В тяге к оружию Чигур с Гильзой были похожи. Курьер мог часами пялиться на заветный стенд, представлять себя с арбалетом или дезинтегратором в руках. И хотя оружия ему не полагалось по статусу, он ничего не мог с собой поделать: тело помнило рефлексы из «прошлой» жизни, когда оружие составляло основу его существа…
На этом сходство между регистратором и курьером заканчивалось. В действительности они были словно из разных миров — опытный, резкий и проницательный Чигур и наивно-простоватый Гильза.
Теперь регистратор стоял перед лабораторным столом, прищурившись разглядывая препарированные мобильники.
— Нам удалось узнать, отчего Барьер поставили так спешно, — сказал он. — Если поначалу Паутина разрасталась в пределах одного оператора мобильной связи, то теперь, похоже, перекинулась на одного из конкурентов…
— С ума сойти! — пробормотал Сан Саныч.
— Да, приятного мало, — кивнул Чигур. — Пока идет локальная война между сотовыми тварями — которая несомненно закончится поглощением слабого сильным — у нас есть время для маневра. Потом будет только хуже: Паутина наверняка стремится подчинить себе всех операторов и, соответственно, всех эфирных тварей. И уж тогда она станет практически непобедимой. Очевидно, для инквизиторов это стало последней каплей — и они захлопнули мышеловку.
— Но зачем Паутине это нужно? — спросил Гильза.
— А зачем разрастается колония бактерий? — немедленно отозвался Сан Саныч. — Это стихия, природа — пусть даже и внеземная.
— Есть информация, что Паутина к чему-то готовится, — сказал регистратор. — Собирает информацию, разыскивает конкретных людей. Почему-то интересуется «Линией»…
Чигур перевел взгляд на Гильзу:
— Необходимо выяснить — чего же хотят эти твари. Что нужно Паутине?
— Так это я должен сделать? — проговорил Гильза.
Представив быстро нарастающую мощь Паутины, он вдруг ощутил робость. Что может какой-то курьер противопоставить мощному, объединенному интеллекту?
Покинув лабораторию, он решил, что неплохо было бы выпить кофе. А потому тут же отправился в комнату отдыха. Там он и встретил Лю.
Брошенная своими покровителями во враждебной среде чужого мира, она явно была не в себе. И сейчас сидела, вжавшись в угол дивана. На коленях у нее была какая-то книга, но Лю словно забыла о ней — она отрешенно глядела куда-то в сторону.
— Привет! — как можно оптимистичнее, сказал Гильза. Даже заставил себя улыбнуться. Получилось не очень.
Девушка задумчиво посмотрела на него, бесцветно произнесла:
— Здравствуй…
— Да вот, кофе чего-то захотелось! — бодро сказал Гильза. — Давай, и тебе сделаю, а?
Лю покачала головой:
— Чего-то не хочется. Не до кофе как-то…
Гильза прикусил язык. Наверное, надо быть лагорийцем, чтобы понять, как это — оказаться навсегда запертым в чужом, тесном и душном мире. Да еще и ощутить себя преданным и брошенным теми, кого считал образцом добродетели. Надо отдать должное — для своего положения Лю держалась очень достойно. Хотя, наверное, не стоило ей замыкаться в себе, ведь от этого только хуже. С другой стороны, кому может открыть душу лагорийская аристократка? Разве что, самому Хоросу. Но шефа нет на месте, как всегда, когда он так нужен.
Хорос… Что бы он предпринял сейчас? Да и вообще — стала бы нынешняя проблема столь острой, будь он на месте? Многое можно было бы отдать, чтобы Хорос сейчас оказался в Москве…
Гильза поймал себя на том, что задумчиво водит ложечкой в пустой чашке. Усмехнулся и направился к кофе-машине.
— А мы тут кое-что выяснили с Сан Санычем, — сказал Гильза, заряжая кофе-машину. — Похоже, нашлась защита против Паутины…
— Это не важно, — отозвалась Лю. — Никакая защита не поможет. Никто не сможет справиться с эфирными тварями. Даже маги. А у вас и магии толком нет. Этот мир обречен. Так что Магистрат не зря поставил Барьер.
— А мы справимся, — упрямо сказал Гильза, вдавливая кнопку. Машина утробно заурчала, наполняя чашку аромтной жидкостью. — И без всякой магии справимся. Потому что мы — люди. Мы несколько ледниковых периодов пережили, мамонтов пережили и саблезубых тигров. Чуму, холеру, оспу перебороли. А тут — какая-то Паутина…
— Вы погибнете, — тихо сказал Лю. — Мы все погибнем. Ну, ничего — зато другие миры теперь в безопасности…
— Я понимаю, почему ты заступаешься за инквизиторов, — заявил Гильза, отпивая кофе. — Тебе просто нужно их оправдать — почему они тебя здесь бросили! Если хочешь знать — я, вот, никогда бы тебя не бросил!
Последние слова прозвучали одновременно со щелчком закрывшейся двери. Девушка ушла. Даже не попрощавшись.
— Обиделась… — глядя на матовое стекло двери, пробормотал Гильза.
Тут же дверь распахнулась снова. Он обрадовался было тому, что Лю решила вернуться.
Но это была не Лю. Это снова оказался Чигур.
— А, вот ты где! — проговорил регистратор. — А я тебя везде ищу. Дуй в лабораторию. Есть идея.
— Ну, что, ты готов ты к такому эксперименту? — глядя ему в глаза, спросил Чигур.
— Да… — отозвался Гильза, хотя губы противились сложиться в положительный ответ. Ибо все его существо протестовало против задуманного регистратором в компании с изобретательным Сан Санычем.
Машина катила по проспекту Мира, старый кондиционер завывал от напряга, силясь охладить раскаленный воздух. За стеклом проплывала обычная жизнь: неслись потоки машин, изнывающие от жары прохожие уныло брели по делам, счастливчики попрятались в прохладу кафетериев. Ничто не говорило о том, что многие из этих людей давно уже перестали, по сути, быть людьми, превратившись в безвольные орудия Паутины. Пройдет совсем немного времени — и отвратительно живая эфирная сеть накроет своим невидимым покрывалом всех оставшихся.
Все существо противилось этой ужасной перспективе. Именно потому Гильза и заставил себя сказать:
— Да. Если не я — то кто же?
Это была самая настоящая разведывательная операция, отчаянная вылазка в логово врага. Никто, кроме Гильзы, не мог отправиться на это задание. Потому что здесь не помогли бы ни ловкость, ни тренированность, ни опыт.
Помочь могла только пуля в голове.
Точнее — маленький кусочек заговоренного серебра, словно оберег, защищавший от зла.
Потому что отправиться предстояло очень далеко. Даже не на тысячи километров, даже не в космос или океанскую пучину.
Нужно отправляться в ад.
Сейчас никто не обращал внимания на старенькую иномарку, тарахтящую по московским улицам. Но через несколько минут Гильза вновь соприкоснется с шепчущими голосами.
