Разбудил его шорох под дверью.
— Кто там? — спросил Гош хриплым со сна шепотом. — Сто грамм?
— Это я… — пропыхтел Костя. — Не вопи так.
— Я догадался, кем ты был в прошлой жизни, — сообщил ему Гош.
— И кем же? — поинтересовался Костя, что-то там у себя дергая и ворочая.
— Милиционером.
Костя надолго затих. Гош даже начал беспокоиться.
— Это почему же? — спросил наконец Костя. — Из-за ремня, что ли?
— При чем тут ремень? Я все-таки давно за тобой наблюдаю…
— И чего?
— Ты с оружием совсем не так обращаешься, как остальные. И носишь его по-другому, и относишься к нему иначе. Всегда готов вмешаться в любой конфликт разнимающим. Так, как будто имеешь на это право. Как будто тебя никто не тронет, а обязательно послушаются. У тебя в целом манеры человека, которого нельзя обижать, потому что за это полагается срок. Хозяин жизни.
— Может я как раз бандитом был, — хмыкнул Костя.
— Честно говоря, сейчас это уже не имеет значения, правда? Ты мне вот что скажи — почему вы меня сегодня без малейшего возражения скрутили? Не задумывался над этим? Я же вам, господа Регуляторы, не чужой уже человек.
— Сан Сеич приказал, — ответил Костя, продолжая шуршать. — Ему виднее.
— А тебе?
— А что мне?
— Ты зачем пришел?
— Как зачем — выпустить тебя хочу. Большой уже машину готовит. Свою отдает. Цыган на шухере. Следит, чтобы Белый не проснулся.
— Почему вы это делаете? — спросил Гош вкрадчиво. Ему самое время было от умиления рассыпаться в благодарностях, но он видел перед собой задачу куда важнее, чем удрать.
— Решили, что так правильно.
— Ты понимаешь, что Сан Сеич ошибся? Что ему просто страшно?
— Это не важно, Гошка. Сан Сеич нам как отец. Мы его не обсуждаем. А вот тебя нужно выручать.
— Все гвозди вытащил? — спросил Гош.
— Почти. Сейчас…
— Отложи инструмент на минуту и послушай меня. Костя! Послушай!
— Ну?
— Очень внимательно меня послушай, а затем сам обдумай, что я скажу. Вы меня арестовали не потому, что Сан Сеич так распорядился. Вы подчинились его воле, когда он сказал вам: «Тихо, мальчики!». Я видел это не раз, и не два. Стоит ему произнести эти слова, как вы на какое-то время оказываетесь в полной зависимости от его приказов.
— Ерунда. Мы…
— Костя, я видел это не раз. Первый был, когда вы меня привезли сюда. Помнишь? Второй на днях. «Тихо, мальчики!» — и вы действительно становитесь очень тихие и послушные. Вспомни. Постарайся вспомнить, я тебя очень прошу. Вспомни и тщательно обдумай.
Костя снова затих. Гош мучительно прислушивался, стараясь поймать ритм его дыхания. Задышал Косте в унисон. Представил себе, как тот сидит за дверью с клещами в руке. И произнес, ритмично, мягко, слегка нараспев.
— В следующий раз, когда ты услышишь от Сан Сеича «Тихо, мальчики», ни в коем случае не шевелись. Сначала оглядись по сторонам. Испугайся этих слов.
— Как это — испугайся? — вяло перебил Костя.
— Эти слова — знак беды. Когда Сан Сеич их произносит, значит, опасность рядом. И ты легко увидишь, где она. Только посмотри внимательно по сторонам. Посмотри испуганно, готовый защищаться сам и выручить ребят. Запомни, «Тихо, мальчики» — это значит, что ты можешь попасть в беду. Разгляди ее и устрани. Разгляди сам. Прислушайся к своим ощущениям. Сам ищи. И ты увидишь, что происходит в действительности.
Костя тяжело вздохнул.
— Я же не дурак, — сказал он обиженно.
— Я в курсе. Ты хорошо от Сан Сеича нахватался — прямо юный друг психотерапевта.
— Не знаю, чего я там должен пугаться, но вот ты меня сейчас здорово… — Костя подумал и вместо «испугал» сказал. — Озадачил.
— Замечательно. А теперь иди и думай. Если понадобится, думай всю ночь. Пока не согласишься, что я все угадал правильно. И пока не подготовишь себя к верной реакции на ключевую фразу.
— Да не может быть такого! — шепотом заорал Костя.
— Это нормально, Костя. Ты слишком много знаешь о психотехниках для того, чтобы предположить, будто они применимы к тебе. Сколько ты взял сеансов терапии у Сан Сеича?
— Вагон.
— И замечательно. Сан Сеич профессионал, он на полном серьезе из вас сделал людей. Он и мне очень помог. Так что я на него не в обиде. Нужно просто осознать — он всего на свете боится. В том числе и нас. Я себе представляю, какими агрессивными типами вы были, когда он вас отловил. Могу хотя бы себя вспомнить. Как вспомню — так вздрогну… Поэтому Сан Сеич и решил обезопасить себя… Что ж, разумно. Давай относиться к этому его желанию как взрослые и понимающие люди, хорошо?
— Верится с трудом, — признался Костя. — Но я подумаю. Ладно, мне тут еще…
— Не нужно, — мягко попросил Гош. — Воткни гвозди на место, забирай инструмент и иди к ребятам. Поблагодари их от моего имени и перескажи во всех подробностях то, что мы сейчас с тобой обсудили. И думайте — думайте вместе. Сколько будет нужно, чтобы подготовить себя, вот столько и думайте.
— А ты? — спросил Костя ошарашенно.
— Ты же сам говорил, что выигранная драка — это та, которую ты погасил в зародыше.
— Ну?
— Если я убегу, это в глазах Сан Сеича подтвердит его подозрения. Тебе нужно, чтобы старик тронулся рассудком? Мне — нет. Я ему здорово благодарен. Так что когда Сан Сеич захочет меня допросить, я буду разговаривать с ним. И я готов ждать.
— Псих, — заключил Костя.
— Может быть. Но это мое решение. Мой выбор. Я попытаюсь как-то переломить ситуацию. Еще не знаю, как, но придумаю.
— Точно решил?
— Поверь, так будет умнее. И лучше для всех. Слушай, ты здесь не засиделся? Вдруг он проснется и явится проверять?
— Ничего он мне не сделает! — заявил Костя. — Где хочу, там и ночую. Слушай, ты, страдалец. Решил сидеть — ладно, сиди. А ты не подумал, что старик с тобой, может, разговаривать не захочет? А решит тебя э-э… того? Втихую?
— Ну, вы же этого не допустите, правда?
— Мы-то да, а вот Белый… Он на тебя готов все наши беды свалить, вплоть до закрытия Тулы.
— Город закрыт?! — встрепенулся Гош. — Как?
Костя в двух словах описал ему события у бензоколонки.
— Интересный симптом, — пробормотал Гош озадачено. — Там ведь не было явного лидера. Тем более — достаточно умного. Может, пришел кто-то новенький? Или появился какой-то фактор… Внешняя угроза, а? Странно. Ничего не понимаю. Разведка нам позарез нужна, Костя. Хорошая разведка. А то, неровен час, явятся сюда какие-нибудь настоящие регуляторы и урегулируют наше ранчо к чертовой матери… Ладно, дружище. Иди к ребятам. Пора тебе.
Костя, недовольно ворча, принялся втыкать на место гвозди.
