мы делаем? — прямо спросил я, подойдя к ней.
В курс своих действий ни одна из волшебниц рода меня не вводили.
— О чем ты? — Рада ответила мне взглядом, выражавшем недоумение и легкий испуг.
В этот момент мне очень захотелось спросить ее о причинах, по которым она меня избегает. Но сейчас было не то время и место. Я сам был раздражен из-за поездок, которые затянулись и казались мне бессмысленными, а в таком состоянии вести разговоры на личные темы — рискуешь сорваться и перевести их в ругань. Чего очень не хотелось.
— Что мы делаем третий день подряд? Что за поездки? Для чего? — не став юлить, напрямую задал я интересующие меня вопросы.
— Госпожа Орисса договаривается об аудиенции с генерал-губернатором.
Я мотнул головой, потому что это звучало как-то нереалистично.
— Договаривается с кем?
— Здесь живет Алексис Гоуран, — кивнула на дом волшебница. — Он женат на сестре Алена Квика. Через него мы сможем получить аудиенцию.
— А до этого? — я начал догадываться, но все равно не верил.
— Гоуран, формально, входит в клан Бурген, которые, в свою очередь, являются вассалами дома Маран. С представителями Бургенов госпожа Орисса говорила на приеме. А до этого мы заезжали к Веласаннам, чтобы получить приглашение на обед. Иначе переговорить с Бургенами не было возможности. Многие имперские семьи довольно консервативны в таких вопросах.
— Ладно, я понял, — поднял я руки, принимая ее ответ. — А какие должности занимаются все эти Веласанны, Бургены и Гоураны? Почему мы разговариваем с ними?
— Должности? — непонимающе посмотрела на меня девушка.
— Да, — киваю. — Должности. Если мы с ними говорим, значит,они как-то вписаны в руководящий аппарат или имеют в нем связи. Верно?
— Нет, это совсем необязательно, — отрицательно покачала головой Рада. — Они представители влиятельных семей…
— Но какое отношение они имеют к нашему вопросу? — прервал ее вопросом.
Девушка замолчала, глядя на меня задумчиво. Затем осторожно спросила:
— Ты не понимаешь?
— Да, Рада, я не понимаю. Я не понимаю, почему нас с нашей проблемой не принял генерал-губернатор. Я не понимаю, почему он закрыл прием и не назначил никого исполнять свои обязанности взамен себя. И я не понимаю, почему мы шатаемся непонятно где, общаемся с людьми, никак не связанными с местным правительством. Да, Рада, я не понимаю.
— Так все устроено, — пожала плечами она. — Все они — влиятельные люди.
С мрачным вздохом опускаю взгляд к земле и несколько секунд трачу на то, чтобы справиться с эмоциями.
— Хорошо, давай еще раз, по порядку. С кем и почему мы договаривались?
Рада, бросив взгляд на особняк и, видимо, прикидывая, сколько у нас времени, начала рассказывать.
Постепенно с ее слов наконец-то вырисовывалась некоторая цельная картина.
У нас в королевстве дворяне тоже бывали разные. Моя семья, накрепко привязанная к узкой специализации, не знала проблем и бедности, потому что правящий дом всегда справедливо оплачивал нашу службу. Может быть, отчасти поэтому Раганы никогда не становились многочисленным родом, они никогда не опасались исчезновения.
Но большинство дворян имели свою опору. Кто-то на землю, поместное дворянство. Чаще всего большинство таких семей осуществляли административные функции на своей земле, плюс являлись резервом для пополнения офицерского корпуса на случай войны. Были промышленники, которые делали упор не на землю, а на фабрики, магазины, верфи и прочую коммерцию. Среди них отдельной графой были морские торговцы, но это отдельная тема не особо важная сейчас. Промышленники поддерживали экономическую мощь государства, также являясь военным резервом, не без этого, но они и на административных должностях служили.
Все это было с одним очень важным нюансом: высшим сюзереном всегда являлась королевская семья. И каждый маг, занимавший какую-то должность или выполнявший какие-либо обязанности, всегда нес ответственность за свою работу. Ответственность перед государем в первую очередь. Потому для меня ситуация с генерал-губернатором была дикостью. В королевстве за такой финт полетели бы головы, сразу, причем и самого Антала, и его семьи, разделившей бы с ним наказание. Одно дело закрыться на время расследования, но точно не больше чем на неделю, и то даже такой срок слишком большой, возникло бы множество вопросов, на которые чиновнику, допустившему такой простой, пришлось бы отвечать.
В империи все было сложнее, намного сложнее.
Во-первых, Вэллийская Империя была банально больше Ларрианского Королевства, причем раз этак в четырнадцать.
Во-вторых, империю населяло очень много людей, разных народов и не все из них были готовы уживаться с соседями без определенных понуканий со стороны власти.
В-третьих, сама административная система, запутанная и требующая определенного понимания.
Еще учась в Лицее Д’Хорна, я получил общее представление о политическом устройстве империи, но в том-то и дело, что общее. И без того хватало предметов в нагрузке, я не собирался забивать мозг еще и нюансами политической жизни всех соседей. Знал лишь о реформе Имперской Канцелярии, произошедшей где-то с сотню лет назад, но толку от этого было не так много, как хотелось бы.
Сейчас же суть этой реформы начала мне раскрываться во всей, если так можно сказать, красе. Когда стало ясно, что старая, еще королевская администрация, уже не справляется с управлением гигантского государства, Император Хьюре Первый провел большую реформу, направленную на преобразование государственного аппарата. Рада выдавала мне общеизвестные постулаты, и я не мог с ходу вычленить из них все тонкости и особенности, но даже так некая общая картина медленно складывалась.
Картина, которая мне не очень-то нравилась.
Император не был фактическим владельцем всех земель империи. Даже формально не был. Высшим органом власти — да. Но не владельцем. История королевства, что очень важно, знала критические моменты, напрямую связанные с моими предками. Критический момент, когда в королевстве помимо правящей семьи возникла другая сила, набирающая власть и влияние. Проклятый Род, само имя которого стерто из истории. Род, бросивший вызов Королевскому Дому Ларриана. Род, перебитый моими предками во время восстания и борьбы за право называться хозяином в государстве. С тех пор королевская семья, не без помощи рода Раган, не давала никому набрать слишком большого влияния. Влияния достаточного, чтобы бросить вызов неоспоримости власти правителя.
Империей владели Пять Великих Родов. Император, судя по всему, был лишь проводником их воли.
Неожиданное откровение, которое было естественным для имперцев, но столь неочевидное для кого-то вроде меня.
В остальном все было похоже. Многочисленные малые рода и кланы, контролировавшие землю, фабрики, производства, судоходные реки и прочее, прочее, прочее. Только иерархия строилась не на верности императору, а на верности своему Великому Дому. И потому, если вассал одного Великого Рода слал пешим извилистым маршрутом вассалов других домов — те ничего не могли с этим сделать. Только договариваться, читай — покупать или пытаться устранить. Генерал-губернатор Антал вдруг осознал, что все вокруг служат другим Великим Домам, и только он — дому Элисани. А мы больше нет. Его будут смещать, только пока непонятно — кто.
Остальное я слушал в пол-уха. Кто чем владел конкретно здесь, кто кому приходился родственником и прочие хитросплетения имперских дворян, слишком слабых для того, чтобы быть хищниками в столице империи, и потому пытающихся здесь, в ново завоеванных землях, найти ресурсы для возвышения себя и своих семей.
Был ли так неправ старик Томэк? Пока Пятерка Великих выступает единым фронтом — они почти непобедимы, да, просто из-за объема имеющихся ресурсов. Тысячи, десятки тысяч магов, миллионы человек, ресурсы огромных земель, развитая промышленность. Огромная сила, которой управляет горстка людей.
Но стоит появиться любому расколу…
На крыльце особняка появилась Орисса, сердечно попрощавшись с какой-то женщиной. Ее появление прервало рассказ Рады, и я решился.
— Не теряйте меня. Есть несколько дел, которые стоит сделать. Вернусь вечером.
— Стой! Сол, что ты… — оглянулась на меня волшебница.
Но я уже запрыгивал на коня. Пришпорив послушного жеребца, я помчался по улице, не оглядываясь на оставшихся позади Эвверанов. Хватит уже быть фоном в этом деле, которое касается в том числе и моего благополучия.
* * *
К «своему» особняку ехать не стал. Я не готов смотреть на то, во что он мог превратиться за это время. Не готов принять, что у моего дома появились новые хозяева.
Я решил начать с другого места.
Обоснованно считал, что наиболее приближенные к королевской семье рода не пережили войну без серьезных потерь. Все же очень многое у них было завязано на благополучии
