Уриэл помолчал — слова Аллеля не лишены смысла, и все же, если есть хоть один шанс из тьмы, что он не ошибся — стоит рисковать.
― Скоро появится Рафаэль. Доставим девушку до Амилона, а там Амин нас рассудит, ― постановил.
― Могли бы обойтись без Рафаэля.
― Нет. Ханград нельзя оставлять без защиты. А мы и так взяли много воинов. Но мало, что бы спокойно добраться до Амилона.
― Она, конечно, ловка и хитра, но мне кажется, ты преувеличиваешь опасность, ― осторожно заметил мужчина.
Уриэл лишь грустно посмотрел на него.
Если б Аллель был вчера у башни, а не у ворот, то сомнения бы его отпали. То, что выкинула девушка сегодня — еще цветочки. А может выкинуть «ягодки», а потом по эти плоды появятся демоны.
Аллель слишком мало знает, чтобы понять, насколько высокие ставки сделаны.
― Лучше подстраховаться. Беспечность нынче стоит жизни. И не только твоей.
Вита лежала на лавке и с тоской косилась на уже пустой кувшин на столе.
Ведь знала, что отравят обязательно, не могут иначе, а все равно выпила. Теперь пожинает плоды — опять давящая слабость, голова кругом и тошнота. Вовремя, что говорить.
Хотя, может и действительно вовремя — помрет и не получат ангелы что бы там не хотели.
Но тогда зачем ее травить?
Мысли опять путались в голове, вопросы запинались об ответы, ответы о вопросы. Она то проваливалась в дрему, то выплывала из нее, и уже не помнила, не понимала, кто и где находится. Ей виделись черные влажные стены казематов, чудился спертый воздух наполненный зловонием и насмешка надсмотрщиков — кусок кирпича под названием хлеб. Даже крысы на него не зарились, а их зубы и желудки были крепче, чем у Виты.
Девушку скрутило только от воспоминания, и она рухнула с лавки на пол.
Стражник за дверью услышал звук падения и заглянул в комнату. Увидел, что пленница корчится на полу и сразу пошел с докладом к архану. Тот только взглядом с взглядом мужчины встретился — понял, что-то неладно.
― Она?
Ангел кивнул. Уриэл стремительно направился к девушке, следом поспешил Аллель.
Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять — Вита не в себе. Уриэл поднял ее, но что делать, не знал. Уложил на скамью и покосился на друга:
― Зови Гришеля.
― Толку от него, ― бросил тот глухо, глядя на бисеринки пота на лбу пленницы, белое как молоко лицо и пустые глаза. ― Сюда бы Свята.
«Откуда его взять?» ― хотел рявкнуть Урэл, но забыл, услышав со стороны дверей:
― Свята захотели? Что ж у нас здесь такое непонятное? ― весело спросил высокий мужчина, появившийся в дверном проеме.
― Рафаэль! Слава Отцам!
― Всегда слава, ― согласился, не переставая улыбаться. И двинулся к другу, желая обнять. ― Когда же мы с тобой виделись последний раз, а, друг мой Уриэл? ― раскрыл руки для объятий, но Уриэл повернул его за плечо к девушке. Как не рад был Рафу, а она важнее.
Архан уставился на девушку и потерял улыбку. С минуту молчал и стоял как парализованный, потом шагнул к Вите и без церемоний вытянул рубашку из брюк, загнул до самой груди. И вновь замер, на какое-то мгновение с его лица спала краска.
Уриэл увидел, что и его товарищи — грубый неприглядный длинный шрам под левым ребром, и закаменел. Сомнений больше не было.
Рафаэль выпрямился и стремительно вышел из комнаты, гаркнув на ходу своему помощнику, что ждал его в коридоре:
― Свята сюда!
Аллель проводил арханов взглядом и вернул рубашку Виты на место, прикрывая отметину старого ранения.
Раф вышел на улицу, на площадку лестницы второго этажа и впился руками в перила, оглядывая местность внизу: лошадей у навеса, воинов, женщин у колодца, но не видел их.
Уриэл прекрасно его понимал и не мешал ему справиться с собой. Рафу нужно было время, как несколько месяцев назад оно понадобилось Уриэлу. Он точно так же не верил своим глазам, когда вылетевшая на встречу всадница предстала перед ним не прячась и смотрела прямо в лицо. Тогда ему на миг показалось, что он сошел с ума или стал жертвой уловок демонов. Но Вита не испарялась. Лошадь нервничала под ней, крутилась и, девушку можно было рассмотреть с ног до головы, от кончика носа до носков сапог.
Его растерянность сыграла тогда злую шутку — девушка исчезла в лесу и он так и не смог ее найти. И после почти убедил себя, что она привиделась. Но сам подспудно выискивал ее взглядом, ждал, что объявиться вновь. Если она, иначе быть не могло.
Так и случилось.
― Ты понимаешь, что это значит? ― тихо спросил Рафаэль.
Риторический вопрос, ― Урэл склонил голову и прислонился плечом к стене, сложил руки на груди.
Раф грохнул кулаками по перилам и уставился в небо, покачал головой:
― Я был уверен, ты обознался. Приехал только чтоб убедиться — ты не в горячке. Свята для тебя взял на всякий случай, а то больно странный недуг, видениями такими одаривает…
― Я здоров и в себе.
― Убедился, ― развернулся к нему Рафаэль, сверкнул глазами. ― Как ты ее нашел? Где?
― Она, ― разжал губы мужчина. ― Вылетела неожиданно. Потом пропала. Я не говорил, не знал — привиделась ли, правда ли? Вчера в толпе заметил и опять не был уверен. Она была с демонами, ― посмотрел в упор на друга. Мужчина свел брови на переносице и стал грозным.
― Поэтому просил помочь? Я взял лишь двенадцать воинов.
― Будем надеяться, этого хватит.
Раф в сомнениях качнул головой, задумчиво глядя перед собой:
― Я не поверил, понимаешь? Глупее-ец…
― Я тоже не верил до конца. Пока ты шрам не выказал. Даже готов был принять версию Аллеля, что это демоны нам испытания устраивают. Она ведь вчера шестерых моих играючи положила. Месяц будут в себя приходить.
Рафаэль не удивился, только лицо стало более замкнутым.
― Вот так и не раз, ― ткнул сначала в друга потом в свою грудь. ― И хоть бы взглядом дала понять, что знает меня!.. Нет. Мелькнет что-то во взгляде и снова ненависть. Ненависть, Раф. Такая, что страх берет.
― Ладно тебе, не винись. Оба мы виноваты… Теперь о другом думать надо, ― сжал ему плечо мужчина. ― Что с ней, знаешь?
― Понятия не имею. Знаю, что недужна, а чем, что — не знаю. Странностей много — бегает от нас, говорит такое, что то хоть в землю провались, то думаешь, кто из нас не в себе. То моих, как дрова раскидала, то ощущение, что и ложку не поднимет. Больна — а вроде не больна, в себе — а вроде не в себе, она — а вроде не она.
― Посмотрим, ― насупился и вдруг громыхнул на весь двор. ― Свя-аат!!! Свят, ежик тебе в сапог!!!
― Оставь в покое животное, ― протянули за спиной. Арханы развернулись и уставились на молодого, щуплого мужчину с меланхоличным взглядом серых глаз. ― Что? Свое дело я уже сделал, больную осмотрел.
