— Можете попытать счастья в «Перепутье Миров», что на центральной площади. Но у нас недавно закончился большой праздник и все гостиницы заполнены под завязку.
— Вот оно как, — протянул Маус. — А я думал, что после праздника все разъезжаются по своим делам.
— Как вы и сказали, это славный город. Зачем же им торопиться покидать его? — управляющий позволил себе легкую улыбку.
— Этот тип меня нервирует, — прошептала Ана мне на ухо. — Давай я его пристрелю?
— Тихо, — шикнул я.
— Понимаю, — тем временем продолжал Маус. — Пожалуй так и поступим. Но вот какое дело. Многоуважаемый мистер Хагри, знаменитый торговец, а по совместительству и мой дражайший друг, рекомендовал мне именно это место. И сообщал, что сам непременно остановится в вашей чудесной гостинице.
— Не припоминаю такого, — коротко бросил мужчина.
— Так вы посмотрите. У вас наверняка есть записи, журналы и прочее.
— Есть.
Повисла пауза. Мужчина за стойкой так ни разу и не пошевелился за время разговора. И все еще стоял, вытянувшись, и продолжал смотреть на Мауса каким-то ледяным взором.
— Так вы посмотрите? — напомнил Маус.
— Записи хранятся в моем кабинете. Они наверху.
Управляющий с трудом повернулся и зашагал в сторону лестницы. Он двигался как-то неестественно. Руки прижаты, спина выпрямлена. Словно бы он умел шевелить только ногами. И разворачивался всем корпусом.
Стоило мужчине скрыться наверху, Маус тут же сиганул через стойку и принялся копаться в бумагах. Затем развернулся к ящику на стене.
— Все ключи на месте, Арч. В этой гостинице нет ни одного сданного номера. Вообще все ключи тут.
— Мы и так уже поняли, что дело не чисто.
— Это мягко сказано. Посмотри сюда.
Маус показал мне подойти поближе. Я заглянул через стойку, пытаясь понять, чего он от меня хочет. И понял. Хоть мой друг и прилично натоптал уже, но следы управляющего были видны довольно четко. Даже в этом темном помещении. Я видел вереницу следов, тянущихся от того места, где стоял мужчина, в сторону лестницы. И все. Ни одного следа, показывающего, как он сюда пришел. Словно бы управляющий простоял на одном месте несколько месяцев, пока пол вокруг не покрыло толстым слоем пыли.
Послышался скрип ступенек наверху. Я отпрянул от стойки, а Маус с ловкостью заправского фокусника перемахнул обратно через нее. Все замерли в напряжении.
— Боюсь, постояльца с такой фамилией нет в списке моих гостей. И никогда не было. Возможно, вы перепутали гостиницы?
— Истинно так, уважаемый, — улыбнулся Маус. — Я только что вспомнил. Он точно говорил, что остановится в «Перепутье Миров». Туда мы и направимся.
Он жестом показал нам выметаться. Честно, я с радостью последовал его рекомендациям. Один единственный непись нагонял на меня жути больше, чем все монстры Роркха вместе взятые.
Вывалившись наружу, мы с наслаждением вдохнули холодный чистый воздух. Завидев нас, вороны принялись оповещать улицы своим карканьем. Рино, пошатываясь, оперся на стену, отчего старые кирпичи начали осыпаться.
— Че это было? Я не понял, — спросил он.
— Никто не понял, — скривилась Ана.
— Нет постояльцев, нечего и искать, — ответил я. — Двигаемся дальше.
Улица, по которой мы пришли в Мидтаун считалась центральной. Она прошивала город насквозь, нанизывая все ключевые места. Я знал, что если мы пойдем прямо, то упремся в центральную площадь. Как и в Роркхе, там будет стоять ратуша и церковь. Там же должна быть гостиница с самым странным названием, что я слышал. Но по пути мы все же остановились. Вернее, Маус нас остановил. Что не удивительно, ведь он являлся самым опытным игроком среди всех присутствующих.
— Погодите. Хочу кое-что проверить.
Он оглянулся вокруг и направился к ближайшему дому. Толкнул старую деревянную дверь, отчего та чуть не отвалилась. Мы все уставились через плечо фокусника. Такое же темное помещение. Когда глаза немного привыкли, я стал различать очертания мебели. Похоже, на какую-то гостиную или кухню. Точно не прихожая. Я видел большой стол где-то слева и какие-то шкафы и плиты вдоль правой стены. Возле них стояла женщина в старом, поношенном платье. Я подошел ближе, чтобы получше разглядеть детали.
В этот момент женщина повернула голову. Движение вышло дерганым, словно шейные позвонки у нее окостенели. Я разглядел поднос в ее руках. Наверное, когда-то на нем лежали печенья. Но сейчас это были скорее комки плесени, покрытые пылью.
— Господа, — прохрипела женщина. — Я могу вам чем-то помочь?
— П-простите, — тихо сказал Маус, отходя от двери.
Голова женщины продолжала смотреть на нас, а ее тело принялось поворачиваться. Как у деревянной куклы. Она сделала несколько шагов в нашу сторону, оставляя темные следы в толстом слое пыли.
— Я могу вам чем-то помочь? — повторила она, неся перед собой поднос заплесневелого печенья.
— Валим отсюда, — проговорил Маус.
Мы пошли дальше по улице, ускоряя шаг.
— Может я ее пристрелю? — спросила Ана. Но я проигнорировал вопрос.
Нам вслед раздавалось воронье карканье, но в этот раз оно сопровождало скрип открывающихся дверей. Из домов за нашими спинами выходили люди. Мужчины, женщины и даже старики и подростки. Все они останавливались на пороге и провожали наш отряд безжизненными взглядами.
— Могу я вам чем-то помочь? — раздавался вдалеке голос женщины, что уже не первый месяц не может допечь свое лакомство.
Улица вильнула в сторону, скрывая нас от десятков холодных глаз. Но вороны продолжали хлопать крыльями где-то в тумане над головами. Дома вокруг вновь стали безжизненными и пустыми. Или это нам так казалось.
— Овер, — проговорил я, — Почуял что-нибудь?
— Да. Какие-то слабые эманации маны. Словно очень старые следы. Но это точно не некромантия. Это живые люди. Ну, в каком-то смысле живые. Не нежить.
— Я тебя понял. Ребят, — окликнул я отряд, останавливаясь. — Пока неписи к нам нейтральны, не проявляем агрессии. Ана, слышишь? Ни в кого не стреляем. Рино тоже без фокусов. Возможно, они под каким-то проклятием или заклинанием. И наша задача его снять, освободив тем самым город.
— А если они проявят агрессию? — задал резонный вопрос Маус.
— Ну… — пожал я плечами. — Значит этот город станет еще более пустым.
Неписи, активности, Расвы, задачи, миссии. Своя рубашка ближе к телу. Все это знают и понимают. Так что мы двинулись дальше. Улица снова изогнулась, но на повороте нас остановил Рино. Смешно поводил ушами и обернулся.
— Заметили?
— Нет, — ответил я. — Звериное чутье только у тебя есть.
— Шорох. Сзади.
Мы дружно обернулись. Но ничего не увидели. Пустая улица, пустые дома. И все это утопает в белесом тумане. Я уже хотел было сказать, что там ничего нет, как заметил какие-то странные шевеления в тенях. Секунда за секундой, а движения становилось все больше. Вскоре уже все это заметили. Деревянные, окостенелые люди неуклюже следовали за нами по улице. Они остановились на краю тумана. Сплошной стеной от края до края. Встали и замерли. Я не видел их лиц. Лишь общие очертания, скрытые маревом. Мы замерли, они не двигались. Я уверен, что одна из фигур держит в руках что-то, похожее на поднос.
— Валим, — произнес я.
— Похоже, это Толпа, — подтвердил Маус мои мысли.
Это игровой термин, означающий взбунтовавшихся против игроков мирных жителей. Такое бывает по разным причинам. Чаще всего случается в партиях, где темный бог способен контролировать чужой разум. Толпа, это не обычные монстры. Крайне опасное явление, ведь сражаться приходится с теми, кого мы должны защищать и оберегать. Зачастую, уничтожение Толпы ведет к поражению в активности. А убить таких неписей зачастую не так просто, как может показаться вначале.
— Никакой агрессии, — повторил я, ускоряя шаг. — Надо добраться до площади и найти ту гостиницу, о которой говорил управляющий. Скорей всего там будет следующая зацепка.
Площадь возникла перед нами внезапно. Из-за тумана я не сразу заметил, как дома по бокам сменились пустотой. Взгляда хватало метров на двадцать вперед, так что мы даже не видели противоположного края. Зато сразу приметили одинокую фигуру, стоящую в центре площади. Высокий человек. Огромные, не по ноге, ботинки со вздутыми носами, разноцветные штанины, рубаха с большими пуговицами, которые было видно даже отсюда. Белое лицо с раскрашенными губами и подведенными глазами. А венчал образ огромный парик красных волос. Клоун стоял не шевелясь. Он был каким-то блеклым, одежда казалась выцветшей, а грим оплывшим. Но вот красная улыбка, намалеванная на лице, оставалось яркой. Эта улыбка контрастировала со всем этим городом, пробиваясь даже сквозь пелену тумана. И от ее вида моего ханта начинало трясти.
