Очередной поворот вывел Ватанабэ к цели. Огороженный забором в мелкую сетку бетонный прямоугольник в два этажа флегматично серел под дождем. Дальше по улице виднелись ворота, которые меньше часа назад пропустили человека в красном. Но Сэм не пошел к ним. Он чуть ускорил шаг, огибая клуб сбоку. Перейдя через дорогу, толстяк оказался возле забора и двинулся к левому углу, что был ближе.
Улица в честь дождя была пустынна. Только несколько машин с визгом прокатили мимо, разбрызгивая грязные лужи. От угла толстяк прошел метров тридцать, когда увидел искомую решетчатую калитку. Врезанная в забор посреди улицы, она почти не выделялась, и только внимательный глаз отличил бы более крупные ячейки решетки. Сэм остановился и пригляделся. С той стороны калитку удерживал запертой простой навесной замок, который, однако, был недосягаем снаружи. Вроде бы недосягаем.
Ватанабэ оглянулся и, убедившись, что в округе нет ненужных свидетелей, положил руку на решетку. Пальцы коснулись узких полосок металла, составлявших мелкую серую сетку. Сэм убедился, что взялся там, где нужно, и напряг кисть. Пальцы принялись давить на ячейки калитки. Болезненно заскрипев, прочный металл начал гнуться. Ни один мускул не дрогнул на лице Ватанабэ, когда стройные металлические ячейки превратились в пучок кривых мятых ниток. В калитке образовалось отверстие, достаточное для того, чтобы Сэм смог просунуть руку на ту сторону и взяться за замок. Все так же спокойно мужчина потянул кургузое стальное тельце на себя, развернул вверх и резко рванул. С неприятным хрустом замок туго порвался.
Совершив физическое усилие, невозможное для человека, Ватанабэ небрежно вынул руку из дыры и, не глядя, кинул сломанный замок через плечо. Он даже не запыхался. Отворив скрипнувшую калитку, толстяк шагнул на территорию клуба.
Через главный вход пробираться не стоило. Если его предположения были верны, без внимания хозяева нового гостя и так не оставят. Но лучше, если внимание начнется уже внутри. Ватанабэ осторожно и беззвучно подобрался к зданию клуба и пошел вдоль стены. Оказавшись в глухом переулке, с дальней стороны загороженном какими-то ящиками, Сэм увидел дверь, к которой стремился. Служебный вход отпирался ключом-картой старого образца. И один такой образец он прихватил с собой, чтобы не злоупотреблять вандализмом.
За дверью оказался полутемный коридор, освещенный редкими голыми лампами, свисавшими с потолка. На задворках служебных помещений не очень-то заботились о технике безопасности. Сэм прикрыл за собой входную дверь и двинулся вперед по коридору. Согласно планам внутренних помещений, кабинет Элиссона располагался на втором этаже, над бильярдной. Лестницы наверх имелись возле центрального входа, за кладовыми и рядом с туалетами. Ближе всего к Сэму сейчас были туалеты. А еще с Ватанабэ капала вода, голова промокла, и вообще хотелось освежиться.
Нужный коридор вплотную примыкал к бильярдной, широкому и не слишком чистому помещению, сейчас гудевшему музыкой и голосами. Барабаны в песне, по мнению Сэма, звучали простовато. Осторожно вскрыв дверь ключом-картой, он шагнул вперед и оказался в темном дальнем углу зала. Увлеченные вечерним отдыхом посетители не услышали и не увидели появления человека в черном. Ватанабэ беззвучной тенью скользнул в сторону крохотной коридорной кишки, что вела к туалетам. Миновав табличку с женской фигурой, толстяк распахнул дверь мужской уборной.
Музыка звучала отдаленно и глухо. В кабинках, у писсуаров и возле раковин не наблюдалось ни души. Холодный свет ламп казался сухим и жестким. Напротив умывальников имелись вешалки, на одну из которых Сэм повесил вымокший плащ. Вымыв руки и вытерев их бумажным полотенцем, мужчина поправил сбившийся галстук и шагнул к средней из трех зеленых кабинок для вдумчивых размышлений на унитазе.
Зайдя внутрь и притворив, не запирая, дверь, Сэм повел себя весьма странно. Опустив стульчак, он даже не подумал расстегивать штаны, вместо этого поставив на ободок ногу в грязном ботинке. Забравшись на унитаз, толстяк опустился на сливной бачок и поерзал, устраиваясь. К счастью, ручка слива здесь располагалась сбоку. Наклонившись вперед, чтобы голова не торчала выше перегородок под потолком, Ватанабэ аккуратно тронул свои неуместные черные очки.
Двойная карта здания вспыхнула одновременно на стеклах очков и на вставленных в глаза линзах класса "Eye Monitor". План помещений совместился со схемой расположения постов охраны, которых было три, и трехмерной моделью, отображавшей размер, форму и положение всех комнат клуба. Сэм помнил примерное расположение места, куда хотел добраться, но никогда не отказывался от лишнего уточнения. К тому же, нужно было чем-то убить время в ожидании новых знакомых.
Они не заставили себя ждать. Как только Ватанабэ с точностью до шага просчитал свои перемещения после выхода из туалета, дверь уборной открылась. Движением глаз свернув модели и планы, толстяк снова тронул себя за очки. Следовало побеспокоиться о качестве записи.
Пришли двое. Сэм услышал шаги двух пар ног. Один остался у двери, второй пошел вдоль кабинок. Замешкался - под дверцами не было ног. Вот он тронул первую дверь, та открылась. С тихим шорохом он шагнул ко второй.
Вошедшие были сотрудниками охраны клуба Элиссона. Хозяин был человеком боязливым, даже склонным к паранойе, и платил хорошо, не скупясь на содержание службы безопасности. Простые вышибалы получали вполне приличные по нынешним временам деньги и имели право на ношение дубинок, дистанционных и ручных электрошокеров и газовых пистолетов. Остальные сотрудники, занимавшиеся охраной лично господина Элиссона, имели официальное разрешение на ношение огнестрельного оружия старого образца. Правда, насчет приборов бесшумной и беспламенной стрельбы в разрешении ничего не говорилось. Однако мужчина, проверявший сейчас туалетные кабинки, в полусогнутой руке держал классическую итальянскую "Беретту", удлиненную глушителем. Его напарник, оставшийся контролировать вход и прикрывать с тыла, был вооружен точно таким же пистолетом. Сравниться с новейшими моделями вроде европейского "Марка" итальянские старушки не могли ни мощностью, ни скоростью, но все еще оставались отличными орудиями смерти. Именно такое орудие приподнял проверявший кабинки охранник, протягивая руку к средней дверце. В этот самый момент Сэм по ту сторону напряг ноги и подался вперед.
Охранник у входа до конца не понял, как ситуация сложилась столь неприятно. Когда дверь туалетной кабинки распахнулась, стукнув его коллегу по руке, тот вскинул пистолет, уже готовый к бою, но выстрелить не успел. Огромная черная тень налетела на мужчину, ударяя сокрушающим ребра тараном и вбивая спиной в умывальник. Цепкая рука ухватилась за одежду вместе с кожей и больно потянула вниз, заставляя согнуться. Воздух из легких бесследно исчез, в глазах потемнело, звуки смазались. Охранник повалился на пол, прямо на страшную черную тень. Оставшийся на ногах напарник нацелил на Сэма, ловким прыжком с унитаза свалившего его коллегу, пистолет и спустил курок. Тонко пискнув заглушенным выстрелом, пуля ударила в вовремя подставленную спину жертвы унитазных прыгунов. Закрывшийся первой жертвой Сэм, не делая попыток подняться с нечистого туалетного пола, прижал к себе дернувшееся тело одной рукой, а второй потянулся к выроненному охранником оружию. Остававшийся на ногах охранник плюнул на товарища и всадил в уже не очень живой щит Ватанабэ вторую пулю. Схватившись за рукоять "Беретты", толстяк выстрелил в ответ. Одновременно с третьим выстрелом стража, заставившим тонкую струйку крови брызнуть прямиком на очки, толстяк поразил противника. Пуля ударила охранника в бок, ударив тяжелым молотом по ребрам. Сэм не стал останавливаться на достигнутом и выстрелил снова. На этот раз он попал в колено. Судорожно завопив, словно вторя доносившейся из зала музыке, страж упал на пол.
