«Переходом» оказались невысокие ворота, скорее декоративные, чем защитные. Да и сама стена, разделяющая две части города, тоже была больше украшением — метра полтора в высоту, расписанная сине-зелеными узорами с содержанием разной степени цензурности. Это с этой стороны.
Очутившись по другую, Хаук вновь с трудом удержал на месте челюсть. Красок и выражений тут было больше, а стили разнообразнее, но это еще полбеды…
— Это что, половина вольных? — вопрос прозвучал как-то хрипло, а в ответ Хаук получил лишь гордую усмешку. Кажется, что этот Страйд, что Джей гордились и любили эту часть куда больше, чем вылизанные камни импов.
Чистота, порядок, четкая организация улиц… все это осталось за спиной. Такое чувство, что город строили вообще разные люди по разным проектам, уж слишком отличались друг от друга две его половины. Причем часть вольных проектировали с бодуна. Да и люди тут — каждый второй в рабочей одежде или полном снаряжении, чумазый, в пыли или смазке… Зато лица живые и веселые, без печати мрачности и сосредоточенности на собственных делах. И шум. Совсем другой.
Только вот и на городок Хаука это место походило мало. Разве что на одну его часть — рынок. Перед каждым домом тут обязательно была какая-то вывеска, каждый чем-то торговал или что-то покупал. А судя по короткому замечанию Джея, все это происходило в обход и Системы, и импов. Правда, если первая не знала — торговали из рук в руки, а то и по принципу чистого обмена, — вторые были просто бессильны. Зато и понятно теперь, почему Бабай когда-то сказал, что вольным быть выгоднее. Хаук знал, что имперские солдаты после похода сдавали всю добычу и подвергались жесткой проверке, довелось разок такое видеть. Но они и зарплату получали, и снаряжение выдавала армия. Вольные же обеспечивали себя сами, зато и сверх задания никому ничего не должны. И черт знает, что лучше. Хотя для тех, кому навыков хватает, выбор, кажется, очевиден.
В дом кузнеца они уперлись неожиданно. Свернули за угол — и как-то сразу перед глазами оказалась тяжелая дверь, напоказ обшитая металлом. В лаконичной вывеске она совершенно не нуждалась. Джей опустил очки на шею, слез со своей «летучки» и неуклюже потопал к порогу, передав руль зачем-то остановившемуся в стороне Страйду. С какого хрена нельзя было подойти поближе и зайти всем, Хаук не понял. Но ему самому никто идти следом не запрещал, а посмотреть на местного кузнеца было интересно. Ведь их Георг, если дела сложатся, наверняка сможет составить тут конкуренцию.
Ждать долго не пришлось. Едва Джей потянулся рукой к стилизованному под кузнечный молот звонку, как дверь распахнулась, обдав теплым ветром.
— Сколько раз я должен сказать, заказов больше не приму!!! — гаркнул показавшийся на пороге кузнец так, что Хаук даже чуть отступил назад. Выглядел мужик внушительно. Невысокий рост с лихвой компенсировали широченные плечи, но тем самым, что внушало невольное уважение, был зажатый в руке раскаленный дрын. Даже интересно, как на него отреагирует Джей? Но при взгляде в лицо вольного шутить как-то расхотелось. Отвечать Рассел ничего не стал. Просто молча, глядя в глаза, протянул странно аккуратно легший в руку темный прямоугольник.
Обрывок ткани.
Ту самую нашивку.
Впервые Хаук увидел четко выведенные зеленым буквы: Диана Ро. «Отвага».
«Озорная такая девчушка! — эхом прозвучал в голове голос Страйда. — Рыжая, миленькая…» Каждое слово теперь отдавало горечью. Никто уже на ней не женится. Никто бы и не узнал, если бы Джей тогда не остановился и не рискнул всем, чтобы достать этот проклятый клочок ткани, стилизованный под щит. Если бы послушал его, Хаука, глупые наезды.
Внутри поднялся уже хорошо знакомый ледяной ком.
Впервые парень видел, как сильный мужчина так меняется в лице, как забирает дрожащими руками нашивку, как теряются в густой щетине бросившиеся к глазам слезы.
Впервые видел горько-спокойные глаза того, кто эту нашивку отдал. Сколько раз Джей приносил такие вести? Кем надо быть или стать на этот короткий миг, чтобы просто поклониться и сказать голосом, который ни разу даже не дрогнул:
— Ваша дочь спасла жизни многим. Я в их числе. Это все, что я смог сделать.
— К-как…
— Крот. У отряда новичков не было шансов.
Вот так вот коротко. Лаконично. Хлестко.
Мужчина внезапно вскинул голову и впился полным боли взглядом в лицо Джея, весь подался вперед, так, что Хаук вновь не выдержал — отступил. Отвернулся. Не хотел он видеть этой боли. Чужой, да! Но теперь перед глазами как на зло упорно вставал образ будто обгоревшего скелета. Безликого. Пустого. Последней волей человека, которым когда-то был, вцепившегося в флагшток. Рыжую девчонку без нашивки в нем не узнал бы и родной отец…
— Мой сын! Мой сын должен был их встретить!!!
Чуть прокуренный голос сорвался пустым отчаянием. Но Джей не отвернулся. Ничего не сделал даже когда сильные руки кузнеца вцепились ему в плечи, ощутимо тряхнув. Только отвечал все так же коротко и четко:
— Мы никого больше не нашли. Есть шанс, что остальным удалось сбежать, но я бы не надеялся.
С этими словами Рассел поклонился, легко высвободившись из ослабевшей хватки, и просто ушел. Не говоря слов утешения, не оборачиваясь.
А Хауку хотелось бежать.
Прочь от этого места.
Теперь он прекрасно понимал оставшегося позади Страйда — кому захочется стать соучастником? Стоять рядом с тем, кто принес такие вести?
— Мы ведь могли забрать и… череп хотя бы.
Высотник сказал это неожиданно даже для самого себя и сам же побледнел, едва только осознал произнесенное. Но получил ответ.
— На костях имен не ставят.
И все.
И теперь надо как-то с этим жить. Выкинуть из головы, забыть или смыть алкоголем. А еще лучше — спросить, как с этим справляется Джей? Но при взгляде на вольного слова просто застряли в горле, а к щекам бросилась жгучая краска стыда.
Этот наверняка не забывал.
Хаук сейчас готов был поклясться, что Джереми Расселл помнит каждое имя, возвращенное из когтей Пустоши.
— Дурные вести ты нам принес, ох дурные… — Страйд покачал головой и придержал руль, пока Джей запрыгивал на «летучку». Проснулся блок питания, и энергия двух ядер с легкой дрожью разлилась по узкому корпусу, подсвечивая тонкие четкие линии стыков зеленоватым цветом. За пределами купола этот визуальный бонус автоматически отключался, но тут, в городе, был даже кстати. Игрушка стоила не дешевле лучшей экипировки. И «внешний», способный позволить себе подобный транспорт, мгновенно записывался в число успешных.
