будем размышлять о гуманизме и ценности жизни - убийства совершатся при нашей безучастности и молчаливом согласии. Не будет так «счастья всем даром и что бы никто ни ушел обиженным», как просил идеалист Родион Шубин, перед тем как навеки исчезнуть. Сильные все равно отберут у слабых и те останутся в рыдать в стороне. Мой парнишка ведомый сказал мне одну фразу: «нам не понять пока мы смотрим на все сквозь прицел» и она до сих пор не идет у меня из головы. Но как ты с ними договоришься? Сказали бы, чего требуют, что им надо, а то стреляют без разговоров. И ведь умеют говорить, если бы не отсутствие жетона, которые к нашему счастью пока не могут копировать, то их не отличишь от нормального человека.
Проводник подошел к окну, глядя как тяжело груженные трофейным оружием путники отходят к блокпосту, продираясь через разбитые пулями щепы деревянных щитов и обходя разорванные взрывами бочки.
- Дай пару людей. Мне надо осмотреть место, где погиб напарник - он нес важную информацию для Кречета, может жетон и уцелел, он ведь и не на такие нагрузки рассчитан.
Коперник кивнул головой, в которой серебрилась ранняя проседь:
- Возьми группу Брамы, они пойдут за тобой в огонь и воду, он за Рустама жизнь отдал, а долги путники возвращают.
Звездочет, скрипя бетонным крошевом, направился к лестнице и уже возле дверей его негромко окликнул Коперник:
- А Родион, Рэд Шухов, как нынче его называют, не исчез, живой он. Он меня из «зыби» вытащил. Я ведь знал его раньше и перед собой вот как тебя видел, не успел даже поблагодарить, как он растворился, будто и не было его вовсе.
Проводник кивнул и вышел из здания. Закончив зачистку, бойцы разбились на пары, патрулируя территорию и останавливаясь при каждом подозрительном звуке. Браму он нашел у блокпоста. Тот переговаривался со своими людьми и, увидев Звездочета, махнул рукой, подзывая его к компании:
- Ты где плазмой разжился в наше нелегкое время? Если бы не она, мы бы тут долго еще куковали. Лимонки то все израсходовали отбивая первую атаку, даже угостить их было нечем.
- Меняю на нашивку – ответил проводник, указывая на вышитую пунктиром на броне красную звезду.
- Тебе Кречет уже сто раз предлагал вступить в Путь, а ты все кочевряжишься! Враз бы и броню и погоны полковника получил. Соглашайся, тебя никто не заставляет скитаться по Зоне бродягой, ничего ведь не держит.
- Дело у меня есть незавершенное, Брама. Напарника мне надо похоронить, вещица у него одна осталась, нужная.
- Не вопрос, проводим, бросать павших товарищей последнее дело.
Брама кивнул и путники растянувшись цепью и взяв оружие наизготовку, пересекли покосившийся от времени шлагбаум блокпоста. Идти след в след по проторенной, проверенной тропе было намного проще, аномалии ведь тоже не меняются в мгновение ока, а подчиняясь своим законам, некоторое время сидят на месте, могут дрейфовать на определенном участке, сменяясь другими с новым прорывом. Основная опасность аномалий заключена в невнимательности, но если держатся от них на почтительном расстоянии и не тревожить, то все будет нормально.
Они уже почти добрались к месту где Звездочет подобрал Рустама, как от тоннеля, что соединял Лабиринт и Могильник, раздался протяжный, пронзительный скрежет и оттуда выполз проржавевший состав. Путники не новички, они моментально рухнули на землю, понимая, что в последний раз этот состав ездил с НИИ «Лабиринт» более десяти лет назад. Скрежеща немазаными частями, демонстрируя съёжившиеся полосы краски едва различимые в зарослях жгучего пуха, громыхая и сипя искрами, состав остановился.
Отряд, не сговариваясь, начал отползать под прикрытие деревьев. Неизвестно что управляло составом, но береженного Зона бережет, лучше убираться от греха подальше, отложив выяснение личности неизвестного машиниста на потом. Едва последний путник успел упасть в канаву и страстно приникнуть к дереву, как по ушам хлестнул неистовый крик. Все скосили глаза на Звездочета, у него единственного был голем. Путники по старинке ходили с ПК, персональными коммуникаторами армейского образца, способными различать лишь опознавательные жетоны да некоторые аномалии. Големы слишком дорого стоили, что бы торговцы могли их списать на меновую торговлю за артефакты. В первый штурм их еще не было, да и сейчас они строго привязывались к сталкеру, что заключив контракт и подписав кучу документов о неразглашении направлялся в Зону. Насильно снятый со сталкера-носителя голем впадал в глубокую летаргию, и привести его в рабочее состояние можно было только на специальном оборудовании после сложных процедур. Он представлял ценность только для военных, за доставку которого ими начислялась отдельная, весьма внушительная плата.
- Баньши, целая стая, прошли как раз над нами.
- Да что за день такой – прошептал Брама, всматриваясь в смеркающееся небо, тщетно пытаясь разглядеть незримых баньши - простой рейд окончился такой заварухой. Выворотники, потом этот бронепоезд в потемках, что за…
Не успел он закончить речь, как послышалось мерное дрожание, и из кустов прямо перед ними выскочила стая слепышей и, не обращая никакого внимания на людей, со всех ног кинулась в сторону зданий НИИ. Вслед за ними пронеслось несколько заросших гигантских кабанов, ломая кусты и пробиваясь через аномалии. Тощий Гремлин едва успел откатиться в сторону, пропуская исполинов, и растянутся в канаве.
- Что-то мне не по себе, мужики, они явно что-то чуют и стараются дать драла.
Звездочет осторожно приподнял голову. Действительно, прочь от тоннеля неслось обезумевшее зверье. Рядом со стаей псов, перебирая нелепыми лапами, прытко неслись несколько туш, в другой раз стая не упустила бы шанса пощипать их за бока, но сейчас было объявлено всеобщее перемирие. Раздался протяжный леденящий вой, вслед за тушами, растянувшись цепью, вскидывая горбатые спины, спешили волколаки. За ними тащились, невесть как забредшие на Лабиринт циркулярки. Раздался еще один удар сотрясший землю, зверье завопило разными голосами и в небе проявилось едва заметное пульсирующее, клубящееся облако.
- Ты такое видел? – спросил пересохшими губами Брама, толкая проводника в плечо.
Звездочет отрицательно покачал головой, изучая вращающееся марево неизвестной аномалии. К ним подполз Гремлин, поднял голову желая полюбопытствовать, и тут над его макушкой звонко пропела пуля.
