— Кто такой, из какого убежища и что тут делаешь? — повторил Конь свой вопрос.
— Послушай, командир, — попробовал я немного разрядить обстановку, — я вам не враг. Я вам помог, влез в чужую драку, засветился по полной. Если ты продолжишь тыкать мне в лицо пулемётом, я просто развернусь и уйду, а вы выживайте как хотите!
Несколько томительных секунд стояла напряжённая тишина, Конь продолжал сверлить меня злым взглядом, девушка так и лежала на спине, раскинув руки и глядя в небо, Сержант сидел с ней рядом всем своим видом показывая, что ему плевать на происходящее.
— Шлем сними покажи лицо, — пошёл на попятную командир, немного опустив ствол пулемёта, но, не убирая его совсем.
Точно. Шлем!
Я настолько привык к аватару, что совершенно не воспринимаю его внешний вид как что-то постороннее. Шлем, нагрудник, пластины брони, закрывающие неподвижные части тела, защитный кофр для крыльев — при всём их функционале мною всё это воспринималось как собственное тело. Пальцы, кожа, ресницы, хитиновые надкрылки.
Сюр какой-то. Пока меня не спросили, я даже не задумывался над тем, что такое мой внешний вид. Да, я могу сложить шлем и под ним у меня нормальная голова с нормальным лицом, полностью повторяющим мой земной облик. Я могу снять перчатку бронескафа и под ней у меня обычная кисть. Но если об этом не задумываться, то и перчатка бронескафа — моя обычная кисть. Именно так я её воспринимаю в обычном состоянии. Как и шлем.
Моя заминка осталась незамеченной, и когда шлем сложился, мягко и быстро прячась в воротник бронескафа, командир молча убрал своё оружие.
— Можешь помочь открыть? — кивнул он на дверь прицепа.
Я пожал плечами, не хочет верить, что его боец мёртв — дело его, подошёл к заклинившей двери и одним рывком вырвал её и отбросил в сторону, освобождая проход.
— Силовик?
— Кто? — я обернулся к рассматривающему меня оценивающим взглядом командиру отряда.
— Конь, охолони! — подал голос бывший водитель трактора.
— С какого буя, Сержант? Парень сам вызвался помочь, а чем быстрее мы познакомимся, тем больше у нас шансов выжить. Да, день только начинается, но ночь всё равно придёт, а нам до базы на своих двоих пилить не меньше суток!
— Ты хотел Салагу проверить, командир? Вот и проверь! — Сержант поморщился, потрогав рукой голову, сплюнул густую, смешанную с кровью слюну и нехотя продолжил, — у нас в отряде заведено, что все новички сначала общаются со мной, а потом уже их получаешь ты. Давай не будем нарушать традицию и спешить. Тем более парень совсем не рвётся к нам в отряд. Верно, парень?
Я с улыбкой кивнул, глядя в серьёзный глаз Сержанта.
— Служба спасения, ты не тушуйся, давай подгребай, садись тут рядышком! — снова вмешалась в разговор девушка, хлопнув одной рукой по земле рядом с собой, — ты помочь хотел, так вот тебе даётся уникальный шанс! Ты будешь первым, у кого я готова эту помощь принять. Цени! И деда не бойся, он правильный, старой закалки и старых правил вояка!
— Лерка, язык без костей! — беззлобно ругнулся на неё Сержант и уже в мою сторону буркнул, — но, внуча дело говорит, подходи садись. Расскажи, чем собирался помочь, глядишь, удумаем чего. И о себе немного расскажи, а то наш капитан вона как на тебя косится. Сильно ты выбиваешься из привычной картины, пугаешь.
Внучка, значит. Расскажи, значит. Выбиваюсь, значит.
Нет, старый, так дело не пойдёт. Ситуация изменилась, у вас уже нет трактора, вас осталось трое и вам будет очень сложно выжить. И что главное, вы это прекрасно понимаете. Ваш командир это открытым текстом сказал, и это притом, что ваш командир ещё не знает, что у тебя сломана нога, старый, и ты всеми силами пытаешься это скрыть. Перелом руки — не скрыть, вон кость торчит, рукав кровью пропитан, а с ногой всё и проще, и сложнее. Перелома не видно, но и идти ты не сможешь. И сам это понимаешь. А ещё, старый, группа ваша сейчас практически беззащитна, так как у вас не осталось тех, кто мог бы чуять искажённых. Кто-то был, скорее всего, Салага, вон как его колбасило перед нападением, но сейчас Салага мёртв, а жруна, который подобрался до соседней кучи, вы не учуяли и его смерть тоже не засекли. Тра чисто и бесшумно отстрелила ему голову, а вы даже не дёрнулись. И Тра вы не засекли, а она уже пару минут как заняла позицию и готова прикрыть меня огнём. Значит, вы сейчас слепы и беззащитны. У вас остались только бойцы, а на одних бойцах тут долго не протянуть.
С этими мыслями я подошёл и опустился на «выделенное» мне место.
— Тебя зовут Лерка? — закинул я пробный шар в сторону девушки, заодно рассматривая её внимательнее.
Симпатичная! Пётр не зря на неё глаз положил. Тонкие, правильные черты лица, стройная пропорциональная фигура, коротко стриженные светлые волосы — сквозь грязь, пот и разводы бетонной пыли и крови о большем сказать было сложно, но даже в этом усталом виде было что-то, что цепляло взгляд. И по возрасту, если откинуть пыль, морщины и усталость, она была явно моложе меня.
«А то, Вождь! Огонь девчонка! Отмыть, откормить, дать в Бездне отлежаться и мы с ней на пару тут такого наворотим! Давай, агитируй уже!»
— Леркой меня зовёт дед! — резко и быстро прозвучало в ответ на мой заброс, — друзья зовут меня Блесной, а всякие официальные службы, вроде службы спасения, могут обращаться ко мне Лера Сергеевна!
— Лера Сергеевна… — покатал я на языке предлагаемую форму обращения и, задавив улыбку, пожал плечами, — Лера Сергеевна, а переезжай жить ко мне, а? У меня такой боец есть, закачаешься! Зовёт. Говорит, огонь девчонка, отмыть, накормить и таких дел можно будет с ней наворотить!
Сержант, молча слушающий нашу перепалку, закашлялся, девушка повернула голову в мою сторону и, глядя сузившимися зелёными глазами, спросила:
— Знаешь, почему меня Блесной зовут?
И дождавшись, вопросительного выражения на моём лице, пояснила:
— Потому, что если кто на меня пасть расхлебянит, у того потом из жопы долго и мучительно пытаются извлечь вот эти крюки!
И Лера похлопала по креплениям на поясе, из которых торчали мощные, с локоть длиной, крючья. Кованые, со сплющенными в виде наконечников копья концами, с обоюдной заточкой, с удобными деревянными рукоятями и хитрыми карабинами, которыми к крючьям крепились цепи.
— Блесна?
— Ага, — подтвердила довольная девушка, снова переводя взгляд в небо.
— Буду иметь в виду, — кивнул я и без паузы закончил, — так поедешь?
— Странный ты, служба спасения.
— Николай, — решил всё-таки представиться.
— А чего тогда там, на крыше нашей ласточки выкоблучивался? Служба спасения! — передразнила меня девушка.
— Я вообще сначала про сто грамм хотел сказать, — с улыбкой ответил я.
Сержант снова закашлялся, уже не скрывая свой смех и, разбавляя повисшую паузу, вмешался в наш диалог:
— Тут такое дело, парень. Я по своим способностям людей чую, от искажённых их отличаю, вижу тех, кто прячется в развалинах. А вот тебя не чую и не вижу. Кто ты?
— Такой же человек, как и ты, Сержант, — без капли сомнений, готовый, после подслушанного в кабине трактора, к такому вопросу, ответил я, — по крайней мере, был им до «вдоха». Родился у мамы с папой, а потом жизнь хорошо так помотала. Как и вас. Как и всех вокруг.
Из прицепа вынырнул Конь, судя по всему, нашедший своего бойца и это совершенно не прибавило ему счастья. Состояние командира заметил и Сержант, грустно вздохнувший и покачавший головой.
— Что там, командир? — может, для меня, может, ещё для чего, решил он всё же уточнить ситуацию вслух.
— Паскуда, наш Салага! — командир со злостью сплюнул себе под ноги и пояснил, — этот ссыкун на ходу вскрывал нижний люк, хотел свалить. Разбросал всё оборудование, им его и поломало, когда прицеп кувыркался от моей ракеты.
И видя, как вскинулся Сержант что-то сказать, быстро добавил:
— Не надо мне про то, что предупреждал! Я всё знаю! Но отряду без нюхача только на базе сидеть, коменданту в жопу дуть и объедками питаться! Ты этого хотел для Блесны?
